Госпожа Смерть

У нее не было времени и терпения для молодого идиота, который посчитал ее хорошенькой.

Бэннон сиял, когда Никки потянулась к цветам, но вместо того, чтобы принять их, она схватила его за запястье. Сжав ладонь, она выпустила предупреждающий поток магии, вызвавший в плоти юноши множество уколов, подобно граду стальных игл.

Его карие глаза расширились, рот раскрылся от шока. Прежде, чем молодой человек мог что-то сказать, Никки проговорила сквозь зубы:

— Я позволяю тебе остаться с нами, потому что ты нравишься Натану, и потому, что ты можешь помочь нам добраться туда, куда нам нужно. Но знай, — она понизила голос до рычания, — я не какая-то глупая деревенская девка, украдкой ищущая поцелуя.

Его пальцы охватил спазм, и Бэннон уронил лилии на землю. Никки даже не взглянула на них. Она крепко сжимала его руку.

— Я… я очень сожалею, колдунья!

Ей надо было удостовериться, что проблемы больше не возникнет. Она не смягчила свой голос.

— Мы столкнулись с серьезными проблемами, непонятно где находимся и должны выяснить где, чтобы продолжить нашу миссию. Если ты когда-нибудь встанешь у меня на пути, я, недолго думая, заживо сниму с тебя шкуру.

Он таращился на нее с нескрываемым ужасом и смятении, которое вскоре должно перерасти в надлежащее уважение. Никки больше не нужно будет беспокоиться обо всякой ерунде с его стороны.

Она отпустила его запястье, Бэннон стал сгибать руку, встряхивая ее, как будто сбрасывая боль.

— Но… но… я только… — бормотал он, но Никки не хотела быть частью его простодушного взгляда на мир или его ностальгии по мирному дому на острове.

— Я слышала твои истории, что ты рассказывал о себе. Я не являюсь частью твоего идеального детства. Ты меня понимаешь, дитя? — Она использовала последнее слово умышленно.

Его напуганное выражение лица внезапно потемнело, как будто она оторвала струп от незажившей раны.

— Оно не было идеальным. Никогда. — Смущенный, молодой человек повернулся, чтобы найти Натана, стоявшего неподалеку с обеспокоенным и сострадательным взглядом на лице.

Никки не вмешивалась, когда волшебник, утешая, положил ладонь на плечо Бэннона.

— Лучше ты пойми, как обстоят дела, мой мальчик. Помни, ее звали «Госпожа Смерть».

Бэннон ушел с опущенным лицом в сгущающийся туман.

— Нет, я никогда этого не забуду, — сказал он.

Туман вокруг него стал таять.

Глава 22

После их трехдневного путешествия мысы перешли в лесистые холмы и богатые травой пастбища. Бэннон нервно держался подальше от Никки и проводил много времени с волшебником. Хотя она больше не говорила о том инциденте, Никки чувствовала облегчение оттого что юноша выучил свой урок.

Она слышала, как Натан рассказывал молодому человеку интересные моменты из истории или свои размышления о том времени, когда он был заперт во Дворце Пророков. Некоторые из этих легенд звучали для Никки абсурдом, как и вообще события в жизни волшебника, но Бэннон не мог определить, что может быть правдой, а что нет. Он упивался каждым рассказом Натана, как кот, окунувший морду в миску со сливками. По крайней мере, это их занимало, пока они брели вместе, и Натан, по возможности, делал наброски карты в своей книге жизни.

На пятый день путники наткнулись на дорожку, которая была довольно широкой и вполне пригодной для путешествия, чтобы назвать ее охотничьей тропой. Впереди виднелись пни от срубленных деревьев.

— Значит, здесь есть люди! — закричал Бэннон.

Тропа вскоре стала расширяться, а затем превратилась в настоящую дорогу. Взойдя на подъем, они увидели холмы, тянувшиеся к аккуратной, округлой бухте, в которую вливалась узкая река. Большая деревня, застроенная деревянными домами, магазинами и складами возникла по обе стороны реки. Высокий деревянный мост соединял оба берега. Пристани упирались в воду, предоставляя причал для небольших лодок в бухте. Участок скалистой местности прилегал к дальнему краю гавани, отмеченному смотровой башней.

На холмах раскинулись террасные сады и пастбища, где пасли овец и крупный рогатый скот. Вдоль причалов люди выгружали улов с рыбацких лодок. Растянутые на остовах сети сушились на солнце. Повыше пляжа плотники ремонтировали пять опрокинутых лодок.

— Я уже начал думать, что нам придется обойти весь мир, — сказал Натан.

Никки кивнула.

— Мы узнаем, где находимся, и определим куда нам идти дальше. Также можем уведомить их о правлении лорда Рала, и, возможно, кто-то здесь расскажет нам где найти Кол Адэр.

— Я полагаю, ты беспокоишься о спасении мира, колдунья, — сказал Натан. — Как и я озабочен тем, чтобы снова стать целым.

Губы Никки образовали прямую линию.

— Я буду сдержанно судить о том, насколько серьезно можно воспринимать слова ведьмы.

Натан хмуро взглянул на свою рубашку, разочаровавшись обвисшими и рваными оборками наряда, купленного в Танимуре лишь две недели назад.

— По крайней мере, в таком городке должен быть портной, у которого я смогу сменить свою одежду. Ненавижу чувствовать себя таким… неряшливым.

Учитывая те бесплодные, пустынные земли на всем протяжении их пути с севера, Никки задумалась, как часто эти люди видели странников. Когда она заметила другие дороги, ведущие вверх по реке, а также рыбацкие лодки и солидную гавань, то поняла, что местные жители должны иметь связь с другими населенными районами — только не с пустынными землями на Призрачном береге.

На окраине городка дорога повела их мимо кладбища на холме, склоны которого покрывали надгробия. На этих низких камнях были высечены имена, хотя из других могил торчали деревянные столбики с именами, вырезанными на дереве. Эти шаткие вехи были расставлены слишком близко, чтобы отметить отдельные места захоронения. Увидев все это, Бэннон, казалось, очень встревожился.

Натан провел пальцами по обветренному дереву с почти нечитаемыми именами.

— Я полагаю, что два типа надгробий указывают на систему классов? Богатые могут позволить себе добротные каменные плиты и просторное место для могилы, а тем, кому повезло меньше, отмечены простыми столбами?

— Возможно под ними вообще нет тел, потому что некого было хоронить, — предположила Никки. — Например, когда рыбаки тонули в море.

Лицо Бэннона стало серым.

— Думаю, что это мемориалы не для мертвых людей, а для пропавших.

Натан нахмурил брови.

— Пропавших? Что ты имеешь в виду, мой мальчик?

— Вероятно их… похитили. — Молодой человек с трудом сглотнул.

Никки повернулась, чтобы одарить его суровым взглядом.

— Похищены кем?

— Возможно, работорговцами. — Голос его стал шепотом.

Эта мыль обеспокоила Никки, и колдунья продолжила путь более быстрым, более решительным шагом. По новым законам лорда Рала работорговцам не было места на его земле, и Никки надеялась, так или иначе, донести это до остальных.

Когда они добрались до окраины городка, дети, играющие на грязных улицах, заметили троих путешественников, пришедших с совершенно неожиданной стороны, и взволнованно стали звать своих родителей. Полные женщины были заняты стиркой, а две пожилые пары сидели вместе, починяя рыболовные сети, натянутые меж деревянных скамеек. Мужчины и женщины, работающие на овощных грядках и фермерских полях, уставились на незнакомцев.

Натан отряхивал дорожную пыль, песок со штанов и рубашки, хмурясь самому себе.

— Я не очень презентабельно выгляжу для странствующего посла Д'Хары. — Он похлопал меч в ножнах на бедре. — Но, по крайней мере, мой прекрасный клинок говорит о том, что я некая знаменитость.

Бэннон положил руку на плетеную кожей рукоять своего меча, но не придумал, что сказать.

Никки предупредила их обоих:

— Мы не будем извлекать мечи, если в этом не будет нужды. Мы пришли с вестью, что в Древнем мире воцарился мир. Они будут рады это услышать.

Женщина средних лет, с каштановыми волосами, завязанными в толстую косу, подняла руку в знак приветствия. Десятилетний мальчик рядом с ней уставился на пришельцев, словно те были чудищами с моря. «Они пришли с севера! Но на севере ведь ничего нет?» говорил он, энергично указывая на путников.