Страница 92 из 95
Чтобы развеяться, она сходила на пару вечеринок к своей подруге Клариссе. Даже согласилась встретиться с Джоном Уисли, который не терял надежды и время от времени заглядывал в агентство. Они два раза поужинали вместе. Этот симпатичный парень был явно без ума от Рози, но она принимала его ухаживания без энтузиазма. Во второй раз он попробовал ее поцеловать. Она поцеловала его в ответ, но осталась холодна. Потом она решила больше не встречаться с Джоном.
Дома тоже отметили два события: день рождения близнецов первого ноября и праздник фейерверков — пятого. В эту ночь, как всегда, жгли костер в саду и пускали ракеты. Дети веселились вовсю. Рози казалась довольной и счастливой. Миссис Беннет радовалась, глядя на нее.
Но Рози была несчастлива.
Ее угнетала мысль об Эшли Риверсе, о странной девушке Синтии, которая утверждала, что у них с Эшли роман.
Рози очень расстроилась, поняв, как она скучает по Эшли. К тому же ее беспокоило здоровье Дории. Может быть, они не пишут, потому что в поместье стряслось что-то ужасное? Она порывалась позвонить в Чейнфилд — теперь она знала номер, — но всякий раз давала отбой. Действительно, с чего сна взяла, будто Риверсам есть до нее дело? Они принадлежат к другому кругу, к другому миру. Что им до нее? Глупо думать, что Эшли и правда в нее влюблен.
Но ей хотелось увидеться с ним. И чем дальше, тем больше.
Однажды, хмурым ненастным днем, ей пришло в голову, что Риверсы, возможно, ждут, пока она сама сделает первый шаг. В таком случае не позвонить будет просто невежливо.
На работе, улучив время, когда все разошлись на перерыв, она позвонила в «Томас Риверс и сын» и попросила позвать мистера Риверса.
— Кто его спрашивает?
— Мисс Беннет, — ответила она и почувствовала, как быстро у нее забилось сердце.
Ей велели подождать.
Потом раздался мужской голос, незнакомый:
— Мисс Беннет?
— Да.
— Я понял, что вы звоните моему кузену, мистеру Эшли Риверсу? Я Джек Уинтрингем.
— Да, конечно, — пролепетала Рози. — Я о вас слышала.
— И я о вас наслышан, — заметил он. — Но ведь мы лично не встречались?
— Нет.
— Видите ли, Эшли еще не вернулся из Америки.
«Так вот он где», — подумала Рози, а вслух сказала:
— Я и не знала, что он поехал в Америку.
— Да… Собственно, поехать туда должен был я. По делам фирмы. Надвигалась одна важная конференция, а Эшли в таких вещах даст мне сто очков вперед. Заодно он там немного развеется, в его состоянии это полезно.
— Я не совсем понимаю…
— Вы что, не слышали о Дории?
У Рози перехватило дыхание.
— О Дории?! — ахнула она. — Она не… не…
— Нет, успокойтесь, она жива, но была на волосок от смерти.
— Как вы меня напугали, мистер Уинтрингем! Я очень за нее тревожусь.
— Как и все мы. Особенно Эшли. Они ведь близнецы с Дорией и с детства очень дружны. Я слышал, Дория вас расхваливала до небес. Это вы крестная того жеребенка, Тимкина?
— Да, но, прошу вас, скажите, что случилось с Дорией?
Джек был не прочь поговорить, и вскоре Рози узнала, почему Риверсы так долго ей не отвечали.
Через несколько дней после возвращения Эшли из Стокгольма Дория простудилась и заболела воспалением легких. Ее жизнь долго висела на волоске. Бедный Эшли был близок к безумию. Он почти не отходил от ее постели. Но едва Дории стало лучше, началось осложнение ее старой болезни, и четыре или пять недель никто не мог сказать, поправится ли она. В Чейнфилд съехались специалисты. Эшли нанял вторую сиделку. Он не жалел денег. Но Дория немного оживала, только когда рядом был брат, когда его рука сжимала ее прозрачные пальцы.
— Какой ужас! — воскликнула Рози. — А я ничего не знала!..
— И никто не знал. Иначе Риверсов замучили бы звонками, в поместье съехалась бы куча народу. А Дории необходим был полный покой. Дикки превзошла саму себя в уходе за больной, но поговаривают, что на самом деле Дорию спас Эшли. Он ее не отпустил. Про близнецов вообще рассказывают странные вещи.
Глаза Рози наполнились слезами.
— Это чудо!
— Ну теперь дела пошли на лад. Дория поправляется, и, когда Эшли понадобился в Нью-Йорке, я уговорил его поехать и немного отвлечься. А потом позвонили вы, Рози, — можно вас так называть? — и я должен сделать вам признание.
— Признание?
— Да. Я услышал, что вы звоните Эшу, и решил с вами поговорить. Можете изругать меня вдоль и поперек, а что до Эша, он меня точно убьет. Вы ведь работаете в агентстве Трамма на Слоун-стрит? В общем, он просил передать, что ненадолго уезжает в Нью-Йорк и позвонит вам, как только вернется. Он хотел пригласить вас повидаться с Дорией. Беда в том, что он поручил это дело мне. А у меня все вылетело из головы. Рози, прошу вас, простите.
— Ну конечно. Ничего страшного, мистер Уинтрингем.
И Рози облегченно рассмеялась. Во-первых, потому что милая храбрая Дория поправляется; во-вторых, потому что Эшли, оказывается, еще помнит о ней.
Рози сама удивилась своей радости.
Джек Уинтрингем продолжал болтать легко и непринужденно. Среди прочего он сообщил и самую важную для Рози новость: Эшли возвращается в конце недели.
Сердце у нее забилось часто-часто, и она, странно волнуясь, подумала: «Еще три дня. Три дня. Потом он позвонит. Быть может».
— Слушайте, — продолжал Джек. — Почему бы нам с вами не отобедать вместе? Эшли говорит, вы самая прекрасная девушка на свете. Уж очень хочется поглядеть!.. — Его голос звучал беззаботно и совсем по-мальчишески, не то что у Эшли. Дория как-то сказала Рози, что он очень славный, только ленив и склонен к веселой жизни. Рози мягко, но решительно отклонила предложение, сказав, что ей не на кого оставить агентство.
Джек особенно не настаивал. Он еще раз извинился за забывчивость и распрощался.
Мгновение Рози в задумчивости глядела перед собой, постукивая карандашом по стопке бланков с новыми заказами. Постепенно сердцебиение улеглось, и ей стало стыдно. Что она за дурочка такая? Кто дал ей право думать об Эшли как о мужчине, а не просто как о друге? Но она ничего не могла с собой поделать.
За долгие недели разлуки с ним Рози поняла, как много он для нее значит. И теперь ее глубокая страстная натура снова ожила. Да, Клифф убил в ней любовь — но только любовь к себе самому.
Вечером, придя домой, Рози написала дружеское письмо Дории.
Она завершила его так:
«Знаю, что вы, по доброте своей, принимаете во мне участие, поэтому скажу вам: я ничуть не жалею о разрыве с Клиффом. Он вернулся в Южную Африку, и больше мы с ним не увидимся. В прощальном письме он наговорил мне гадостей, так что я получила суровый урок.
Надеюсь, вы позволите мне как-нибудь приехать повидаться с вами, когда вы поправитесь.
С любовью, Рози».
Имени Эшли она не упомянула из стеснительности.
Она отправила письмо в среду, а в четверг вечером ей позвонила Дория. Ее голос звучал твердо и весело.
— Спасибо за письмо, милая Рози. Слава богу, у вас все хорошо, — сказала она.
— Рада, что вам лучше. Вы так сильно болели.
— Да, не стану притворяться. Я бы сдалась, если бы не Эш. Он почти не отходил от меня.
— Я рассказала об этом своим братишкам, — волнуясь, заговорила Рози. — И о том, как много близнецы значат друг для друга. Они слушали разинув рты, а вечером я зашла к ним в комнату и застала их за игрой. Они играли в вас с Эшли. Робин лежал в кровати с закрытыми глазами, а Мики сидел рядом и умолял его не умирать.
Дория рассмеялась:
— Какая прелесть! Передавайте им привет. Да, кстати, Эшли послезавтра возвращается. Почему бы вам не заглянуть к нам в воскресенье?
Рози так и подскочила.
— Ну что вы… Он не успеет вернуться, а тут я… — начала она.
— Чепуха, — перебила Дория. — Его не было всего неделю. И я уверена, он будет рад вас видеть. Приезжайте.
Рози смущенно поблагодарила, Под конец Дория предупредила ее, что погода плохая, и советовала одеться потеплее.