Страница 56 из 68
Висит на крючке до лучших времён,
Но видимо все позабыли о нем.
А бедное сердце бьётся и ждёт,
Когда ж, наконец, оно оживёт.
Всю прелесть жизни мечтает узнать,
Но мы позабыли, что значит летать,
Как руки раскинув, бежать и бежать,
А волосы ветру дать поиграть,
Как в детстве, под дождиком босяком,
Прыгать по лужам с довольным лицом.
В темной кладовке, не видной извне,
Сердце висит в тяжёлой броне.
Жизнь утекает сквозь пальцы вода,
Если уйдёт то навсегда,
Хватит чего-то бояться и ждать,
Мне сердце на волю пора отпускать.
Пока я пел высоким чистым голосом, вкладывая в эту песню всю свою душу, «сухарь» старательно смотрел в окно, но плечи его подрагивали от захлестнувших чувств. Процесс пошёл! С ликованием Генка передал по биорации, что все люди в автобусе на энергетическом уровне освободились, и сейчас переливаются радугой и сверкают. Ура! По старой привычке мы стукнулись кулаками правой руки.
Лёня время от времени проверял связь с нашим кораблём. За городом она появилась, и мы на первой же остановке, тепло распрощавшись с пассажирами, покинули автобус. Генка галантно подал мне руку на выходе, но я, фыркнув, проигнорировал его желание помочь. За это и поплатился. Не успел моргнуть глазом, а Геныч уже подхватил меня на руки и закружил. Меня даже затошнило от вращения и страха отправится в полет. Умом понимаю, он - влюблённый кретин, но я-то за что должен страдать? Я не Лисс, а Сергей! Уже хотел обидеться и дать другу подзатыльник, но вдруг подумал: «Если ему так нравится меня на руках носить, то пусть носит, мне же лучше!» Крепче ухватившись за Генкину шею руками, я решил: «Теперь вообще не слезу!»
Так мы и выдвинулись к лесу, каждый думал о своём. Лёня, например, думал о том, что жизнь не справедлива, если по половому признаку кого-то носят на руках, а кому-то приходится ножки самостоятельно передвигать. Генка от счастья мигом поглупел, и все его мысли были о той, которую он нёс. А я почему-то думал о несчастных вьючных животных.
Через полчаса неторопливой прогулки, мы нашли удобную полянку. Генка спустил меня с рук на землю и вызвал спусковую камеру. Через пять минут перед нами открылись двери, за которыми мы видели всё туже поляну. Но я уже знал, что это только иллюзия, из-за прозрачности стенок лифта.
-А зачем мы так долго болтались по лесу, когда высадились на Землю? Можно же было, как сейчас ближе к городу выйти! - дошло до меня.
Лёня переглянулся с Генкой и, закатив глаза, пожал плечами. Этот умник решил, что я неимоверно туп. Даже не думая отвечать, он шагнул в лифт. Но я успел подставить ему подножку. Лёнька расплатился со мной за грубость, уткнувшись лбом в прозрачную стенку.
- Ай, ай, ай! Аккуратнее нужно быть, Леонид! – наиграно посочувствовал я.
- Да-да. Непременно, Лисс, - потирая шишку на лбу, проскрипел ошарашено Лёня.
Генка хохотнул и дружелюбно сказал:
- Не хочу повторять чужих ошибок и злить нашу Лиссичку. Отвечу на вопрос. Мы специально высадились в нескольких днях пути от города, чтобы иметь возможность привыкнуть друг к другу, начать доверять. Ты же сама не своя была, помнишь?