Страница 4 из 9
– Вы, кажется, по-настоящему счастливы, мадам?
– Да, я счастлива, милорд. Даже больше, чем ожидала.
Чего бы не отдал Саффолк, чтобы на самом деле стать мужем юной восхитительной красавицы! Но сегодня вечером он, по старинному обычаю, только прикоснется голой ногой к ней, лежащей с распущенными волосами, заботливо убранными фрейлинами, в знак того, что его господин король сделал ее своей женой. А потом он оставит ее спать и видеть сны в пустой кровати, такой огромной для нее одной…
Целая неделя прошла в празднествах: рыцари состязались в поединках на копьях, а потом участвовали в турнире, который устроил король Рене, обожавший такие увеселения и знавший в них толк.
И вот пробил час отъезда. «Королева» Маргарита должна была сказать «прощай» своему прошлому, семье – всему, что она до сих пор любила. До Парижа ее поедет провожать только брат Жан Калабрийский.
Маргарита прощалась с величием, вызвавшим всеобщее восхищение. Дочь своей матери, внучка своей бабушки, она уже прониклась значением того долга, который выпал на ее долю: она поведет к миру два враждовавших народа, так до слез ли ей было? О чем она могла печалиться? С сияющими глазами, с улыбкой на устах она решительно повернулась навстречу судьбе.
Недавно освобожденный Париж встретил Маргариту с мужеством, которое она оценила. Разрушенная столица, которую отверг король, не пожелавший в ней жить, была достойна жалости, но сейчас она украсила себя всем, что только смогла найти: тканями, коврами, белыми простынями, свежей зеленью, а главное – маргаритками, чтобы встретить ту, в которой народ видел ангела с оливковой ветвью. Никогда Собор Парижской Богоматери не слышал мессы, исполненной стольких упований!
Последняя нить, связывающая Маргариту с семьей, разорвалась в монастыре Сен-Дени. Там Жан Калабрийский передал Саффолку его новую королеву и ускакал с французской свитой. В этот миг сердце Маргариты сжалось, но ее рука лежала в теплой, твердой и надежной руке посла. Саффолк наклонился к ней и прошептал:
– Помните, мадам, я вас не оставлю. Ничего не бойтесь.
– Мне не страшно, – горделиво ответила Маргарита и отняла руку. – Мне нужно научиться думать и поступать так, словно я родилась на английской земле.
Саффолку пришлось по душе ее мужество, и он улыбнулся:
– Вам нужно побольше узнать от меня о вашей новой семье и о тех, кто расположен полюбить вас, и тех, кто склонен питать к вам недоверие.
– В первую очередь о лорде-протекторе?
– Безусловно. Герцог Глостерский был, есть и навсегда останется вашим главным недоброжелателем. Причина незамысловата: ему хочется, чтобы наш молодой болезненный король не оставил наследника, и тогда трон вернется к нему, как к единственному оставшемуся в живых брату короля Генриха V.
И Саффолк набросал для юной женщины, которой предстояло погрузиться в новую для нее жизнь, портреты людей, ожидающих ее в Лондоне с самыми разными чувствами. Нельзя сказать, что он говорил беспристрастно, но старался, чтобы урок истории был как можно более ясен.
По существу, дела в Англии пошли плохо после преждевременной кончины завоевателя Генриха V в 1422 году в Венсенском замке. Великий полководец, победитель при Азинкуре, сочетался браком с Екатериной Французской в 1420 году. Два года спустя он оставил ее вдовой с семимесячным младенцем, будущим мужем Маргариты. Регентом стал младший брат покойного короля, Джон Ланкастер, герцог Бедфорд, который в то время уже носил титул регента Франции. Джон Ланкастер тоже был человеком с большими достоинствами, и при нем младенец Генрих VI рос в полном благополучии. Дядя даже короновал племянника в Париже.
К несчастью для Англии, Бедфорд умер в 1435 году, оставив место следующему брату – Хамфри Глостеру, человеку без достоинств. Бестолковый крикун, зачинщик всевозможных авантюр, потрясавший Лондон скандалами, выпивоха, волокита, порочный до мозга костей, он рассыпал золото пригоршнями и был любимцем черни, которой не уставал напоминать о славных временах войны во Франции, грабежах, дебошах и городах, где можно было припугнуть мечом любого жителя. Он носил титул лорда-протектора Великобритании и постоянно делал глупости из-за женщин. Главной его глупостью стала женитьба на Якобе Баварской, графине Геннегау, подопечной грозного герцога Бургундского, Филиппа Доброго, с которым эта очень красивая, отважная и беспечная женщина осмелилась открыто враждовать. Бургундец разозлился, и прекрасный союз с англичанами, который многие годы обеспечивал им на французской земле надежную поддержку, был разорван.
И добро бы это была великая неодолимая любовь, способная двигать горами! Ничего подобного. Вскоре после свадьбы Глостер потерял к Якобе всякий интерес, зато направил огонь своих батарей на даму из свиты жены, Элеанору Кобэм, не устояв перед ее ослепительной красотой. Он отправил из Англии Якобу и женился на Элеаноре, совершив грех двоеженства и ввязавшись в авантюру еще более опасную.
Став первой дамой королевства, низкорожденная выскочка дала волю своим непомерным амбициям. Она возжелала корону с неподдельной жестокой страстью. Между царственным украшением и ее прелестной головкой было только одно препятствие – юный король. Элеанора решила подружиться с Сатаной, вопрошала духов, собрала вокруг себя колдунов и ведьм, с которыми по ночам лепила из воска фигурку Генриха, а потом ее расплавляла. По законам той эпохи она совершала цареубийство.
По счастью, король – а заодно и королевство – находился под опекой Королевского совета, который возглавлял могучий и великолепный Генрих Бофорт[6], кардинал Уинчестерский. Шпионы очень быстро его осведомили о занятиях герцогини Глостер. Когда взяли под стражу одного из ее слуг, он под пытками рассказал все. В тот же вечер первая дама королевства была брошена в тюрьму, к великому отчаянию ее супруга. Но он напрасно бушевал, собирал войска, пытался поднять предместья, защищая жену. Обвинение в сговоре с дьяволом было единственным, против которого ничего не мог поделать даже самый могущественный властитель, потому что колдовство внушало страх. Приговор вынесли скоро: сообщников отправили на костер, а Элеанору в знак покаяния водили три дня по Лондону босую, в одной рубашке, с зажженной свечой в руках. После чего отвезли на пожизненное заключение в крепость на острове Мэн.
– Для герцога это было тяжким оскорблением и глубоким горем. Он не пожелал поверить в виновность супруги. Думаю, что он любил ее по-настоящему, – заключил Саффолк. – Вам следует всемерно его опасаться, случившееся несчастье взбесило герцога. Благодарение Богу, у нас есть кардинал.
– Кем он доводится королю?
– Двоюродным дедушкой. Король Генрих IV был его братом. Он знатный сеньор, богат и умен, Англию держит железной рукой. Кардинал будет вам поддержкой и станет другом, если вы сумеете расположить его к себе.
– Говорят, он очень стар?
– Скоро пойдет восьмой десяток, но не волнуйтесь, здоровье у него отменное и аппетит тоже. В его руках и с вашей помощью алая роза[7] Ланкастеров расцветет пышным цветом на благо всем нам.
– А что вы скажете о женщинах?
– Ни одна не играет важной роли с тех пор, как мать короля умерла.
Маргарита знала историю бедной королевы. Матушка рассказала ей о печальной судьбе нежной красавицы Екатерины Французской, выданной насильно замуж за победителя при Азинкуре. Она прожила с ним совсем недолго, сразу стала ждать ребенка, которого родила через несколько дней после смерти его отца. Екатерина почувствовала себя свободной. Она полюбила валлийца Оуэна Тюдора, уехала с ним и вышла за него замуж. Родила двоих сыновей. Но Глостер пожелал ей несчастья: женщину оторвали от новой семьи, лишили всех прав, заточили в монастырь Бермондси, где она умерла «от нищеты» в тридцать два года… Маргарита потом часто вспоминала нежную принцессу, кроткими глазами которой смотрел ее царственный сын.
6
Не путать с французской семьей Бофоров и герцогством, подаренным Генрихом IV Габриэль д’Эстре.
7
Эмблема королевского дома в эту эпоху.