Печать позора

Еще не пришёл? Меня это очень огорчало. Я хотела знать наверняка, что он здесь, слушает меня, хотела, чтобы он смотрел на меня, желала ощущать его присутствие в зале.

Было уже ровно девять. Пора выходить на сцену.

-Ты же понимаешь, что мне не нужна тень.

-Почему бы нам не сделать все так, как было раньше?

-Нет! – сказала я с вызовом. Джереми кивнул, согласившись на первое условие. – И еще одно.

Я немного помедлила. Внимание Джереми и Алекса было обращено исключительно на меня.

-За выступление ты мне заплатишь, - я сделала паузу, - пятьсот долларов.

-Что?! – выкрикнули они одновременно. После чего Алекс засмеялся, а Джереми замер.

Я молча ждала. В моих глазах был вызов. И Джереми видел его.

Да, я очень изменилась. Если бы не угрозы отца, я бы не стала ставить это условие. Но мне скоро пригодятся деньги. И я не собиралась втихую снимать их с карты родителей. Пусть они думают, что загнали меня в угол.

-Не многовато ли? - Джереми вышел из ступора.

-Нет, я пела здесь три года абсолютно бесплатно, обогащая твой счет. Но времена меняются. И если не хочешь, то я пошла отсюда. Тебе придется самому объяснять присутствующим, почему я не вышла на сцену.

Джереми заскрежетал зубами. Я прекрасно понимала, и он тоже, что выхода у него нет.

-А ты мне очень даже нравишься, детка, - Алекс поддался ко мне. – Может, уединимся где-нибудь на пару минут?

Он дотронулся до моей руки. Я отдернула ее, стараясь сдерживать свое отвращение и гнев. Я до сих пор содрогалась, вспоминая его приставания на танцполе.

-Даже не думай, - оскалилась я. – Джереми, держи своего брата подальше от меня.

Я еще помню, как он говорил, что это именно я пристаю к нему.

Джереми зло посмотрел на Алекса. Тот поднял руки, типа «сдаюсь».

-Ну, так что решили? – я пальчиком обвела толпу. – Платишь? Или я пошла домой?

-Хорошо, - капитулировал Джереми.

-Ну, и ладненько, - я хлопнула в ладоши, как это делает Яна. Чёрт, я начала перенимать ее слова и поведение. – Только деньги вперед.

Алекс опять прыснул. Джереми покраснел еще больше. Но, все-таки кивнул Алексу. Тот вытащил из-под барной стойки пять купюр по сто долларов. Я свернула их и положила в свой маленький черненький рюкзачок с шипами, что висел у меня на плече.

-Ну, вот и все. Пошли на сцену! – мое настроение поднялось. Хотя бы немного денег на всякий случай у меня есть. Хоть и не много.

Я вышла на сцену, уверенно шагая. Вокруг царил полумрак, но я всех видела, и меня тоже все видят. На сцене стоял стул. Я залезла на него, удобно откинувшись на спинку.

-Всем здравствуйте, - сказала я в микрофон, проверяя звук. Все в норме. – Давайте начнем.

Такого я еще не испытывала. Я не пряталась, была сама собой. Пела, получая нереальное удовольствие. И людям это нравилось. Им нравилось слушать именно меня. Жаклин Томсон. А не тень.

Началось все с песни Miley Cyrus – Wrecking Ball. Тенденции не меняются. Люди выпивают, раны дают о себе знать. Они заказывают душещипательные песни и плачут, слушая их. После чего им реально становится легче. Или же такую, под которую можно танцевать. Но танцуют сейчас в основном под клубные миксы, поэтому таких песен немного. Именно в этом и прелесть бара «Только пьяные». Ты можешь услышать живое выступление, не клубные миксы, при этом сам выбираешь плейлист.

Песни The Pretty Reckless сегодня были очень популярны. Я спела «Kill Me», «Just Tonight» и, конечно же, «My Medicine». Также Nikelback: «Far Away», «If Today Was Your Last Day», «Lullaby».

Я также исполнила Ben Cocks - So Cold. Слова этой песни эхом отражались в моем сердце.

-«Из-за тебя мое сердце истекает кровью,

Ты все еще должен мне причину,

Я не могу понять, почему...

Из-за тебя мое сердце истекает кровью,

Ты все еще должен назвать мне причину,

Я не могу понять, почему...

О, ты слышишь мой плач,

Видишь гибель моих мечтаний

Оттуда, где стоишь

Сам по себе.

Здесь теперь так тихо,

А мне так холодно.

Это здание больше не

Ощущается домом».

Я уже не могла сидеть на стуле. Я ходила туда-сюда, воспроизводя одну песню за другой. Далее был Skillet: «Awake and Alive», «Comatose». Услышал мелодию «Lucy». Я сделала глубокий вдох. Эта песня всегда отзывалась болью. Я даже иногда плачу, когда пою её.

Я подошла ближе к краю, посмотрела на зрителей. Одни стояли с бутылками у небольших столиков, другие сидели на диванчиках, третьи раскачивались под песни возле сцены. Я знала, что меня слушают все. Я хотела увидеть Николаса. Но со сцены не могла разглядеть всех.

Я села на край сцены и свесила ноги. Не знаю, как я решилась на такой шаг. Но мне захотелось петь рядом со зрителями. И я не пожалела. Они пели вместе со мной. Я слышала их. Некоторые уже ревели. Я пела:

-«Когда прошло все,

Хочу обнять вновь…

Я б отдал весь этот мир,

Чтоб блеск увидеть мне сейчас в глазах твоих.

Когда прошло все,

Хочу обнять вновь…

Но, сделав выбор, я должен с ним быть!

И без тебя мне так трудно жить.

Вот и мы! Обниму тебя -

Об этом я всегда так сильно мечтал.

Вот и мы! С чистого листа

Начнем мы жить только для себя.

Я и Люси за руки идем!

Я и Люси навсегда вдвоем!

И увижу блеск в твоих глазах,

Но только в другой жизни я,

Когда мы будем вместе на небесах!».

Слишком эмоциональная песня. Я смахнула слезы с глаз. Мне захлопали. Я улыбнулась.

Я больше не могла петь. В горле пересохло, в легких горел огонь. И эмоционально было уже тяжеловато.

Я ушла со сцены, взяла у Алекса бутылку воды.

-Мне надо подышать, - сообщила я Джереми, и пошла к черному ходу.

Свежо. Я подошла к стене и приложила к ней лоб. Тишина, спокойствие. Как же хорошо. Сердцебиение зашкаливало, как и адреналин у меня в крови. Я услышала, как открывается дверь, улыбнулась, подумав, что это Николас. Он знал, что я прячусь здесь после выступления. Я обернулась и замерла.

Это бы не Николас.

-Грег, - я сжала зубы. Мой желудок упал в пятки.

Я совсем забыла о его существовании. И вот он стоит передо мной.

-Вот ты где, - он мерзко улыбнулся. – Давно не виделись.

Он начал подходить ко мне.

-Не подходи, - процедила я.

-А то что? Что ты мне сделаешь? Посадишь в тюрьму.

Грег засмеялся. У меня мороз по коже пробежал от его смеха.

Мы с ним вдвоем. В темноте. В переулке. Здесь никого нет.

Он медленно надвигался на меня, зажимая в угол.

-Ты лишила меня моей секс-игрушки. Теперь тебе придется занять ее место.

-Ты свихнулся? Я не собираюсь заниматься с тобой сексом!

-Ну, - он улыбался, а я готова была блевануть, - у тебя нет выбора.

Я прижалась к стене спиной. Отступать больше было некуда. Я решила неожиданно протиснуться сбоку. Но он поймал меня за руку и швырнул обратно в угол. Я ударилась спиной о шершавую стену.

-Решила поиграть в недотрогу, тварь? – выдохнул он мне в лицо.

Я отвернула голову. Противное у него дыхание. От него вообще ваняло алкоголем, травкой и еще неизвестно чем.

-Я закричу, - предупредила я.

-Кричи, сладкая, - он прижал свое тело к моему. – Я люблю, когда вы громко стонете.

Его руки начала шарить по моему телу. Я сопротивлялась, извивалась, пытаясь скинуть с себя его руки. Я начала колотить его, не метясь, а просто куда попаду. Грег выругался, поймал мои руки. Затем он остановился, что-то обдумывая. Он толкнула меня в сторону. Это было очень резко, я не удержалась, потеряла равновесие и боком упала на асфальт. Я попыталась встать, но Грег развернул меня, положил на спину, затем сел мне на ноги, оседлав. Я двинула кулаком по его роже.

-Сука, - он сплюнул, - лучше перестань сопротивляться.

Я снова начала извиваться, чтобы скинуть его. Он схватил мои руки, вытягивая их над моей головой, при этом ложась на меня. Мои белые волосы должно быть, уже стали черными. Здесь было очень грязно и сыро. Я попыталась ударить его ногами, но его ноги крепко прижимали мои к асфальту.