Печать позора

-Он знает?

-Да, я говорила ему много раз.

Последний раз такой разговор состоялся возле больницы сразу после того, как я написала заявления. Прошло уже три недели. Казалось, Николас все понял и больше не пытался давить на меня, просить прощение или что-то подобное.

Нас прервал телефонный звонок. Я не ожидала, поэтому замерла, тупо уставившись на вибрирующий телефон. Мне никто не звонит, кроме Яны. Ни у кого ведь нет моего номера.

-Ответь, - подтолкнула меня Яна.

-Алло, - неуверенно ответила я.

-Привет, Жаки, - Джереми? – Мы можем поговорить?

-Джереми? Откуда ты узнал мой номер?

-Это не так важно, - замялся он.

-Что тебе нужно?

-Послушай, я извиняюсь за то, что произошло в тот вечер. Я просто испугался за свой бизнес. Ты должна понять…

-Я поняла, - перебила я. С чего я вообще должна слушать его нытье? – Ты за этим позвонил?

-Нет. Я хотел спросить – собираешься ли ты возвращаться в бар?

-Что?! Почему я должна собираться?

-Ну, тебе вроде бы нравилось…

-Нет, подожди. То есть, ты хочешь, чтобы я продолжила петь в баре?

-Да, хочу.

-Но как на это отреагируют посетители?

-Они…постоянно спрашивают о тебе, просят вернуть тебя на сцену. И завтра как раз пятница…

-Мне надо подумать.

-Хорошо, я позвоню тебе завтра с утра.

Я нажала на отбой, затем уставилась на потухший экран. Я правильно все поняла? Джереми хочет, чтобы я продолжил петь в его баре? Это что-то из разряда фантастики. Его посетители хотят вновь слушать мое пение. Но разве им не важно, кто на сцене?

Эй, привет, это все еще я – школьный изгой, который к тому же посадил за решетку пять человек.

Я сказала Джереми, что подумаю, но по правде говоря, жутко соскучилась по той сцене. Скорее, не по самой сцене, а по пению. Я давно уже не пела. Это странно для меня. Музыка была моим другом, когда вокруг никого не было. Она помогала мне справляться какое-то время.

-Это был хозяин бара?

-Да, - кивнула я, убирая телефон в сумку. – Он хочет, чтобы я снова начала петь.

-Это же круто! – Яна чуть ли не подпрыгнула.

Её реакция была более бурной, нежели моя. Но это только так кажется. Яна всегда открыто проявляла свои эмоции. Я же замкнута, многое держу в себе. Мне иногда сложно проявлять свои чувства. Но временами я взрываюсь, как бомба, только замедленного действия. Я не знаю, хорошо это или плохо, это просто есть.

Я широко улыбнулась.

-Но он же понимает, что ты больше не собираешься оставаться в тени?

-А смысл? Все ведь итак узнали, кто поет на сцене.

-Да, но, если ты скроешь себя, оставив только свой голос, они смогут сделать вид или убедить себя, что не знают, кто ты.

-Но это же бред!

-Это самовнушение, - покачала головой Яна. – Люди могут закрывать глаза на то, что им не нравится видеть.

-Мне все равно, нравится это им или нет, - твердо сказала я.

-Я, прям, горжусь тобой!

В палате я провела еще пару часов, потом направилась домой.

Утром в пятницу меня подкараулила мама. Она знала, что я не зайду на кухню, поэтому ждала меня у входной двери.

-Завтрак – самый важный прием пищи, - мама не улыбалась. – Почему ты пропускаешь его?

-Я ем, мама.

-Как твоя подруга? Её выписали?

-Еще нет. Но Яне уже легче, если тебя вообще это волнует.

Мама никак не отреагировала. Я давно ее не видела. Мне показалось, что она как-то изменилась.

-Отец сегодня приедет.

-И?

-Ты должна прийти на ужин, Жаклин.

-Нет, у меня дела.

-Жаклин, - голос мамы дрогнул, - ты должна поговорить с отцом.

Я открыла дверь, уже собираясь выйти, но обернулась.

-Мама, он не скажет мне ничего нового. Я прекрасно понимаю, чего вы хотите, но я не буду жить по вашим правилам. Я не такая, как вы. И сегодня у меня дела.

Я выбежала из дома быстрее, чем она что-то сказала в ответ.

Постольку я выходила из дома очень рано, то могла пройти пару остановок, пока меня, наконец, не догонял школьный автобус.

Сегодня я шла полностью погруженная в свои мысли. Я даже не слышала музыку, громыхавшую в наушниках. Что отец хочет мне сказать? Я даже представить себе не могла. Снова собрался читать нотации, или же пытаться воткнуть меня обратно в свои рамки. Может, он хочет поставить мне условия? Я уже давно готова к этому. Если он думает, что шантаж поможет, то глубоко ошибается. Угрожать мне папа сможет только одним – деньгами. Возможно, он захочет лишить меня карточки. Но это не проблема для меня. Мне не нужны их деньги. Лучше остаться ни с чем, чем стать похожей на них.

Я легла на парту, накрыв голову руками. Если сказать по правде, то я готова была биться головой об это металлическое изделие.

-Что-то случилось?

Николас сел рядом за парту. Я подняла голову.

-Что?

-У тебя не очень здоровый вид, - он пристально окидывал меня взглядом.

Ну, нормально я выгляжу. Просто волосы немного спутались от ветра, вокруг глаз синева. Я ведь не очень хорошо спала. Меня разрывало предвкушение выхода на сцену. Мои голосовые связки были наготове. И в тоже время, я очень боялась реакции зала. Что если они все-таки не захотят меня слушать?

-Все в порядке, - буркнула я.

Начался урок. Николас делал какие-то записи. Я же рассеянно смотрела по сторонам. Телефон завибрировал. Сообщение от Джереми.

«Ты подумала? Что решила?»

Я ответила.

«Ок. Приду к 21.00»

«Ок. Буду ждать»

Я улыбнулась и прикусила внутреннюю сторону щеки. Снова вибрация. Яна.

«Оливер выписывает меня сегодня!!!!!!»

«Здорово!!!!»

Я так сильно обрадовалась, что чуть не подпрыгнула на стуле. Николас удивленно поднял брови, задавая мне немой вопрос.

-Яну выписывают, - шепнула я.

Николас тоже расплылся в улыбке. Он накрыл мою руку, лежащую на колене. Она слегка подрагивала от нахлынувших на меня эмоций.

-Это очень хорошая новость, - Николас наклонился к моему уху. Мои волосу были перекинуты на бок. Его дыхание щекотало мне шею.

-Да, - я повернула голову, мы оказались лицом к лицу, - это замечательно.

В этот раз первым отстранился Николас. Он сжал зубы и снова уткнулся в тетрадь. Я вдохнула, успокаивая свое сердцебиение.

После уроков Николас ждал меня у выхода из школы.

-Ты к Яне?

-Да, - я улыбнулась, щурясь на солнце.

-Я тебя отвезу.

Я кивнула и пошла за ним к машине.

-Сегодня вечером ты будешь с Яной? – спросил Николас, когда мы подъехали к больнице.

Я уже собиралась выйти из машины, поэтому держалась за ручку.

-Эм…нет, я не….

-Может, сходим куда-нибудь?

Говоря это, Николас засмущался. Я офигела. Николас умеет смущаться? С каких это пор?

-Ты… приглашаешь меня на свидание, - с трудом проговорила я.

Это было так странно. Я закусила губу.

-Да, - улыбнулся Николас немного кривовато, - пытаюсь. Так, ты согласна?

-Нет, - выдохнула я.

Плечи Николаса поникли. Он отвернул от меня глаза.

-Нет, эм… это не потому что…, - я путалась, пытаясь сформулировать свою мысль. – Вечером я буду петь.

-В баре «Только пьяные»? – Николас снова смотрел на меня. В его глазах что-то загорелась.

-Да, Джереми позвал меня, и я сама хочу, - я улыбнулась, потом сжала губы. – Я соскучилась по этой сцене.

-Значит, увидимся там?

-Ты придешь?

-Я никогда не пропускал твои выступления, - усмехнулся Николас.

-Хорошо, увидимся.

Я быстро вышла из машины, сжала руки, затем поднесла их к губам и выдохнула. Николас звал меня на свидание. Почему это так волнительно? Он ведь уже не раз показывал свой интерес ко мне. Но его прикосновения говорили мне лишь о физических желаниях. А вот свидание… Не знаю, но для меня это как-то ощущается по другому.

Я вошла в палату Яны с улыбкой чеширского кота.

-Это ты так рада, что меня выписывают? – Яна уже была готова.

Она одетая, с собранной сумкой, сидела на кровати и ждала.