Печать позора

Что мне делать? Как выбраться отсюда?

Я уже хотела встать и убежать как можно быстрее и как можно дальше, как вдруг услышала знакомый голос.

-Ёбушки-воробушки…, - я не поняла ни слова.

Яна. Она здесь. Я посмотрела на неё снизу вверх.

-Вечеринка перешла в режим раздевания, - присвистнула она. - И без меня!?

Яна подошла ко мне.

-Жаки, детка, не могла подождать меня?

Слёзы застыли. Я ничего не понимала.

Яна здесь. Со стороны могло показаться, что она спокойна, но я слышала злость в её голосе. И эта злость скоро обещала вылиться наружу. Яна протянула мне руку. Я взяла ее, она помогла мне подняться. Я неловко сжалась, Яна это заметила.

-Надеюсь, ты не будешь против, если я, всё же, присоединюсь к тебе, - сказала она, затем расстегнула молнию на платье.

Я и опомниться не успела, как она опустила бретельки, и платье, заскользив по её телу, упало на пол. Она перешагнула через него, затем наклонилась, показав всем свою сочную попку, взяла его в руки. Яна медленно оглядела наблюдающих, её взгляд остановился на Греге. Он до сих пор держал моё изуродованное платье в руках. Она скомкала своё кроваво-красное платье и кинула в него. Яна попала прямо в его ухмыляющуюся рожу.

-Возьми, - улыбнулась Яна, - понюхай и моё, раз уж у тебя такой фетиш.

Грег оскалился.

Яна гордо подняла голову. Одну свою руку она положила на талию, а другой стала поправлять свои волосы. Её будто нисколько не смущала, что она стоит перед всеми в одном нижнем белье. Оно у неё было ничуть не скромнее моего. Из-за тонких бретелек платья, пришлось надеть комплект черного цвета, состоящий из бюстгальтера без лямок и кружевных трусиков. Я лишь стояла с выпученными глазами, и с открытым ртом. Руками я старалась прикрыть то, что уже итак все увидели.

Я видела, как парни облизнулись. Причем, смотрели не только на Яну, но и на меня. Тот факт, что я могу кого-то возбудить, никак не укладывался в моей голове. Еще чуть-чуть и Яна начала бы позировать. Тем более что я стала замечать всё больше телефонов в руках гостей. Думаю, что завтра утром нас может ожидать очередной сюрприз в школе, в виде фотографий на «доске почёта».

К нам подошёл, нет, скорее подлетел, Маркус. В его глазах плескалась ярость, губы сжались в тонкую линию, на скулах заиграли желваки. Ого, он не на шутку разозлился. Никогда его таким не видела. Видимо, между ним и Яной точно что-то происходит.

Маркус схватил Яну за руку и потащил за собой. Она сопротивлялась и что-то кричала на русском языке, я, естественно, ничего не смогла понять. Яна лупила его по руке, спине, постоянно оглядываясь. Я поняла, что снова оставлять меня одну никак не входило в её планы.

Но Маркуса никто бы не остановил. В толпе кто-то улюлюкнул, видимо решив, что Маркус купился на её соблазнительное тело в чёрных кружавчиках. Возможно, так оно и было. Только началось это не сейчас.

Яна исчезла. И вот, я осталась одна.

Снова.

Но на этот раз я не собиралась реветь.

Яна меня не предавала. Эта мысль грела сердце, которое вот-вот могло разбиться на тысячу, нет, на миллион маленьких осколков.

Я кожей ощутила Его взгляд. Её начало покалывать. И по телу пробежала дрожь.

Николас.

Грег бросил платья на пол и устремился ко мне. Сара тоже оживилась. Она вышла из своего ступора, в который её вогнала Яна. Эти двое стали надвигаться на меня, одному Богу известно, зачем.

Но Николас был быстрее. Он в два счета оказался возле меня. Причём был уже раздет по пояс. Его рубашка оказалась на мне. Николас накинул её мне на плечи. Поскольку он был выше меня, его рубашка достигала середины моего бедра.

Шок. Вот, что я испытала. Настоящий шок!

Николас Свен, причина моего унижения, скрыл мою наготу своей рубашкой? Я мотнула головой, приходя в себя. Первый порыв был швырнуть её обратно, но посмотрев по сторонам, решила, что благоразумнее этого не делать. Быстро запахнула рубашку, чтобы прикрыть грудь.

-Нет! – рыкнул он на Грега. Тот замер.

Николас посмотрел на мои босые ноги. Едва заметно кивнул, затем взял меня на руки. От неожиданности и из-за страха, что упаду, обвила его шею руками, сильнее прижалась к нему.

Толпа расступилась перед нами. Я уткнулась носом ему в шею и вдохнула его запах, от чего закружилась голова. Его руки на спине и бёдрах обжигали.

Он вышел на улицу и, не отпуская, донёс меня до своей машины. Чёрный Ford Mustang VI. Аккуратно посадил на пассажирское сидение, затем сел за руль.

Мы ехали молча. Я смотрела в окно. Всё внимание Николоса было приковано к дороге. Меня это вполне устраивало.

Я не хотела ни с кем разговаривать, тем более с ним.

Николас – это последний человек, к кому бы я обратилась за помощью.

Почему же он сделал это?

Сейчас он сидел в кожаной куртке на голый торс. Его тело выглядело расслабленным, одна рука лежала на руле, другая на переключателе скоростей. Машина ехала ровно, скорость была не очень высокой, будто бы Николас никуда не торопился. Я тоже пыталась успокоиться. Но вид его обнажённых кубиков этому явно не способствовал.

Я глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь сделать это как можно тише. В его машине пахло дорогой кожей, сигаретами и им самим. Тем самым мускусным ароматом, что до сих пор не даёт мне покоя по ночам.

Мы подъехали к воротам моего дома. Николас заглушил мотор. Я немного замешкалась, не зная, отдать ему рубашку, или лучше все-таки не шокировать так соседей. Но, если я сейчас не отдам ему рубашку, то когда? Вряд ли он ещё раз будет ко мне так близко.

Я все же решила отдать ему рубашку. Соседи и так считают меня последней шлюхой, ничего не изменится, если они увидят меня в нижнем белье. Я начала быстро расстёгивать пуговицы, которые еще минут десять назад старательно застёгивала. Я уже добралась до последней, когда услышала, как Николас резко и шумно вдохнул. Я повернула голову. Он смотрел на меня. Его глаза потемнели. Я не знала, что это значит. Наверно, злится на меня. Его взгляд прошелся по мне: с головы до ног. Скулы Николоса напряглись, будто он сжал зубы.

Неожиданно его рука повернула меня к нему, а сам он оказался слишком близко. Его нос коснулся моей щеки, дыхание теперь щекотало кожу. Я замерла. Левой рукой он коснулся моей ключицы. Казалось, я перестала дышать. Его рука нежно и медленно скользила вниз между грудями, по животу, он расстегнул последнюю пуговичку, затем отодвинул рубашку в сторону. Мое дыхание участилось. Теперь Николас видел меня полностью. Я сидела в его машине в нижнем белье и ждала, что он сделает дальше.

Я должна была оттолкнуть его, дать пощечину, но вместо этого я наблюдала за ним и наслаждалась прикосновениями его руки. Николас повернул мою голову так, чтобы мы оказались лицом к лицу. Он смотрел в мои глаза. Я не могла ничего рассмотреть, ведь глаза уже заволакивала пелена возбуждения. Николас положил правую руку на заднюю поверхность шеи, а большой палец на щеку, затем провёл по ресницам моего левого глаза, опустился к губам.

Господи, как же приятно.

Его левая рука прошлась по кружеву бюстгальтера. Я вздрогнула, когда он сквозь тонкий материал коснулся моих сосков. Дыхание Николаса было учащённым. Его лицо было слишком близко. Еще чуть-чуть и его губы коснуться моих. Я прикрыла глаза, ожидая этого момента, полностью в его власти.

-Что это? – услышала я вместо поцелуя.

Я открыла глаза. Николас проводил рукой по шраму на моем животе.

-Откуда у тебя это? – выдохнул он.

У меня было ощущение, что чья-то невидимая рука сжала сердце. Шрам снова заныл.

Николас посмотрел мне в лицо.

Нежели он не знал? Быть такого не может. Мне казалось, что все в школе знают об этом.

-Почему ты молчишь? Это шрам от достаточно глубокого пореза. Кто это сделал?

Я не собиралась ему отвечать. Николас игнорировал меня два года, а сейчас вдруг просит рассказать. Нет. Ни за что не доставлю ему такое удовольствие. Я не понимаю, что он задумал. Для чего это всё?