Полночный соблазн

«Интересуется, – подумал Ричард устало. – Интересуется, и еще как!»

– Красивая вещица.

– Когда-то подвеску считали амулетом. Камни не столь хороши, однако легенда делает их бесценными. Говорят, Альфред Великий вручил подвеску предку Хармзуорта в благодарность за спасение от нападения викингов. С тех пор она передавалась от отца к сыну в знак наследования древнего титула. Такие легенды всегда придают исследованиям особое очарование.

– Зато для вас это всего лишь безделушка, которую даже нельзя носить, – голосом искусителя проговорил Ричард. – Только подумайте, как вы могли бы использовать вырученные деньги.

Дженевив пожала плечами.

– Я не могу нарушить слово. Я очень уважала леди Беллфилд. Возможно, благодаря ее вере в меня, я не бросила учиться и достигла того, чего достигла.

– Так ли многого?

– Я говорю о знаниях и саморазвитии.

– Значит, вы так верны старой леди, чье тело уже предано земле, что согласитесь жить в тени отца всю свою жизнь? А ведь вы могли оплатить свое образование…

Дженевив покачала головой.

Ричард беспомощно глядел на нее.

Все тщетно. Фамильная драгоценность была рядом, но он не мог ее получить. Украсть? Добавить к репутации ублюдка еще и славу вора?

– Не переживайте насчет денег, – заметила Дженевив. – Статья, основанная на моих исследованиях семейного древа Хармзуортов и происхождения подвески, принесет мне славу и деньги. Лишь в случае если я не смогу опубликовать статью, я подумаю о продаже подвески.

Надежда снова затеплилась в Ричарде.

– Если вы опубликуете статью, по вашему стилю все сразу поймут, кто пишет за вашего отца.

Ее лицо вспыхнуло.

– Труды отца посвящены Средневековью. Это совсем другая эпоха. А сходство стиля не так уж страшно. Все решат, что именно отец учил меня.

Не в силах больше сопротивляться, Ричард протянул руку к подвеске.

– Могу я взглянуть?

Глаза Дженевив сузились, словно она решала, достоин ли он такого доверия.

– Будьте осторожны, пожалуйста, – наконец произнесла она.

– Поверьте, я сама осторожность. – У Ричарда было куда больше причин относиться к подвеске с трепетом, чем у любого другого жителя Англии.

Вздохнув, Дженевив протянула ему удивительную вещицу. Ричард опустил голову, чтобы скрыть алчный блеск в глазах, взял подвеску из рук девушки. Золото было теплым, словно подвеска была живой. Несмотря на небольшой размер, драгоценность оказалась неожиданно тяжелой.

Поднявшись со стула, Ричард подошел ближе к окну – хотел рассмотреть каждый камень при свете рождающегося дня, а заодно и избежать пытливого взгляда Дженевив. Она не должна понять, как долго он ждал этого момента.

Все наброски, которые Ричард видел раньше, нисколько не передавали красоты изделия. Тонкое, извилистое тело дракона было золотым ложем для эмалевого овала с изображением святого, выполненного в наивной, почти детской манере. Овал обрамляла мелкая россыпь рубинов и сапфиров. Подвеска, по словам историков, была очень древней, однако эмалевые краски отлично сохранились.

Да, Ричард выдумал себе новую личность. В отличие от Кристофера Эванса он никогда не испытывал интереса к истории, но теперь, держа подвеску в руках, ощутил смутный трепет и почти благоговение перед веками. Он хотел обладать фамильной реликвией Хармзуортов так же сильно, как и Дженевив Барретт.

Ричард заставил себя оторвать взгляд от драгоценности и посмотрел на девушку.

– Вам не кажется, что разумнее хранить такие вещи в банке или хотя бы под замком?

Дженевив нахмурилась.

– Но подвеска нужна мне для работы.

– Ваша статья дороже этого сокровища?

– Но от статьи зависит мое будущее. – Дженевив не оправдывалась, понял Ричард, она действительно считала науку важнее денег и золота. – Если я создам себе репутацию талантливого историка, я смогу работать без отца. Я же говорила, что не собираюсь замуж, а отец не может содержать меня вечно.

Дженевив хотела оставить отца и жить самостоятельно. Теперь ее планы были ясны ему как божий день. Она не нуждалась в деньгах как таковых, поскольку их пришлось бы делить с семьей и всегда жить под одной крышей с викарием. У девушки были куда более амбициозные цели: она мечтала о независимости и уважении научного сообщества. Такая позиция невольно восхитила его.

– А ваш отец в курсе ваших планов?

На лицо Дженевив упала тень смущения.

– Я… еще не говорила с ним об этом.

– Полагаю, он не одобрит их.

Она подняла на него свои серые, полные мольбы глаза.

– Он не должен знать! Я хочу поставить его перед фактом, когда статья уже выйдет. – Дженевив помолчала. – Вероятно, вы считаете меня неблагодарной дочерью.

– Это ваша жизнь. И вам решать, что с ней делать. Вы и так немало поддерживали работу викария.

– Спасибо.

Ее плечи расслабились. Она смотрела на подвеску, которую никак не мог выпустить из рук Ричард.

– Вы знаете, – заметила Дженевив, – я удивлена, что грабитель не забрал драгоценность. Даже не зная о ее исторической ценности, он должен был польститься на золото и камни. Не понимаю, что в таком случае вор вообще хотел украсть? Денег в доме нет. Столовое серебро не слишком большой куш.

– Действительно, – пробормотал Ричард.

– Любой грабитель понял бы, что вломился в небогатый дом. Тогда что ему было нужно? Пожалуй, единственный, кто уверен, что здесь есть ценная вещь, – сэр Ричард Хармзуорт. Он мог подослать вора. – Услышав это, Ричард замер. – Однако я убеждена, что тот тип видел подвеску, но не взял ее. Не странно ли это? Ведь я… не сразу достала пистолет, – добавила девушка, оправдываясь.

– Возможно, он был ослеплен вашей красотой? – Ричард почти не шутил, говоря это.

Дженевив бросила на него задумчивый взгляд, не придав комплименту значения.

– Мы обыскали весь дом. Ничего не пропало. Это кажется слишком подозрительным. Знаете, что я думаю?

У Ричарда похолодело внутри.

– Что же?

– Это был не грабитель.

Проклятие! В самом деле, как он мог допустить такую промашку? Следовало взять любую ерунду, хотя бы разворошить пару ящиков якобы в поисках денег.

– Вы бы предпочли, чтобы вас ограбили? – с принужденным смешком спросил Ричард.

– Не говорите ерунды! – фыркнула Дженевив не слишком учтиво. – Но ведь странно, что вор ничего не тронул.

Кроме нее самой.

Девушка вспыхнула и отвернулась, вспоминая, как прижимал ее к себе странный грабитель.

Внезапно Ричард решился.

– Продайте подвеску мне. Я удвою любое предложение сэра Ричарда Хармзуорта.

Повисла тяжелая тишина. Его сердце замерло в ожидании ответа. Дженевив посмотрела на него в изумлении.

– О чем вы?..

– Драгоценность останется у вас до публикации статьи. Вы не продадите ее наследнику, а значит, не нарушите слово. У вас появятся деньги, которыми вы сможете распорядиться по своему усмотрению. Сэр Ричард больше не сможет давить на вас с покупкой. И вы закончите свою работу, – торопливо выложил Ричард.

Но девушка медленно покачала головой.

– Нет, подвеска не продается.

Ричард не мог понять, разочарован он очередным провалом переговоров или очарован ее упрямством. Никогда раньше он не сталкивался с женщиной, не знающей сомнений, когда дело шло об отстаивании личных интересов.

Глаза ее неприятно сузились.

– Могу я забрать подвеску?

Все в нем протестовало, когда он передавал драгоценность Дженевив. Она забрала золотое украшение из его непослушной ладони. Его рука была горячей – она торопливо отдернула свою.

– Я все же не поняла, какой была бы ваша выгода, мистер Эванс. Вы предложили бо́льшую цену, чем тот, кто действительно нуждается в подвеске.

Ричард заставил себя небрежно пожать плечами.

– У меня достаточно денег на любые прихоти. А у этой вещицы есть легенда. Если я очарован, то пускаюсь в погоню. И всегда получаю то, чего хочу.

Дженевив побледнела.

– Звучит безжалостно.

Кажется, он перегнул палку. Надо было срочно усыпить ее бдительность. В противном случае зародившееся в Дженевив доверие быстро уступит место подозрительности. Кроме того, Ричарду нравилось, когда она смотрела на него задумчиво или с улыбкой, а не с колючим недоверием.