Главный приз

— Мы здесь по делу, гражданка, — сказал хриплым голосом, сглатывая, и глядя на округлые локотки женщины, парящие над кофейником.

— Тогда идите, граждане, — строго произнесла секретарь, опустившись на стул, и став похожа на учительницу математики. — Не мешайте работать.

Двое в комбинезонах машинально повернулись к двери. Остановились, и один, обернувшись, с усилием просипел:

— Гражданка, предъявите документы…

— Гадкий мальчишка, ты будешь меня слушаться?! — жёстко сказала женщина, поднявшись из-за стола, и говоривший вдруг узнал в ней свою покойную мать.

Она пошла к нему, и он увидел в руке у неё отцовский ремень с большой латунной пряжкой. Давно забытое ощущение в филейных частях тела возникло внезапно и набросилось на него, только усилившись при виде потёртой от употребления пряжки.

Со сдавленным воплем он попятился к двери. Его напарник с криком: «Марь Иванна, я больше не буду!» бросился бежать. Они выскочили в коридор, вдвоём захлопнули за собой дверь, тяжело дыша, и ужас одного отразился в зрачках другого.

***

Человек Михалыча, обозначенный как Первый, огляделся. Лёгкий пластиковый шлем с зеркальным забралом нисколько не мешал обзору, и даже позволял лучше видеть. Первый не заметил никого по всей длине коридора, заканчивающегося дверью бронированного стекла, недалеко от которой стоял у стены столик охранника с прикрученной сбоку лампой.

Он поставил на стол маленький чемоданчик, который держал в руке. Прижал пальцем пуговку микрофона и пробормотал под нос: «Первый на месте». Потом уселся на стул, открыл ящик стола, и вытянул на свет глянцевый журнал. С красочного разворота на него глянула грудастая блондинка. Первый хмыкнул, устроившись поудобней, и повернул журнал к свету.

***

«Второй» добрался до угла коридора, где рядами темнели двери офисов, и повёл дулом широкоугольного «пистолета» по сторонам. Ничего не обнаружив, подошёл к дверце подсобки, открыл дверку, и вытащил стремянку. Поставил стремянку у стены, поднялся наверх и открыл декоративную, отделанную под цветок розетку, закрывавшую доступ к линиям коммуникации.

Вытянул из кармашка на груди моток проводов, и принялся деловито щёлкать клеммами. Прижал подбородок к плечу и тихо сказал: «Второй на месте».

***

Третий прошёл через холл с пальмами в кадках, и направился к двери с надписью на золотистой табличке: «директор». В руке он нёс металлический, обтянутый искусственной кожей чемоданчик, похожий на те, что носят специалисты из службы поддержки коммуникации.

Дверь в кабинет была приоткрыта. Он тихонько потянул её одним пальцем. Изнутри на него пахнуло холодом, и он услышал мерное гудение включённого на полную мощность кондиционера. «Вот лопухи, забыли технику отключить», — подумал он. Поставил чемоданчик на пол у ног, и поводил широким дулом визира. В кабинете никого не было, и он вошёл внутрь.

Подошёл к столу и осторожно водрузил на полированную поверхность металлический чемоданчик. Тихо сказал в микрофон: «Третий на месте».

Глава 38

Михалыч прижал ладонью ухо, прислушался. Повернулся к человеку в сером пальто:

— Мы готовы.

Тот кивнул, и прогудел что-то себе под нос, тоже зажав ухо ладонью.

Михалыч, отвернулся, моргая от ледяного ветра, вышибавшего слёзы, и забрался в машину, где ждал шеф.

— Всё готово. Можно начинать.

— Начинайте, — коротко ответил шеф. Оглянулся назад. Там, на широком заднем сиденье, сидел господин Гиль и сморкался в бумажный платочек.

Министр оглядел его покрасневшими, навыкате, глазами, и отвернулся. Господин Гиль был приглашён принять участие в проверке прибора. Приглашение было формальным, и никто не ждал, что тот действительно придёт. Господин Гиль был угрюм, необщителен, и выбирался в свет крайне неохотно. А уж к предложениям, исходящим от министра, всегда относился с презрительным скептицизмом. И вот теперь он сидел здесь, шмыгал простуженным носом, и уходить явно не собирался.

***

Первый выслушал приказ, кивнул, и привстал на стуле. Склонился над чемоданчиком, провёл пальцами по замкам. Крышка откинулась, он ухватил двумя пальцами ярко-красную планку, потянул из гнезда. За планкой, тихо шурша, потянулась плоская цветная лента.

Из откинутой сбоку чемоданчика панели появилась на свет округлая «черепашка», матово-чёрная, с торчащими в стороны маленькими лапками-присосками. Цветная лента воткнулась ей между лапок, и у черепашки образовался плоский пёстрый хвост.

Потом Первый выбрался из-за стола, подошёл к бронированной двери и прилепил черепашку у косяка. Оглянулся, ожидая прибытия Четвёртого, и тот вскоре появился из-за поворота коридора.

Четвёртый прошёл мимо стола охранника, бросив короткий взгляд на открытый чемоданчик и направился прямо к двери в лабораторию. Сдвинул плоскую сумку на боку, открыл клапан и вытянул странного вида перчатку. Перчатка была чёрная, под цвет черепашки, с короткими, как у митенки, пальцами. От неё тянулся короткий, упругий проводок с круглой головкой на конце. Проводок тихо вибрировал.

Первый вернулся к столу, и принялся рассеянно листать журнал, где ему улыбались с глянцевых страниц рыжеволосые и белокурые красотки.

Четвёртый надел перчатку на правую руку, застегнул на запястье массивный браслет, и покрутил проводок, укрепляя его в гнезде. Потом подступил к двери и приложил руку в перчатке к замку, накрыв его ладонью.

Постоял так, двигая пальцами в диковинной митенке, опустив голову в лёгком шлеме. Лица его не было видно под зеркальным забралом. Замер, пошевеливая пальцами. Черепашка еле заметно дрогнула и зажужжала.

Дверь дрогнула и дёрнулась в пазах. Бронированное стекло шевельнулось, и тихо поплыло в сторону. Четвёртый опустил руку и глянул на Первого. Тот оторвался от журнала, где выгибала спину грудастая девица, и посмотрел на дверь. Лаборатория была открыта.

***

— Они открыли дверь, — сказал Михалыч. Озабоченно поёрзал на сиденье, поглядел на шефа. Тот кивнул. Посидел, глядя себе под ноги, шумно выдохнул и сказал:

— Пойдём.

Тяжело выбрался из машины и пошёл к зданию. За ним поспевал верный Михалыч. Человек в сером пальто остался у фургона.

Секретарь легко взбежал по ступенькам крыльца и прошёл во вращающиеся двери впереди шефа. Господи Гиль, чихнув в платок, неловко засунул его в карман, выбрался из машины на мостовую и двинулся вверх по ступенькам за остальными.

Они вошли в лифт, секретарь нажал кнопку, кабина поехала вверх. Министр сказал, неприязненно глядя на покрасневший нос учёного:

— Погодка сегодня собачья.

Лифт остановился, они вышли. В щедро освещённом солнцем холле было тихо и пусто. Секретарь направился впереди всех к приоткрытой двери кабинета с полированной табличкой «директор».

В приёмной директорского кабинета на столе мерно подмигивал зелёным глазом коммуникатор, и в такт ему мигал фиолетовым огоньком из раскрытого чемоданчика прямоугольный прибор неожиданно весёленькой раскраски. Господин Гиль печально взглянул на прибор и яростно чихнул в платок.

Михалыч зыркнул по приёмной рысьим взглядом. Третий, который должен был дожидаться его здесь, не отыскался, и Михалыч решительно толкнул дверь в директорский кабинет. Челюсти его сурово сжались. Стой на месте, где тебя поставили, твердил он всегда своим парням. Если Третьего нет на месте, значит, что-то случилось. Он знал своих ребят, и знал, что просто так никто из них не оставил бы позицию. Но никаких видимых признаков опасности не было.

Михалыч втянул носом воздух, готовясь вставить Третьему хорошего фитиля. Он совсем не ждал того, что увидел за дверью директорского кабинета. Дверь открылась беззвучно, он не менее беззвучно проник внутрь — когда хотел, Михалыч мог двигаться легче тени, — и застыл на месте. Дверь затворилась за ним с тихим шлепком, и Третий предстал перед начальником во всей своей красе.

За столом директора, в солидном кожаном кресле, сидел совершенно неодетый Третий. Из одежды на нём были только галстук и роскошная блондинка. На блондинке была полупрозрачная белая блузка и розовые туфли.