Колдовские сказки

В свете всего, происшедшего в этот короткий период времени, пока он валялся на дороге, его превращение в монстра перестало казаться трагедией. Скорее уж, временным неудобством. В конце концов, что он потерял? Только сомнительное удовольствие наблюдать свою рожу в зеркале. Единственный человек, который ему действительно дорог, сам же и послужил причиной его теперешнего состояния, а значит, не будет неприятных сцен с проливанием слез и сетованием на судьбу и безумие всех колдунов поголовно. Он по-прежнему может общаться с людьми, он сохранил свой разум, и более того – он приобрел новые способности, что казалось ему особенно ценным, даже в том случае, если окажется, что они заключаются только в разгадывании чужих заклятий. Словом, это положение можно и потерпеть до тех пор, пока Гилане не придет в голову очередная безумная идея.

Ириус поднялся на ноги. Нужно пойти и извиниться. Сказать подружке, что он уже в порядке, и что готов продолжать участие в этом сомнительном мероприятии. Но тут позади послышался неприятный шуршащий звук, резанувший острый слух новоявленного монстра. Он поспешно развернулся… и шерсть на загривке непроизвольно встала дыбом. Потому что то, что приближалось к нему из темного переулка Трущоб, было настоящим монстром, куда уж Ириусу! Он даже не мог разглядеть его очертаний, которые, казалось, все время менялись, словно текли, но что-то невообразимо гадкое было в самом факте его существования, в том звуке, с которым оно передвигалось по мостовой. Это нечто было большим, но чудилось, что это просто туман, наваждение, а ядро его, сама сущность неизмеримо мала… и все же было что-то там, в этом тумане, вполне соизмеримое с человеком. И у Ириуса не было ни малейших сомнений в кровожадных намерениях таинственного пришельца. Его облаком окружало омерзительное зловоние, хотя ноздри Ириуса были совершенно уверены, что никаких запахов они не ощущают.

При виде этой твари – даже нет: при восприятии какими-то иными органами чувств, потому что глаза здесь были ни при чем – ему немедленно захотелось заорать, броситься бежать, умереть, а еще лучше – сойти с ума, погрузиться в благодатную пучину бессмысленности. Но он не осуществил ничего из перечисленного, а просто зарычал и попятился. Каким-то уголком сознания он понимал, что стоит сейчас обратиться в бегство, и ему конец: догонит и сожрет. И вдруг его новоприобретенная способность показала себя во всей красе: Ириус словно глазами увидел бестелесные очертания зверя, словно ушами услышал биение его невероятного сердца.

Чудовищу, видно, не понравилось, что его рассматривают, словно картинку в музее. Оно озадаченно отпрянуло, и тогда Ириус явно разглядел его вязкие, густые мысли – оно размышляло над загадочным поведением жертвы. От такого зрелища у парня отказали последние тормоза: он дико заверещал и бросился улепетывать со всех ног. Никто за ним так и не погнался.

5.

Обхватив руками колени, Гилана сидя дремала на диване. Когда она поняла, что попытки, наматывая круги по городу, отыскать сбежавшего друга, не могут увенчаться успехом, она вернулась домой, отпустила несчастного черного пса на все четыре стороны и села, беспомощно уставившись в пустоту. И не заметила, как уснула. Разбудил ее глухой удар в дверь. Колдунья вздрогнула, открывая глаза; а затем удар повторился, на этот раз сопровождаемый скрежетом когтей по дереву. Она метнулась в прихожую.

Ириус ворвался в дом вместе с ветром, уже несущим отпечаток запаха будущего снега. Гилана первым делом попыталась заключить его в объятия.

– Ири, прости меня, пожалуйста!

– Да прекрати ты! – Он ухитрился прошмыгнуть под ее рукой в комнату, оставив на ковре мокрые и грязные следы, и вспрыгнул на диван. – Я сейчас такое видел! – попытался он донести до нее информацию, но Гилана не слушала.

– Ириус, ты в порядке? – она снова попыталась ухватить его голову.

– Чудовище! – рявкнул он, пытаясь привлечь ее внимание, а для пущей убедительности грозно зарычал.

– Я больше не буду. Честно, – совершенно серьезно заявила она.

– То есть как это не будешь? – возмутился зверь. – А кто меня обратно превращать станет?

– Мы найдем кого-нибудь, – пообещала она. – Но я сама больше не рискну. Я не могу. Ты прав: я просто чудовище.

– Ги! – взвизгнул он. – Это не ты чудовище. Оно там, на улице!

– Кто на улице? – совершенно запуталась Гилана.

– Говорю же – чудовище! Настоящий монстр. Вылез из Трущоб.

– Ой, нет! – она испуганно замерла. – Только не это! Ты уверен?

– Еще бы я был не уверен! Мы столкнулись нос к носу!

Гилана плюхнулась на диван рядом с другом и уставилась в стену.

– Какой он? – тихо спросила она.

– Противный, – так же тихо (оказалось, что мысль тоже имеет громкость) ответил Ириус.

Они печально посмотрели друг на друга. В глазах Гиланы, помимо всего прочего, притаился страх. Ириус мог ее понять: ее дом совсем рядом с Трущобами. А если верить тому, что говорят, от этого местечка нельзя ждать ничего хорошего. Неприятности, происходящие оттуда, почти неизбежно затронут и Гилану. А ученики Ацвитала практически беспомощны перед подобными тварями. Остается только ждать, пока какой-нибудь могущественный охотник за демонами разделается с этой уродиной… и постараться не умереть, не дождавшись этого знаменательного события.

– Как думаешь, – с надеждой спросила Гилана, – это действительно монстр из древнего племени или, может быть, просто неудачный эксперимент какого-нибудь безумца вроде меня?

– Если это эксперимент, то в высшей степени гадкий, – покачал головой Ириус. – Но я уверен, что это какая-то потусторонняя мерзость. В нашем мире такого не делают.

– И кому опять пришло в голову разбудить эту пакость! – Гилана вскочила и принялась нервно прохаживаться по комнате. – Может, ребята из той, Школы, которые, – помнишь? – ходили туда, искали чудищ? Может, нашли что-нибудь там?

– Да брось ты! – не согласился Ириус. – Это было черт знает сколько веков назад, и ходили не эти ребята, а их далекие предшественники. Если бы они что-то нашли, то давно бы уже осуществили.

– Иногда древние тайны всплывают через много столетий, – возразила Гилана. – Но ты, наверное, прав, – неожиданно заявила она. – Вряд ли это они. Но ведь на них подумают! Не так уж много людей имеют дело с Нижним миром.

– Есть еще охотники, – напомнил Ириус.

– Они никогда не стали бы вызывать демонов. Это против их правил.

– А чтобы денег заработать? Представь, какая сейчас начнется паника!

– Все равно не верю! – помотала головой Гилана. – Скорее всего, какой-нибудь безумец опять влез туда, куда не следовало. Ох! Опять начнутся всякие безобразия! Ну за что?!

6.

– Я с тобой пойду! – безапелляционно заявил Ириус. Дело было поздним утром, когда они выспались после ночных похождений. Гилана вознамерилась пойти в город, чтобы разыскать подходящего мастера, способного вернуть парню первоначальный облик.

– Тебе вообще лучше не высовываться, – порекомендовала она. – Нечего людей пугать. – Но Ириус подозревал, что та просто боится позора, скрывая наглядные доказательства своих промахов. Поэтому заартачился.

– Люди уже давно ничего не боятся. Меня видели, и никого это не тронуло. Так что я могу разгуливать, где хочу, в крайнем случае, представишь меня как заморское домашнее животное.

– Ой, ну хорошо, – сдалась колдунья. – Потом не жалуйся, если кто-то на лапу наступит.

– А зачем жаловаться? – криво ухмыльнулся он (другие усмешки из этой пасти не получались). – Укушу, и дело с концом. Не пропадать же таким замечательным зубам!

– Не думай, что я буду потом тебя защищать!

Словом, договориться удалось, как всегда. Они вместе вышли из дома и отправились на улицу Надежд. Забавно, но в этот раз название улицы неплохо согласовывалось с их настроением. Кратчайший путь туда лежал через улицу Гадалок, и Ириус немного нервничал: а вдруг там по-прежнему скрывается в переулке Трущоб вчерашний ужас.