Колдовские сказки

Уна даже не сразу понял, что вопрос адресован ему. Он поднял голову и измученно уставился на учителя.

– Это значит, что если у меня хватит ума, я могу вообще в этом не участвовать? – неуверенно проговорил он.

– Молодец! – Клиом одобрительно хлопнул его по спине. – Уже начинаешь соображать.

И привычным жестом сгреб со стола камушки. Уна встал и яростно потер лицо.

– А что вообще происходит?

– А фиг его знает! – учитель легкомысленно пожал плечами. – Какие-то могущественные ребята вершат свои великие дела, а ты просто под руку подвернулся. Захочешь – это дело станет твоим, не захочешь – выходи из игры. Выход есть, нужно только его разглядеть. А если все останется, как есть, скорее всего, вы снова встретитесь.

– Я не хочу! – жалобно протянул Уна.

– Только не плачь! – фыркнул Клиом. – Тут я тебе не помощник. Я могу видеть судьбу, а вот менять – увольте! Это ты сам.

– Да я не плачу, – вздохнул парень. – Делать-то что?

– Ну, будем считать, что у тебя появилась уважительная причина не появляться в этом кабинете некоторое время. Утрясай свои проблемы, я тут как-нибудь без тебя справлюсь.

Он сказал это с видом человека, вынужденного поступиться важнейшими жизненными принципами. Впрочем, Уну это предложение совсем не порадовало.

– Все настолько серьезно, да?

– Да я бы не сказал, – учитель наконец потрудился соорудить на своем лице серьезное выражение, дабы придать своим словам необходимый вес. – Просто ты слишком разволновался, и я отпускаю тебя порезвиться, потому что в таком виде ты здесь бесполезен. Пройдет пара дней, ничего не случится, ты постепенно успокоишься и перестанешь психовать. А если что и случится, то ты сможешь этим заняться, не переживая, что бросил старика одного. Ясно? А теперь убирайся.

– Уже убрался! – улыбнулся Уна. И действительно поспешил убраться, пока учитель не передумал. Работать совершенно не хотелось.

6.

Хойс вернулся в свой дом, где на столбике у входа была прибита простая табличка: «Мастерская по всему подряд. Заходите». Текст составлял Уна, и хозяин, недоуменно пожав плечами, согласился с содержанием. Отперев замок, Хойс снял с двери табличку «Вернусь около полудня», подобные он всегда оставлял, отлучаясь из дома. Он жил один, а клиенты могли явиться в любое время.

Мастер зашел за стойку, разделяющую помещение для посетителей и его обожаемую мастерскую, и разложил на столе обломки статуи. Придирчиво осмотрел их. Действительно, тонкая работа. Склеить изделие труда не составит, но вот как следует заровнять швы… Похоже, во имя спасения дипломатических отношений Айсендула с неизвестным царством придется попотеть. Тем более, что за стойкой скопилось еще несколько заказов.

Но, прежде чем взяться за дело, он вспомнил о сегодняшней находке. Вытащил из кармана ожерелье и разложил на стойке. Зеленый металл изрядно потускнел, в углублениях знаков скопился грязный налет. Но шнурок был новый, совсем не потертый, значит, украшение нанизали на него недавно. Надо полагать, сняли с другого шнурка. Хойс надел ожерелье на шею, и тонкие пластины легли на грудь, ощетинившись ровным полукругом. Он сильно сомневался, что это обыкновенная безделушка, стилизованная под магический амулет. В таком случае за вором гнался бы в лучшем случае разгневанный владелец антикварной лавки, но никак не то, что Хойс видел в порту. Точнее, почувствовал.

Что же делать с этой игрушкой? Вывесить на видное место в надежде, что найдется владелец? Но тогда ее просто заберет первый попавшийся знаток таких дел, и попробуй, узнай, принадлежала ли ему эта вещь в действительности. Лучше так: расспрашивать клиентов, не потерял ли кто-то из них подобную вещь, и отдать тому, кто сможет дать точное описание. Слух пойдет по Городу, как всегда ходят слухи, и может статься, настоящий хозяин услышит, где искать пропажу. Настораживало только то, что дело происходило в порту. Если хозяин приезжий… Что ж, другого варианта все равно нет.

Хойс подумал о том, что амулет лучше положить в шкатулку, но взгляд упал на разложенные камни, и подобные мелочи тут же испарились из головы. Он машинально сунул ожерелье в карман. Притащив большую кружку молока и несколько бутербродов, он ушел с головой в работу.

Зимой темнеет рано. Хойс по одному таскал из коробки светящиеся кристаллы и подкладывал их на стол по мере того, как за окнами сгущались сумерки. В животе что-то недовольно забурчало, но под резцом мастера в этот момент рождался изящный подлокотник кресла, и желудок был вынужден заткнуться. Склеенная фигурка заморского божества была предусмотрительно поставлена на пол. Когда клей, присыпанный каменной крошкой, хорошенько высохнет, нужно будет только тщательно выровнять и отполировать швы, и все будет в порядке. Дипломатический скандал будет успешно предотвращен, счастливый капитан избежит государева возмездия, а скромный мастер получит немалые деньги за этот выдающийся подвиг.

Дверь внезапно распахнулась настежь, но за ней не было ничего, кроме темноты, разбавленной подсвеченным разноцветными лучами снегом. Недовольно высказавшись по поводу сквозняков, а также склероза некоторых ребят, не закрывающих дверь на задвижку, Хойс поднялся со стула. И тут же в комнату ворвался настоящий шквал. Он в момент занес пол тонким слоем снега, смел со стойки несколько мелких предметов и до чертиков напугал хозяина, который отродясь не видывал в Городе подобного разгула стихий. Впрочем, сразу выяснилось, что стихия здесь ни при чем. Едва улеглось мельтешение снежинок, Хойс обнаружил посреди прихожей закутанную в плащ иноземного покроя фигуру. Никаких следов от двери до того места, где стоял пришелец, на снегу видно не было.

Хойс распахнул рот и замер, как столб, посреди мастерской. Конечно, в самом факте подобного появления ничего особенного не было – мало ли какие чудеса на свете бывают! – но он никогда не слышал, чтобы с подобными эффектами врывались в приемную мастера с просьбой починить старый светильник. Пока он удивлялся, незваный гость отбросил за плечи свои драпировки и воздел руки почти театральным жестом. Возраст этого типа, как и большинства по-настоящему могущественных магов, можно было определить разве что словами «после пятидесяти». Эти ребята ухитряются долго сохранять физическую форму, а многие вполне могут дать фору молодым. Рукопашная схватка с этим дядей совсем не радовала Хойса, даже в том случае, если под рукой у мастера будет находиться молоток. А в том, что намерения у пришельца далеко не мирные, можно было не сомневаться. Но он почему-то медлил.

Снег за спиной старца вновь пришел в движение, и из молочно-белого вихря возникли еще четверо. Красиво. Впечатляет. Вот только зрителей маловато. А тот единственный, который есть, от страха все равно не способен оценить эффектность приема. Эти сумбурные мысли были единственным, что шевелилось в организме Хойса. Да еще, пожалуй, сердце, через раз. Все остальное заледенело, как мелкий ручей в разгар зимы, и двинуться не было сил. В какой-то момент он догадался, что дело, пожалуй, в поднятых к небу руках пришельца. А потом перехватило дыхание.

Эта пытка продолжалась лишь несколько секунд, но Хойсу показалось, что прошла целая вечность. Еще немного, и он бы, пожалуй, свалился, но этому не суждено было сбыться. В проеме распахнутой двери показались еще трое. Такие же неопределенного возраста старцы, чьи темные балахоны были уже куда больше похожи на накидки горожан, вот только никому до них не приходило в голову их подпоясывать. Они начали действовать прямо с порога. Передний из этой группы, чьи волосы были собраны в аккуратный хвостик, совершил дикий прыжок, никак не согласующийся с представлениями Хойса ни о возможностях, ни о привычках пожилых мужчин. Одним махом он преодолел расстояние от двери до центра зала, где как раз и помещался напавший на мастера колдун.

Оба упали на пол, и Хойс тут же почувствовал, что снова может не только дышать, но и двигаться. Он отшатнулся назад, жадно хватая ртом воздух. Сбитый с ног колдун тем временем применил какой-то жуткий прием самообороны, отчего спаситель Хойса полетел вверх тормашками в противоположный угол. Там он и замер, но от зрелища, которое вдруг предстало перед всеми желающими, мастер остолбенел не хуже, чем от недавнего заклинания.