Сувенир с Мирассы

Всё это сумасшествие закончилось только около шести утра, когда совершенно измученный кикиморыш отключился прямо в «питоне», закопавшись в тряпки Линн. Я некоторое время ещё пыталась бдить, но скоро сдалась, и мы мирно уснули на полу. Даже не хочу думать, что сказали бы обо мне блюстители рабской морали с Мирассы…

Утро началось с того, что у меня жутко затекла нога. Разлепив глаза, я обнаружила, что лягушонок спит, устроившись прямо на моих коленях, да ещё и обнимая их. Покряхтывая, выползла из-под него, подгребла взамен побольше барахла ему под голову и поковыляла в каюту умываться. Полчаса спустя я была уже вполне способна что-то сделать, например, поесть. Несмотря на крайне неаппетитную ночку, голод никуда не делся.

Я соорудила себе шикарный лариссийский завтрак: порезанные фрукты, горячий байсу, парочка яиц боччи и кофе со сливками. Конечно, не всем нравится этот напиток с пра-планеты, но для меня нет ничего лучше с утра, особенно, если ночка была бурной… Закончив с чревоугодием, пошла в камеру Поддержания физического здоровья. Вот, как-то не было до сих пор возможности туда попасть. Я не стала давать себе нагрузок в этот раз, а ограничилась массажем, температурными воздействиями и ароматерапией. Немного, но мне хватило, чтобы воспрять духом.

Выйдя из камеры, я уже была вполне довольна жизнью. Убедившись, что моя проблема всё ещё дрыхнет, пошла в рубку, поинтересоваться, как обстоят дела во внешнем мире. Там всё оказалось более-менее нормально, и я немножко расслабилась. Пока была возможность, занялась делами насущными: ещё раз пересмотрела предложения о продаже домов, получила подтверждение о том, что мне на карту были переведены двести тысяч кродов, и начала искать необходимых специалистов.

Я как раз дошла до списков наиболее выдающихся генетиков, работающих на Второй, когда из коридора послышался звук, напоминающий скулёж. Не успела я спросить Деону, что это было, как она сама ответила:

- Проснулся твой пассажир.

- Ты можешь звать его по имени, – откликнулась я, направляясь к месту дислокации страдальца.

- Как скажешь, Тэш, – ответила машина.

И опять мне почудились какие-то нотки недовольства в её голосе. Но расспрашивать было недосуг, – Маугли, действительно, уже возился на куче белья, пытаясь повернуться.

- Доброе утро, – приветствовала я его. – Что? Ты хочешь встать?

- Да… И живот болит…

- Как? Опять?! – ужаснулась я. – Да сколько же в тебе этой дряни-то…

Лягушонок тут же затих, пытаясь втянуть голову в плечи, и вид у него стал такой… виноватый. Покачав головой, я помогла ему подняться на трясущиеся ноги. Выглядел он кошмарно – скелет скелетом! Аж все рёбра обрисовались под кожей… просто глаза бы не глядели. Дожидаясь, пока он сделает свои дела, я раздумывала над вопросом, как его накормить. У меня было такое впечатление, что кикиморыш просто выжал из себя все соки, превратившись в подобие сухаря, и теперь надо было его заново наполнять жидкостью, только чистой…

Освободив его от «питона», я поморщилась: оттого, что он спал прямо в насадке (хотя как он ухитрился это сделать – ума не приложу!), на теле у заморыша образовались довольно глубокие рубцы. Ну, надеюсь, хоть это пройдёт быстро… Я отвела его в каюту, осторожно засунула в санузел, быстро обмыла и снова положила на кровать. Срочно восполнять обезвоживание! Пока подготавливала аппаратуру и инъекционную установку, лягушонок следил за мной с явным вопросом в глазах, но молчал. Наконец, я всё сделала, подключила его к медицинскому блоку, проверила, как заживает ожог, и села рядом.

- Сагите, – неуверенно заговорила жертва моих экспериментов с подсознанием. – Сагите… вы продадите меня?..

Я удивилась.

- Нет. Почему ты так решил?

- Я заболел, – помявшись, пояснило это недоразумение, – и ничего для вас не делаю. Наоборот, вы всё время со мной что-то делаете. Такие Вайятху не нужны…

Подавив желание сказать, что мне и здоровый Вайятху был совершенно без надобности, я улыбнулась:

- Ничего подобного! Ты скоро поправишься и…

Хм, а, собственно, что «и»?.. Я же не собиралась использовать его в том же духе, что и его прошлые хозяева! А, судя по всему, в этом и состоял основной смысл жизни заморыша… Таак, надо срочно начинать агитацию за смену жизненных ориентиров!

- Я думаю, что тебе будет теперь намного интереснее, чем раньше. Ты сможешь ходить по всему дому, даже выходить в сад и гулять там, когда захочешь. Ты научишься делать множество вещей, которые до сих пор не умел…

Тут меня перебили с некоторой обидой:

- Сагите, но меня учили! Хорошо учили! И сагат Альдор, и сагат Порош, и сагат Сванос…

- Да? – Сомнительно что-то, однако. – И чему они тебя учили?

- Как делать так, чтобы им было хорошо, чтобы они улетали на четырнадцатое небо от удовольствия…

- Четырнадцатое?!. А почему четырнадцатое?

- Потому что туда может отвести только Вайятху… Госпожа может довести господина до десятого, но не выше… простите!

Я хмыкнула, вот интересно, кто это считал у них небеса-то… Аж четырнадцать! У некоторых рас их и больше в мифах бывает, но вот как-то не приходилось мне слышать о таких сексуальных «проводниках»… Ишь ты, гид нашёлся!

- Так ты, стало быть, умеешь «сопровождать» на четырнадцатое небо? – как можно дружелюбнее спросила я.

Этот скелетон торжественно кивнул. Да, боюсь, что в таком виде ему только в преисподнюю кого-нибудь сопровождать доверили бы… А насчёт обучения надо порасспрашивать!

- И что, тебя каждый господин сам учил?

- Да. Каждый сам. Сагат Сванос был самый добрый, очень много знал, многому учил… Я был рад доставлять ему удовольствие!

- А потом?

- Потом… – кикиморыш погрустнел немножко. – Потом пришёл сагат Порош. Он был тоже добрый, хотя и не такой, как сагат Сванос… Но он тоже учил меня.

- Чему? – спросила я, изучая нахмурившуюся физиономию лягушонка.

- Как доставлять ему удовольствие, – неохотно ответил он.

Тааак, печёнкой чую, что этот Порош был каким-нибудь извращенцем!

- И как ты должен был доставлять ему удовольствие?

Кикиморыш завозился, пряча глаза, но промолчать не посмел:

- Ну, сагату нравилось использовать разные штуки.

- Как использовать? – уточнила я.

Заморыш показал. Меня передёрнуло. Вот же скорродух был этот Порош! Чтоб его Вограны никогда не пропустили сквозь Преграду! Или нет! Пусть пропустят, но потом его точно также там потчуют!.. Скробос озабоченный…

- А Альдор? – не дай-то Вогран, и этот такой же, повёрнутый на весь мозг!

Кикиморыш расплылся в улыбке:

- Сагат Альдор очень хороший! Добрый, весёлый и любит меня…

Тут он опять помрачнел. Никак Линн вспомнил?..

- А Альдор тоже тебя чему-то учил? – уточнила я, на всякий случай.

- Да, учил! Много-много учил! Как прикасаться так, чтобы сердце замедлялось… Как ласкать без рук… Как вытягивать язык, чтобы…

- Так, я поняла, что он тебе нравился, – торопливо перебила я его. Познаний лягушонка вполне хватало, судя по всему, на небольшую сексуальную энциклопедию, вот только изучать её времени не было. – А что насчёт госпожи?

Лягушонок тут же потупился и заморгал усиленно. Хм, и что же это значит?

- Сагите… сагите… была хорошая. Очень, – промямлил он, принимаясь терзать край простыни.

- Маугли, – с нажимом произнесла я, заставляя его смотреть себе в глаза, – что у тебя случилось с госпожой?

Лягушонок извернулся, но ухитрился уставиться вниз куда-то. И губы задрожали! Да что ж там за глобальная катастрофа-то произошла?! Ну, спускать на тормозах эту проблему никак нельзя… Мысленно извинившись, я велела:

- Маугли, я хочу, чтобы ты мне всё рассказал!

Ну, он и рассказал. Причитая, смущаясь, глотая слова, временами даже жмурясь. И всё было бы просто смешно, если бы не оказалось так грустно… Если говорить вкратце, то вся проблема упиралась в то, что моя дорогая подруга в первый раз Вайятху просто изнасиловала. Ну, она-то об этом, наверное, даже не догадывалась, но по факту это было именно так. Учитывая, что до этого у лягушонка секс был только с его хозяевами, которые все, как один, были мужчинами, внезапная смена пола партнёра и так-то его ошарашила, а уж то, каким образом Линн добилась от него соития, и вовсе не лезло ни в какие рамки…