Страница 18 из 271
Прозрачные лепестки сомкнулись у меня над головой, создавая иллюзию целостной оболочки, и одновременно Деона начала обратный отсчёт:
- Двадцать… девятнадцать… восемнадцать…
Обычно в эти секунды я ни о чём не думаю, просто жду, когда наступит ни с чем не сравнимое ощущение пространственного переноса материи на миллиарды комсеков, в заданную точку. Передать словами это невозможно, это нужно пережить. Среди пилотов кораблей бытует байка, что гиперпрыжок или принимает тебя, или отвергает. Если принимает – то каждый раз ты будешь испытывать чувство необъяснимой эйфории, если нет – это будут худшие мгновения твоей жизни. Пилоты, кстати, шутят, что они – последние ненаказуемые наркоманы Галактики, потому что летают просто, чтобы прыгать в гипер…
Не знаю, как Космос отнесётся к лягушонку, но мне повезло. Для меня прыжок – это как слияние с бездной, мгновенная потеря себя, растворение в потоке частиц, которые вечно несутся через пространство, свободные и неуловимые, подчиняясь лишь собственным законам, неведомым живым существам…
- Пять… четыре… три…
Я ещё успела подумать о лягушонке и пожелать ему заснуть до прыжка…
- Два… один… Пуск!
Головокружительный полёт сквозь пространство, которое поглощает меня, и становится мной...
Когда я открыла глаза после гипер-прыжка, то сначала, как обычно, вслушивалась в звуки корабля. Слава Всевидящему, ни сигналов тревоги, ни тем паче, сирены, не было. Можно выдохнуть и выбираться посмотреть, как там кикиморыш.
Защитная капсула с тихим шорохом уползала обратно в пол, освобождая меня из своего кокона. Крепления ремней автоматически отстёгивались, с тугими щелчками. Ну, надеюсь, лягушонок не испугается, когда они вокруг него запрыгают...
- Привет, Део, – поздоровалась я.
Неважно, что наш последний разговор состоялся всего несколько секунд назад, – во время прыжка время ощущается иначе, может показаться, что прошло несколько минут. А некоторые пилоты утверждали, что ухитряются прожить аж целую жизнь, в каком-то параллельном мире. Но я в такие россказни не очень-то верила. Впрочем, пойди, проверь, что у него в развоплощённом мозгу творится в это время…
- Привет, Тэш, – ответила Део, – поздравляю с успешным выходом из прыжка.
- Спасибо! – это традиция, а традиции мы свято соблюдаем, даже если сами над собой смеёмся… – Как пассажир?
- Спит, – отрапортовала ассистент. – По физическим показателям с ним всё нормально.
- Угу, это очень хорошо. Пусть пока поспит, мне надо кое-что сделать…
Покряхтывая, выбралась из кресла, попутно откидывая защитные ремни, не успевшие спрятаться в места креплений. После гипера меня всегда немного покачивало, но это были пустяки. Ощущение единения со всем огромным, пронизанным светом космосом медленно уходило из тела. Последними вечный холод покидал пальцы рук и ног… Всё! Можно жить дальше!
На внешних экранах медленно вращался диск Геоны. Захолустная планетка, прямо скажем, но мне, в данном случае, только на руку. Я связалась с местными Службами контроля за околопланетным пространством, подтвердила выход из гипера и проинформировала их о своём дальнейшем маршруте. Получила координаты начала оси, времени вылета и попрощалась с наблюдателем, который отслеживал моё появление.
Потом села перед экраном вифона и вытащила из засекреченных архивов список людей, повторно встречаться с которыми мне бы не хотелось. Вопреки распространенной практике, я не уничтожала эти коды доступа, просто откладывала в «чёрный список» на «чёрный» же день. Например, как тот номер, который я поставила сейчас на вызов.
Прошла одна минута, пошла вторая… Но я не отключалась, потому что знала, – это правила игры. Те, кто не в курсе, уже нажали бы кнопку отмены звонка. Две минуты… И вот он – сигнал ответа. Только экран остаётся чёрным. Всё правильно, – я помнила, что Эдор не любит светиться перед незнакомыми людьми. Даже первым никогда не отвечает. Вздохнув, начала разговор сама:
- Привет, Комсо! Это Тэш из Коппарна. Возможно, ты меня помнишь? Мы как-то встречались на Паламе, ты помогал мне грибочки собирать.
Спустя мгновение из черноты экрана доносится знакомый низкий, бархатный смешок.
- Привет, Жужелица.
О, как будто он меня только что вспоминал! Ну, я-то знаю, что это не фокус. С тех пор, как все, кому не лень, обзавелись кибер-консультантами, каждый щеголяет «феноменальной памятью». У меня тоже почти на каждого знакомого заведено «досье», с диоснимками, записью голоса, привычками и всё такое… Мало ли.
- Я слышал, те грибочки под корень извели потом?
Ещё бы! Кому понравится плантация галлюциногенных грибов прямо рядом с лагерем отдыха для детей? Так что плакать по этому поводу я не собиралась…
- Так что там у тебя? – лениво интересуется мой невидимый собеседник. – Опять ботанические изыскания проводишь?
- Если бы! – подстраиваясь под его манеру говорить, тяну я. – Теперь меня фауна больше заботит.
Опять донельзя сексуальный, томный смешок.
- И что за проблемы с фауной?
- Нужно провезти один экземпляр на Вторую, но нигде не регистрировать, не фиксировать его прибытие вообще. Это возможно?
- Всё возможно в этом мире, – Эдор-философ! Обалдеть… – Если постараться… Что ты можешь предложить?
- Ну…скажем, десятитомник. Из первых рук.
- Мммм… а на пятнадцать не растянешь?
- Хм…Ну, тогда мне нужны ещё легенды. Для фауны.
- Двадцать томов – и выбирай любые.
- Пятнадцать. И мне нужны уникальные. Под заказ.
- Совсем-совсем уникальные?
- Ага.
- Ну, и кто в главной роли?
- Он тебе должен понравиться…
По мере того, как я описывала лягушонка, мой невидимый собеседник реагировал всё более удивлёнными возгласами. Наконец, когда перечень параметров для документов был исчерпан, он, не удержавшись, спросил:
- Кого ты там отрыла, Жужелица? Это что, новый вид?
- Нет. Это вообще не вид. Единичный экземпляр.
- Ааааа, вот оно что… Ну-ну, даже интересно.
В конце концов, мы сошлись на том, что мне обеспечат посадку в космопорту, но на частную площадку, со специальным сотрудником Встречающей и Провожающей службы. Дальше, через два-три дня, мне на квартиру должны будут привезти новые документы для лягушонка, хотя как Эдор сможет их состряпать с учётом всех сложностей, я не представляла. И за всё это я должна была выложить двадцать тысяч кродов.
Пока же мне предстоял перелёт до Второй, длиной в четыре дня. Как раз должно хватить времени, чтобы закончить некоторые дела и приучить Маугли к мысли, что он поменял не только хозяйку, но и планету…
Полюбовавшись на спящую физиономию заморыша, я быстро приняла душ, переоделась, послонялась по камбузу, что-то съела, и вернулась в рубку. Ну, пора переходить к самому неприятному моменту…
- Деона, мне нужна информация об ожоге, таком как у Маугли. Какой степени это были ожоги, возможность использования боли, как катализатора для уничтожения старых психоустановок и подготовки к новым. Ещё посмотри, пожалуйста, можно ли использовать обезболивающие.
- Сделаю, Тэш.
- И, кстати, как его делать вообще, это клеймо?
- Поищу. Может, где-то в архивах сохранились сведения.
- Поищи, – грустно сказала я и подошла к экрану, на котором мерцали звёзды.
Нет, ну полный мрак! В наше-то время, когда слетать в другую планетарную систему стало так же просто, как когда-то съездить в соседний город, я вынуждена придумывать, как мне выжечь клеймо на живом существе! О, Всевидящий, до сих пор не могу поверить…
- Тэш, требуемые сведения найдены. Смотри.
И на экране появились диоснимки старых изображений, явно из архива. И снимки были, мягко говоря, неприятными…
- Вот это – подлинные старые приспособления для клеймения скота.
- Кого?
- Животных. Домашних животных, Тэш.
- А, поняла…
- Вот это – более поздние клейма, электрические, игольчатые. Обрати внимание, что после их использования шрамы остаются куда тоньше.