Страница 9 из 19
– Но ты ведь так и не сказал, – тихо произнес Генри, – что с тобой творится? Все-таки ты потерял сознание. И не лги про малокровие, это слишком неубедительно.
– А ты все такой же упертый. Я не могу объяснить, потому что не знаю. А ты? О каком предупреждении для меня ты постоянно твердишь?
Генри выложил все как на духу. Что не мог успокоиться и искал через Интернет таких же особенных людей, как он, что большая часть из них фантазеры и мошенники. И что с жадностью следил за всеми новостями из Японии, подспудно надеясь услышать знакомое имя. И самое главное, он рассказал, как с письма от анонимного подписчика начал охоту за медиумами и спиритистами, столкнувшимися на Синтаре с чем-то необъяснимым.
– "Зло проснулось" или что-то вроде того, – вспомнил Генри. – Это было в первом письме. А потом один из погибших медиумов написал, что остров уже выбрал себе жертву. Это о Синтаре, и думать не надо. И вот перед отлетом я видел знак от духов. Я не мог игнорировать все эти предостережения. Я боюсь, что с тобой может что-то случится, пока я буду далеко.
– Ничего не случится, – успокоил его Сората и слабо улыбнулся. – Это правда. Мне было плохо. Но возможно теперь, – он мимолетно коснулся руки Генри, – что-нибудь изменится. Скорее всего, к лучшему.
В его взгляде сквозила такая неприкрытая мольба, просьба не продолжать, отложить этот тяжелый разговор хотя бы ненадолго. Генри было непросто быть беспощадным. Он импульсивно сжал ладонь, на которую опирался, и ногти царапнули по дереву.
– Непременно изменится. Я хочу помочь тебе, но вижу, что ты этого не хочешь. Скажи, мне стоит уехать? Просто скажи, да или нет?
– Нет.
Сората ответил прежде, чем успел подумать. Это было очевидно… и приятно.
– Тогда в чем проблема? Снова тайны между нами? Ты мой друг, Сората, возможно, я никогда не говорил, но я так чувствую.
– Зачем ты говоришь мне все это? – Сората уперся ладонями в колени и устало опустил плечи. – Все эти признания, все эти трогательные слова? Ты понимаешь, как мне больно от этого? Я не могу сказать тебе в ответ того же самого. Я… не способен к этому больше.
Один вопрос вертелся у Генри на языке, но он не нашел в себе сил задать его. Быть может, потом. Их разговор ничего не прояснил, но сильно вымотал обоих. У Генри разболелась голова, да и кожа под одеждой зудела от ожогов. Густую синь неба прочертила одинокая падающая звезда. Сората вскинул голову и вдруг улыбнулся:
– Завтра. Возможно, завтра мне будет проще. Мы вернемся к этому разговору, потому что я больше не хочу тайн от тебя, Генри. Если ты мне все еще веришь, не переставай этого делать, пожалуйста.
"Сегодня утром в редакцию нашей газеты поступило известие об очередной экстравагантной выходке досточтимого лорда Уинстона Дж. Малберри, известного также своим богатством и приближенностью к королевской семье, что вовсе не останавливает означенного джентльмена от совершения поистине грандиозных глупостей. На сей раз лорд Малберри купил пустынный остров в Японском море на деньги, которые могли быть использованы для помощи нуждающимся бедных кварталов Лондона. Нашему корреспонденту стало известно, что сей необитаемый клочок суши на самом деле населен призраками и тому есть немало подтверждений, берущих свои истоки из времен седой древности. Дорогие читатели, вы, конечно же, оценили ряд статей нашего издания о призраках дома семьи N, так что слухи о паранормальных явлениях острова Онисэн не оставят вас равнодушными. Возможно ли, что лорд Малберри вслед за многими нашими не менее досточтимыми соотечественниками увлекся спиритизмом, столоверчением и им подобным? Или причина столь необычной и дорогостоящей покупки лежит глубже, среди многочисленных секретов самого эксцентричного и загадочного подданного Британской Короны?
Япония, являясь торговым партнером Англии, не только продала проклятый остров, но и оказала помощь в организации там британской колонии, тем самым заручившись поддержкой индустриальных партнеров. Однако вот в чем вопрос – удастся ли лорду Малберри опровергнуть мрачные легенды о нечистой силе, так пугающую жителей далекого восточного архипелага на протяжении многих веков?
В ответ на слухи лорд ответил парой фраз: "Я не верю в глупые сказки, кои способны напугать лишь детей. Я лично докажу, что все это – вздор, а остров – просто клочок земли". Меж тем слухи множатся, обрастая все новыми жуткими подробностями. Наш корреспондент готов и дальше держать читателей в курсе этой загадочной истории"…
История третья, в которой выясняется, что помощь опоздала
"Любовь – страшное чувство. Оно заставляет радоваться смерти одной женщины, освободившей место для другой. Я ничтожество, но ничего не могу с этим поделать, просто я давно и безнадежно влюблен".
Дом дышал. Он оживал ночью, как хищник в преддверии удачной охоты, ветер нежно шелестел бумагой в перегородках и дергал звонкие колокольчики, загадочно скрипели половицы порожков, журчала вода в саду, и слышался мерный стук содзу[2].
Сон не шел очень долго. Генри все прислушивался к звукам, сам не зная, что пытаясь уловить. Он слышал каждый звук в доме, легко проникающий сквозь бумажные стены. Но кроме звуков было еще кое-что, что его беспокоило.
– Кто ты? – он резко распахнул глаза, почти как в детстве, когда ночью боишься увидеть склонившееся над тобой чудовище. Над Генри никто не склонялся, но он все равно не мог отделаться от чувства, что в доме не один. На миг даже показалось, будто на створки сёдзи легла размытая тень, но, возможно, это лишь очертания деревьев, тревожимых ночным ветерком. И все же Генри поднялся с неудобного футона, чтобы зажечь свет, однако в последний момент передумал и посидел немного в темноте, собираясь с мыслями и чувствами. Способный видеть, слышать и ощущать духов, он становился совершенно беспомощным, если не мог ни первого, ни второго, ни третьего. Неуловимый призрак в доме Кимуры все время выпадал из его поля зрения, дразнил, оставаясь на периферии.
– Чего ты хочешь? – тихо спросил Генри. – Если не навредить, то тогда что?
Вместо ответа по комнате пронесся ледяной порыв ветра, и на полу остались лежать белые лепестки траурных лилий. Но спустя пару секунд исчезли и они.
Всю оставшуюся ночь Генри мучили кошмары, а как настало утро, он и не заметил. Его разбудил легкий шелест. Спросонья, не понимая еще его источник, Генри попытался натянуть на себя одеяло, но не обнаружил его. Пришлось все же открыть глаза, благо в этом немало помог дивный аромат яичницы с беконом.
– Доброе утро, Генри, – Сората жестом велел растерянной служанке уйти и вошел в комнату. В руках он держал поднос с едой и свежевыжатым апельсиновым соком. – Прости, что без чая, не держу дома черного, а зеленый, насколько я помню, тебе не по вкусу.
Он с обескураживающей бесцеремонностью прошел мимо и опустил поднос на низкий столик в углу. В это время Генри отыскал одеяло – оно уползло на пол и частично запуталось в ногах, впрочем, нужда в нем все равно отпала, поскольку Аями скрылась в коридоре и деликатно задвинула за собой дверь.
– Доброе, – он взглянул на часы, – но раннее. Что-то случилось?
Сората и прежде на памяти Генри поднимался с восходом солнца, но сейчас и оно, кажется, только-только собиралось просыпаться. Кимура не спешил поворачиваться к Генри лицом, а когда сделал это, на нем играла вежливая, но совершенно отстраненная улыбка.
2
Содзу – декоративный элемент сада, используемый для отпугивания мелких животных и, по некоторым версиям, злых духов. Состоит из полой бамбуковой палки на опорах, которая наполняется водой, опрокидывается и ударяется о каменную поверхность, издавая резкий звук.