Страница 14 из 34
Если Геббельс был абсолютно уверен в Гитлере, то подавляющее большинство немцев, как мы уже знаем, придерживались иной точки зрения. В середине 1920-х годов Германия становилась все более процветающей, и нацистская партия казалась теперь неуместной, эксцентрической группой на задворках политической жизни. Но пропустить этот период развития национал-социализма было бы ошибкой. То, как в те годы Адольф Гитлер выстраивал процесс принятия решений внутри партийной элиты, дает возможность понять, в чем заключалась его руководящая роль в Холокосте.
Важно отметить, что летом 1925-го, когда Геббельс слушал выступление Гитлера, НСДАП являлась не обычной политической партией, а движением, возглавляемым одним человеком, уверенным в своей легитимности исключительно исходя из личной притягательности, эффекта, который он оказывал на собственных сторонников, и легитимность в данном случае понимается как согласие людей, добровольно признающих за своим вождем право принимать решения. «Теперь я понял, что тот, кто во главе, – прирожденный вождь, – писал в дневнике Геббельс в июле 1925 года. – Я готов пожертвовать всем ради этого человека. В моменты величайшей потребности история дает народу величайших мужей»46. Идея, что члены нацистской партии должны полностью подчиняться своему вождю, или фюреру, потому что его предназначение – возглавлять их, стала определяющей для концепции партии задолго до того, как нацисты пришли к власти.
Тем не менее НСДАП не была организацией, в которой Гитлер диктовал и контролировал все нюансы политической жизни. На самом деле, пока он был уверен, что подчиненные безусловно соглашаются с его руководящей ролью, он мог удивительным образом долгое время не проявлять никаких диктаторских черт. Например, Геббельс в 1925 году придерживался совершенно иных взглядов на Советский Союз, чем Гитлер. В статье, опубликованной в Völkischer Beobachter в ноябре 1925-го, Геббельс писал, что было бы неправильно рассматривать большевизм как исключительно еврейское изобретение. Нет, большевизм следует понимать как потенциальный путь к построению более благополучного общества в России. Такой взгляд для Гитлера был бредом, причем бредом вредным, но вождь нацистов, когда они позже в том же месяце встретились на очередном собрании, вел себя с Геббельсом вполне дружелюбно47.
В начале 1926 года Геббельс входил в состав группы внутри национал-социалистической партии, добивавшейся и других изменений. Эта группа под руководством Грегора Штрассера, видного деятеля НСДАП из Баварии, который работал на севере Германии, выступала за то, чтобы партия стала более «социалистической». В планы Гитлера сие не входило и вообще выглядело так, словно Штрассер и Геббельс покушаются на его авторитет, а такого он допустить не мог. На конференции в Бамберге в феврале 1926 года Гитлер пресек эти попытки не спором с инакомыслящими, а двухчасовой речью, в которой опроверг их идеи. Он неоднократно повторил, что большевизм – это еврейский заговор и естественными союзниками Германии являются Италия и Британия, а отнюдь не СССР.
Геббельс был потрясен. «Одно из величайших разочарований в моей жизни, – записал он в дневнике. – Я больше не полностью верю в Гитлера. Это ужасно: я утратил внутреннюю убежденность… Я в отчаянии!»48 Но Гитлер, сознавая потенциал Геббельса для дела национал-социализма, решил, что нужно утешить его уязвленное эго. Он пригласил Геббельса в Мюнхен, предоставил возможность пользоваться своей машиной с шофером, проводил с ним много времени и хвалил его. Гитлер также в общих чертах обрисовал свое представление о будущем Германии в таких рамках, которые должны были вновь активизировать энтузиазм засомневавшегося сподвижника. «Я люблю его [Гитлера], – действительно впоследствии записал Геббельс в дневнике. – Он все продумал… Я преклоняюсь перед великим политическим умом!»49
Адольфу Гитлеру удалось увести Геббельса – человека, действительно им ценимого, – от политического курса, с которым тот был не согласен, и вернуть на позиции безоговорочной поддержки. Более того, он достиг этого, избежав личной конфронтации. Гитлер никогда не критиковал Геббельса прямо. Он не пытался победить его в споре. Он, можно сказать, руководил сознанием Геббельса, в данном случае сначала произнеся речь, в которой опроверг его идеи, а затем загладив нанесенный ущерб «агрессивным обаянием». Это не традиционный образ Адольфа Гитлера как вождя, сложившийся у многих людей. Их впечатление формировалось преимущественно непримиримым тоном его выступлений, запечатленных на старых черно-белых кадрах кинохроники, и они считали его авторитарным, грубым и агрессивным. Как показывает описанный инцидент, Гитлер был способен тонко управлять людьми, но этот случай показывает и то, что он очень строго следил за тем, чтобы подчиненные не покушались на его абсолютную власть. Детали поведения Гитлера беспокоили меньше. Нарисовав широкое «видение» Германии, какую он хотел создать, фюрер мог оставить своим сторонникам право продумывать, как воплощать эти идеи на практике, а потом подправлять их, если был не во всем согласен с избранной ими методологией.
Есть еще один важный момент в гитлеровской технике руководства людьми, с которым в это время пришлось столкнуться Геббельсу. Фюрер редко распределял конкретные обязанности среди членов партии, поэтому конфликты между амбициозными нацистами были неизбежны. Например, после того, как Геббельс был назначен ответственным за пропаганду, он увидел, что другие люди продолжают осуществлять контроль за определенными аспектами радио, кино и подготовкой лекторов. Ему пришлось самому думать, как взять в свои руки все рычаги управления, и делать это. Другими словами, внутри партии все время что-то происходило, особенно с учетом того, что Гитлер редко вмешивался в споры о зонах ответственности между своими подчиненными. Как мы увидим, такой стиль руководства окажет существенное влияние на развитие Холокоста.
В 1928 году Адольф Гитлер написал продолжение «Моей борьбы». На сей раз в своих размышлениях он сосредоточился преимущественно на международных проблемах. Эта работа – «Вторая книга» – при его жизни не была опубликована, но тем не менее дает представление о развитии политических убеждений будущего вождя Третьего рейха. Главное, она показывает, как Гитлер использовал понятие «раса» в качестве ориентира в международной политике.
Гитлер задался вопросом, почему Америка процветает, а СССР остается относительно отсталым, и ответ увидел в расовой плоскости. Он утверждал, что, поскольку «лучшая кровь» из Европы перетекла в США, неудивительно, что эта страна стала такой сильной и богатой. С другой стороны, в «иудо-большевистской» России живут люди меньшей расовой ценности, а значит, СССР никогда не сможет возвыситься как государство.
И опять в центр событий Гитлер поставил евреев. «Конечной целью еврейской борьбы за выживание является порабощение производительно активных народов»50, – писал он. Свою мысль лидер НСДАП развивает дальше и доводит до логического, по его мнению, завершения: «Конечная цель еврея – денационализация и хаотическая порча других народов, понижение расового уровня высших и доминирование над расовой массой… Таким образом, еврейская интернациональная борьба всегда будет заканчиваться кровавой большевизацией»51.
Во «Второй книге» Адольф Гитлер снова заявил, что Германии для процветания нужны новые территории, и эти территории должны быть приобретены силой: «Свободу можно обрести не выпрашиванием или обманом, не трудом и старанием, а исключительно борьбой – борьбой за собственные интересы»52.
Ко времени написания «Второй книги» Гитлер уже утвердился как доминантная фигура среди правых националистов. Он добился этого не публикацией работ, демонстрирующих его «провидческие» достоинства, и не осуществлением «мудрого» руководства, которое покорило Йозефа Геббельса, а приемом в НСДАП людей, с которыми не всегда и не во всем был согласен. В частности, в 1927 году членом нацистской партии стал граф Эрнст фон унд цу Ревентлов. В 1924-м граф, один из руководителей движения пангерманизма, стал одним из основателей Немецкой националистической партии свободы (Deutschvölkische Freiheitspartei), но спустя несколько лет решил «подчинить» себя Адольфу Гитлеру. Почему Ревентлов это сделал? Он объяснил: потому, что Гитлер «доказал, что может быть вождем; он создал свою партию на основе собственных взглядов, своей воли, объединяющих национал-социалистических идей и руководит ей. Он и партия неразделимы, и это демонстрирует единство, которое является необходимым условием для успеха»53. Ревентлов призвал членов своей партии присоединиться к нацистам, заявив, что единственная возможность добиться какого-то прогресса у Германии есть только с Национал-социалистической немецкой рабочей партией.