Аусвельмские охотники

– Ты забыл об этой своей привычке всех спасать. Или ты хочешь сказать, что она – не часть образа? Разве ты делаешь это не для того, чтобы выглядеть хорошим мальчиком?

Похоже, Кайс ее снова не понял.

– Спасать? В каком смысле – спасать? Кого?

– Да хоть бы и меня, – проворчала Эрна, но тут же поправилась: – А вот Паера? Сколько ты с ним возишься! Я еще понимаю, когда он был айзё, ты из любопытства его держал. А теперь-то он стал обычным мальчишкой.

– А как бы я его бросил? – удивился Кайс. – Он же совсем маленький. И у него в этом мире никого нет.

– И вот от этого ты не устал?

Кайс глядел на нее недоуменно.

– Нет. А должен? Мне же просто это нравится. – Он вдруг понял, что ее смущает, и рассмеялся. – Это же на самом деле очень здорово, о ком-то заботиться. Сразу чувствуешь себя таким значительным. Ты просто представь: я был девятым ребенком, самым младшим. И они все со мной нянчились. А мне ведь тоже хотелось быть большим и сильным. Так что ты даже не переживай: если я бросаюсь тебе помогать, то делаю это ради собственного удовольствия.

– Ты слишком хороший, чтобы быть настоящим, вот что, – заявила Эрна со всей серьезностью.

– Скажешь тоже! – Кайс расхохотался, хотя и видно было, что он смущен. – Вовсе я не хороший. Если меня разозлить, я буду страшен. Просто меня давно никто не злил.

– А если я разозлю?

– Покусаю!

Тут уж и Эрна расхохоталась, сообразив, что это он ее саму и процитировал. Она тоже некогда грозилась покусать.

– А что ты обычно делаешь, когда превращаешься? – полюбопытствовал Кайс, отсмеявшись.

– Да ничего особенного, – Эрна пожала плечами. – Сижу в комнате. Иногда сплю, а если не спится, так лежу. Или балуюсь. У меня есть специальная мягкая игрушка, – вдруг призналась она смущенно.

– И что ты с ней делаешь?

– Ну… так… Швыряю или тискаю. Или кусаю.

– Но это же ужасно скучно! – воскликнул Кайс почти с возмущением. – Слушай, у меня есть идея получше. Пошли гулять!

– Гулять? – изумилась Эрна.

– Ну да. Гулять. В лес. Ты там побегаешь, а я прослежу, чтобы тебя никто не обидел. И чтобы ты никого не обидела.

– Это здорово! – Эрна представила себе просторы под ночным небом, сугробы, в которых она сможет валяться, и у нее заблестели глаза. – Это будет ужасно весело! В самом деле, пошли гулять.

***

После плотного обеда охотники поднялись наверх и остаток дня просидели в своих комнатах, набираясь сил перед ночной прогулкой. Эрна даже ухитрилась немного подремать, не раздеваясь, но потом нервное возбуждение, предвестник превращения, подняло ее с кровати. Медлить не стоило, и она постучала в дверь комнаты Кайса. Тот не заставил себя ждать.

Небо снаружи было ясным, усеянным звездами, и ярко светила почти полная луна. Искрился снег. Эрне даже не пришла в голову мысль, что они могут заблудиться, а если она пришла в голову Кайсу, то его нисколько не обеспокоила. При таком ясном небе и таком безветрии их следы никуда не денутся за ночь. Охотники быстро зашагали на ту же окраину, где недавно гоняли айзё. В лес уходила плотно утоптанная тропинка, и они двинулись по ней.

Мысли в этот раз ушли как-то незаметно и не полностью. Эрну наполнил восторг, всю, от макушки до пяток, будто она была пустым сосудом. Мир расширился и стал четче, темнота расступилась, и яснее проступили запахи. Тело стало если не сильным, то бодрым, словно и не было той гонки на лыжах. Эрна обернулась и посмотрела на человека, идущего следом. В этот раз она помнила его. Не какой-то чужак, свой, любимый человек, близкий для Эрны-зверя настолько же, как для Эрны-человека. И даже имя его она помнила: бессмысленное для оборотня сочетание звуков, но она понимала, что это означает его.

И это было так здорово, что он сейчас здесь! Хотелось как-то порадовать его, и Эрна выбрала самое верное средство: поиграть. Она вдруг отскочила назад о дорожке, пригнулась и зарычала. Сделала выпад и снова замерла, показывая, что она не всерьез, что нападать не собирается. И он понял. Просел в коленях, напружинился, слегка развел руки, готовясь к прыжку. Эрна бросилась с тропы в снег. Несколько шагов наст держал ее, а потом она провалилась, и тогда Кайс ее настиг. Прыгнул сверху, вдавил в сугроб, так что она даже поначалу вдохнуть не могла из-за набившегося в рот снега. Но потом и сам поднялся, и ее выволок за шиворот.

Эрна рассмеялась. Играть с ним было так весело! Она отпихнула его, и теперь уже он бросился наутек, а она следом. Он побежал по тропинке, где было легче, и Эрна быстро отстала от него, длинноногого. Но он остановился и дождался, и тогда она со всего размаху прыгнула ему на грудь. Оба снова скрылись в снегу.

Хохоча, они носились меж темных деревьев, проваливаясь то по колено, то по пояс, время от времени падая навзничь, чтобы перевести дыхание. Словно два больших расшалившихся котенка, они гонялись друг за другом, валили друг друга в снег, закапывая с головой. Кайс бросался снежками. Эрна так не умела, но пыталась эти снежки ловить. Оба уже насквозь промокли, и от пота, и от набивающегося за шиворот и в рукава снега, но холода пока не чувствовали. Силы вряд ли покинули бы Эрну до самого утра. Вот потом она запросто могла свалиться в обморок от переутомления, но об этом она, разумеется, не думала.

И все же они начинали выдыхаться. Паузы между забегами становились все продолжительнее, дыхание – все тяжелее. Когда Эрна в очередной раз сшибла Кайса с ног, он не спешил подниматься.

Они лежали в снегу, уже сильно истоптанном ими. Кайс внизу, Эрна на нем, ухватившись руками за ворот. Их лица оказались совсем рядом, пар от дыхания смешивался. Эрна чувствовала запах Кайса, уже такой привычный: запах его тела, пота, мокрой одежды. Любимый запах. Восторг, охвативший Эрну, требовал немедленного выхода. Ужасно хотелось укусить его, сильно, до крови, но это больно, это она понимала даже теперь. Эрна поступила проще: быстро лизнула языком кончик его носа.

Насколько можно было различить в темноте, Кайс выглядел изрядно ошарашенным. Но Эрне не хотелось сейчас выпускать его из своих лап. Она улыбалась, и в этой улыбке и горящих глазах отражался восторг, восхищение, обожание, – все, что она испытывала на самом деле. Их лица по-прежнему оставались близко-близко. Эрна почувствовала руки Кайса на своей талии: они сомкнулись там очень неуверенно, словно против воли хозяина.

Вдруг что-то хрустнуло, всколыхнулось над ними, и совсем рядом упал ком снега. Эрна мгновенно отпрыгнула в сторону, приземлилась на четвереньки и зарычала, нервно озираясь, выискивая, откуда грозит опасность. На ветке над их головами складывала крылья огромная ночная птица. Она холодно и равнодушно поглядела на людей внизу и отвернулась.

Эрна с облегчением рассмеялась. Так испугалась какую-то птицу! Птицы, даже такие большие, не охотятся на крупных хищников вроде нее. Кайс, весь облепленный снегом, приподнялся на локте и уставился на Эрну с изумлением. И тогда она снова бросилась наутек, приглашая его продолжить догонялки.

***

Первые лучи солнца застали Эрну сидящей в сугробе. Она тяжело дышала, ее одежда сплошь была покрыта снежными катышками. По спине бежали струйки пота, липла к спине мокрая майка, перед глазами все плыло от жуткой усталости. Кайс обнаружился неподалеку в таком же примерно состоянии.

– Хорошо погуляли, – выдохнула Эрна, с трудом высвобождая руку из мокрой варежки и пытаясь вытереть пот с лица.

– Уже все? – Кайс тоже с трудом переводил дыхание. – Тогда пошли домой. Если мы здесь еще минутку посидим, то превратимся в ледышки.

– Будет здорово, если ты знаешь, куда идти. – Эрна с трудом поднялась на ноги.

– А мы никуда и не ушли. Так и кружимся у самой околицы. Вон, деревню видно.

Кайс махнул рукой, и Эрна, обернувшись, действительно увидела в деревьях просвет. Теперь самым сложным оказалось выбраться на тропу, поскольку ноги заплетались и отказывались держать в рыхлом, измятом снегу. Тропа едва угадывалась в неверном утреннем свете, и усталые ноги так и норовили вынести охотников куда-то в сторону от нее. И все равно здесь дело пошло легче. Эрна даже сумела оглядеться и оценить «разрушения», которые они нанесли окрестному насту. Все вокруг было истоптано огромными кругами и петлями.