Страница 26 из 62
Сиэннэ еще немного помолчала, помешивая ложечкой уже остывший чай, а потом вдруг продолжила:
– Сирайэном быть тоже непросто, на самом деле. Я вот чувствую себя ненастоящей. Иногда кажется – сейчас исчезну. И все мои эмоции тоже ненастоящие. Ищу вот доказательства того, что существую, что я на самом деле.
– Какие доказательства? – спросила Эрна почему-то шепотом.
– Любые, – Сиэннэ пожала плечами. – Влюбиться. Обнимать другого, чувствовать тепло. А потом разругаться насмерть. Что угодно, лишь бы всерьез. А получается только понарошку.
Эрна сидела тихонько, понятия не имея, как это можно прокомментировать. Ей только пришло в голову, что уже третий человек за это утро рассказывает ей, что скрывает под своей маской. Весельчак Нич погибает от тоски, респектабельный Гарр несчастлив в браке, а обстоятельная Сиэннэ ищет доказательства своего существования. Интересно, подумала она, будет ли кто-то еще? Остались-то лишь Кайс и Айдеранэн. Неужели и эти двое притворяются?
Так что, когда появился Айдеранэн, немного разминувшийся с Сиэннэ, Эрна не удержалась и спросила напрямик:
– Ну, а ты что скрываешь?
Сирайэн сильно удивился.
– Я? Скрываю? А почему ты думаешь, что я что-то скрываю?
Пришлось выкручиваться.
– Да так, просто в голову пришло. Многие люди что-нибудь да скрывают.
– В этом здании – все, начиная с тебя, – усмехнулся Айдеранэн. – Но только не я. Я тут единственный, у кого душа нараспашку.
– А что я? – переполошилась девушка. – Мне-то что скрывать?
А самой вспомнились долгие одинокие дни в библиотеках, ненависть класса, собранного с нескольких деревень, запись в школьной книге об окончании с отличием, собственное решение никогда больше не быть «хорошей»… Да, пожалуй, об этом она не рассказывала даже Айдеранэну во время совместных ночных дежурств.
Сирайэн был из тех, кого не так-то просто обмануть. Но одновременно из тех, кто предпочитает не лезть в чужие дела без надобности. Он только хмыкнул, подмигнул ей и исчез у себя на Башне.
Кайс появился с большим опозданием. Вместо обычной своей улыбки с порога выдал душераздирающий зевок. Кое-как справившись с собой, доложил:
– Это чудовище совершенно не дает спать. Превращается и шарахается по дому. А когда я просыпаюсь от топота, принимается приставать с вопросами. Я посплю немного, ладно? Отвлеки его, пожалуйста.
Айзё, а точнее, Паер Сэйндзен, хлопал глазами, наполовину скрывшись за его спиной. На лице – ни раскаяния, ни смущения, одно неутолимое любопытство.
– Конечно, спи, – согласилась Эрна. – Но если он попытается удрать, я тебя разбужу.
– Да ну, не попытается, – отмахнулся Кайс. – Паер, ты посиди тихо, ладно?
– Ну, я попробую, – не совсем уверенно ответил мальчишка.
Кайс буквально рухнул на лежанку. Кажется, он уснул раньше, чем оказался в горизонтальном положении. Эрна задумчиво поглядела на айзё, потом ее взгляд упал на стопку книг на подоконнике. Содержание здешней библиотеки она успела хорошо изучить, и теперь вспомнила слова Тособойна насчет питания сирайэнов. Идея могла быть хорошей, если только…
– Паер, – вкрадчиво спросила она, – а ты читать умеешь?
– Не знаю, – пожал плечами мальчишка. – Надо попробовать.
Эрна решительно вытащила из стопки самую подходящую, на ее взгляд, книгу: «Описание земель на юго-восток от Вельма, где странные языки и странные обычаи» – и сунула ее айзё. Книжка была занятная, к тому же с картинками, пусть и выполненными неумелой рукой самого автора. Паер осторожно взял книгу, открыл на первой странице… и замер. Лишь глаза бегали по строчкам. На лице возникло жадное выражение, словно он дорвался до того, о чем мечтал всю жизнь.
– Читаешь? – на всякий случай уточнила Эрна. Айзё только кивнул, не удостоив ее ответом.
Следующие часа три прошли в полной тишине. Эрна уже и подремала, и напилась чаю со спустившимся вниз Айдеранэном, и сама почитала книгу, а айзё все не отрывался от своей, даже позу, кажется, не поменял. Оставалось только удивляться, как это Кайс не додумался нейтрализовать активность этого чудовища подобным образом. Вряд ли потому, что у него дома не оказалось книг, скорее, дело было в некоторой неестественности самого соединения мальчишки с книгой. В этом возрасте дети редко читают, особенно с таким увлечением.
Тишина закончилась только после того, как пришел Гарр. Тот первым делом громогласно сообщил, что пришел подменить Кайса, и если тому куда надо, то пускай отправляется. Кайс от этого сообщения проснулся, вынырнул из-под плаща, где спрятался с головой, и снова отчаянно зевнул. Паер покосился на главного охотника осуждающе.
– Да, действительно, пора, – пробормотал Кайс, принимаясь шнуровать ботинки. – Эрна, пойдешь со мной?
– А куда? – тут же заинтересовалась она.
– Нужно встретиться с одним бардом. Заодно и о своих подвигах расскажешь, почему нет?
– С бардом? – изумилась Эрна. – Ты что, сам им рассказываешь о своих приключениях?
До сих пор она никогда не задумывалась, как сочиняются все эти песни. Казалось, что все это выдумки, барды просто перевирают на разные лады один и тот же сюжет, вставляя в него имена действующих в нужную эпоху охотников. Что охотники могут с ними встречаться лично, ей и в голову не приходило.
– Ну а как же? – Кайс пожал плечами. – Это одна из обязанностей охотника. У нас довольно публичная должность, разве не замечала?
Эрна предпочла помолчать. Изучить свой контракт поподробнее она так и не удосужилась, а ведь там, как знать, могло быть написано что-то и на эту тему. Демонстрировать свое невежество она боялась со школьных лет, так что единственным выходом из положения видела немедленное согласие со всеми утверждениями собеседника.
– Ладно, пойдем. Посмотрю, как ты это делаешь.
***
Трактир оказался шумным местечком. Кайс провел всю компанию в дальний уголок, где они устроились за столиком. Совсем рядом обстоятельно готовилась к обильным возлияниям компания огромных бородатых мужиков, и Эрна косилась на них с испугом, а на своего спутника с недоумением.
– Здесь все равно спокойнее, – объяснил свой выбор Кайс. – Они, конечно, будут шуметь, но тем лучше, на нас никто не обратит внимания. В более тихом месте непременно кто-нибудь услышит, заинтересуется, пристанет с вопросами. У нас в Каросойне меня еще и в лицо узнавали. Вообще ужас, всем надо было непременно меня пощупать руками.
– Зачем? – заинтересовался Паер.
– Вот и я говорю: зачем? – усмехнулся Кайс.
– Хотели прикоснуться к легенде, – предположила Эрна. – В буквальном смысле.
– Видимо, так, – с ехидцей согласился Кайс. – Поэтому здесь я пока не спешу светиться. Хоть немного поживу, как нормальный человек.
– А место все равно для ребенка неподходящее, – попыталась оставить за собой последнее слово Эрна.
– Ничего, и на него не обратят внимания. Мы ему десерт закажем. Будешь?
Паер закивал с выражением жадного любопытства на лице.
– А ты говорил, что тебе не нужна еда, – напомнила ему Эрна.
– Вкус, – значительно произнес мальчишка. – Все дело во вкусе. Это очень сильное переживание, и многие айзё приходят сюда именно для того, чтобы его испытать. Принимают форму, которая умеет хорошо ощущать вкус. Вот эта форма… в смысле, ваши дети, они любят десерт?
– Даже очень, – заверил Кайс. – А, кстати, вот и он.
Он приподнялся и замахал рукой вошедшему в трактир человеку. Он был молодой, но какой-то невзрачный, сутулый, щупленький. Может, зато песни хорошие пишет, мысленно одернула себя Эрна. Бард быстро и почти незаметно скользнул через зал к их столику. Очень поспешно поздоровался, едва удостоив беглым взглядом девушку и ребенка, плюхнулся на стул напротив Кайса и выложил на стол из кожаной сумки несколько листов пергамента и пучок остро заточенных карандашей.
С тех пор, как кто-то из чужаков научил прятать графит в деревянную оболочку, карандаши стали популярным средством для заметок, хотя и продолжали считаться низким стилем. Наверняка у себя дома этот поэт станет писать пером даже черновики, но сейчас записывать истории практически с той же скоростью, с какой они будут рассказаны, упаришься макать перо в чернильницу.