Аусвельмские охотники

– Хорошо, – охотно кивнул тот. И переадресовал свою вежливую улыбку Эрне: – Прошу! – и еще рукой повел в сторону, приглашая за собой.

Какой воспитанный! – с необъяснимым раздражением думала Эрна, выходя из кабинета начальника вслед за своим провожатым. Для себя самой она уже решила, что никогда не будет демонстрировать чего-то подобного. Никогда больше. Вежливость, учтивость, правила хорошего тона – для приличных девочек, для домоседок, для примерных учениц. Она не такая. Она такой никогда не будет.

Кайс повел ее к той двери, которая, как она думала, должна выходить во двор. Так оно и оказалось: сразу за этой дверью простиралась обширная площадка, засыпанная желтым песком. Они остановились, едва перешагнув порог. Только теперь Эрна обратила внимание на странную штуковину, висевшую на поясе Кайса, поскольку он вынул ее из ременной петли. Это было нечто вроде рукоятки, вот только к этой рукоятке не крепилось решительно ничего: ни клинка оружия, ни какого-нибудь инструмента. Просто гладкая, отполированная ладонью рукоять с круглым набалдашником на одном конце. За счет этого набалдашника она и держалась в петле.

– Это ТУС, – пояснил Кайс, протягивая Эрне инструмент. – Обращаться с ним очень просто. Берешь в руку и бьешь, как хлыстом. Главное в этот момент думать, что ты хочешь нанести урон. Направляешь в него… что-нибудь. Честно говоря, я понятия не имею, где ТУС берет энергию. Срабатывает от злости, от страха, вообще много от чего. Главное – направить свое внимание. Не в ТУС, не думай о нем. Прямо в удар. Представь, что у тебя кнут в руках, и бей.

Возможно, все сказанное и было толковой инструкцией, однако таковой она казалась разве что бывалым охотникам. Эрна не поняла ничего. Пытаясь оттянуть момент истины, она еще повертела в руках новое оружие, разглядывая его со всех сторон, потом спросила:

– А почему эта штука так называется?

– Транслятор убийственных свойств, – усмехнулся Кайс.

Эрна подняла на него удивленный взгляд, не в силах понять, шутит он сейчас или серьезно. Кайс пояснил:

– Сирайэны название придумывали. Такое вполне в их стиле.

Теперь Эрна понимающе кивнула. Про сирайэнов ей слышать доводилось.

Когда границы мира вдруг стали проницаемы, в нем оказалось множество чужаков. Большинство из них не были опасными для людей, а многие даже стали полезными. Это благодаря чужакам появилось в мире множество неведомых ранее удобств, идей и изобретений. Обычно чужаки имели вполне человеческий облик; а некоторые даже рассказывали, что прежде, дома, выглядели иначе, а теперь вдруг стали похожи на людей. Но было и жестокое исключение: айзё.

Эти странные существа попадали в мир в неизменном виде, а был их облик, как правило, ужасен или просто отвратителен. Кроме того, они оказывались не вполне плотскими, скорее, призрачными. Никакое оружие не брало этих тварей, зато сами они могли причинять любой вред, какой только желали. К счастью, сразу же за айзё в мире появились и сирайэны. Рассказывали, что явились они из того же мира, что и айзё, и прекрасно умели бороться с этими демонами. Они-то и сделали оружие, получившее такое странное название – ТУС. Сирайэны, тоже не являющиеся вполне людьми, прижились в мире, породили потомство смешанной крови, уже похожее на обычных людей, и теперь неизменно работали в службах охотников, благо труд их всегда оставался востребован. Эрна ни на минуту не сомневалась, что где-то здесь, в этом здании, сейчас находится пара-тройка подобных темных личностей.

– Давай, пробуй, – напомнил Кайс, продолжая при этом улыбаться.

И в этот миг Эрне стало очень страшно. Вот сейчас она провалится окончательно и бесповоротно. Кто вообще сказал ей, то она может стать охотником? Какая блажь! Глупая идея, которая могла прийти в голову только такой глупой девчонке. С чего она взяла, что особенности, доставшиеся от деда, могут помочь ей сейчас извлечь неведомые «убийственные свойства» из этого странного инструмента? Зажмурившись в отчаянии, Эрна подняла ТУС и наотмашь хлестнула сверху вниз.

И тут же поняла, что происходит что-то необычное. Нечто, чему она не взялась бы дать названия, словно стекло по ее руке, ушло куда-то из ее ладони. В ту же секунду открыв глаза, она еще успела увидеть исчезающее красноватое свечение на песке.

– Отлично, – удовлетворенно кивнул Кайс. – Получается.

– Можно еще раз? – с трудом выдавила Эрна, тараща изумленные глаза на то место, где ей померещился светящийся след.

– Пробуй, – легко разрешил ее наставник.

Закусив нижнюю губу, Эрна снова взмахнула ТУСом. В этот раз ощущения в руке не были такими отчетливыми. С конца оружия сорвался бледный красный свет, более всего похожий на прирученную молнию. Весь изломанный, неровный, этот пучок света вел себя так, будто являлся кожаным ремнем, привязанным к концу рукояти: изогнулся дугой, щелкнул и зазмеился по песку, после чего немедленно истаял.

– В первый раз удар был сильнее, – прокомментировал Кайс. – Я же говорю, в него надо что-то направлять. Но это дело наживное, главное, что получается в принципе.

– Я ничего не понимаю, что ты пытаешься объяснить, – сердито сказала Эрна. – Что в него надо направлять?

– Ну хоть что-нибудь, – Кайс пожал плечами. Он выглядел несколько озадаченным. – Я использую азарт. Ты, наверное, волновалась во время первого удара. Вообще, нужно сосредоточиться на том, чтобы уничтожить. Но когда ты впервые увидишь айзё, у тебя с этим проблем не возникнет. Это я тебе точно говорю.

– Ладно, будем думать, что я поняла, – проворчала Эрна. Она вовсе не была уверена, что действительно что-то поняла, и это заставляло ее злиться. – На этом тест закончен?

– Да, это все, – Кайс протянул ладонь, и Эрна вернула ему оружие.

Они возвратились в помещение, где Кайс, едва заглянув в кабинет начальника, коротко сообщил: «Все в порядке», – после чего скрылся за дверью с кривой надписью «Дежурка». А Эрна осталась в кабинете, где начальник, принявший теперь очень строгий и деловой вид, принялся допрашивать ее и записывать ответы в какой-то бланк.

– Имя?

– Эрна Майдезен.

– Возраст?

– Двадцать два года.

– Место рождения?

– Деревня Тассот, – на этом месте Эрна поморщилась, поскольку вспоминать родину не любила.

– Это Вельмская земля?

– Да, конечно.

– Где-нибудь работали раньше?

– Нет, нигде.

– Грамотная? – начальник посмотрел на нее с некоторым затруднением. – Вроде, ваше поколение уже должно быть поголовно грамотным?

– Читать и писать умею, – с достоинством проговорила Эрна. – Даже считать немного, – добавила она не без ехидства. Незачем рассказывать всем подряд, что она некогда являлась лучшей ученицей в своей школе.

– Очень хорошо, – начальник сделал еще какую-то пометку в своем бланке. – А как насчет происхождения? Чужаки, может быть?

– Оборотень в третьем поколении, – пустила Эрна в ход свой козырь.

Лицо собеседника приобрело новый оттенок заинтересованности. Теперь он разглядывал ее еще внимательнее.

– И… превращаетесь?

– Не совсем, – вынуждена была признаться Эрна. – Физического превращения не происходит. У меня просто меняется восприятие мира и, соответственно, реакции. Но, если меня не обижать, то я не опасна. Разумеется, я веду календарь, – поспешно добавила она.

О чем сейчас не следовало рассказывать, так это о том, что календарь оказывался совершенно не эффективен. Ее дедушка был настоящий оборотень, чужак, некогда нашедший дорогу в этот мир. Он действительно умел превращаться в огромного зверя, причем по своему собственному желанию. Здесь, в мире, уже привыкшем к разным причудам, он нашел женщину, согласившуюся создать с ним семью. Их сын унаследовал способность к превращению, но контролировать ее уже не мог. Его превращения согласовывались с фазами луны, так что ему было довольно просто справляться с подобным наследием. По своему расписанию он уходил подальше в лес, где и проживал пару дней в ином облике, что приносило ему, по его признанию, огромное удовольствие. А вот его дочери повезло меньше. Эрна не утрачивала человеческого облика, но приобретала совершенно звериное соображение. Ее родители не сразу даже разобрались, с чем связаны внезапные перемены в поведении ребенка. А когда поняли, что дедово наследство выражается таким странным способом, первым делом составили календарь. Но после того как девочке исполнилось двенадцать, цикл внезапно сместился. Ближе к восемнадцати он, едва устоявшийся, съехал снова. Родители скоро сдались. «Хотя бы замечай, что происходит перед превращением!» – говорили они. И Эрне пришлось жить, основываясь на собственных наблюдениях.