Ступеньки в небо

Рука в черной перчатке повторила смутный жест. Я заметила, что Ленинский тон исчез, как не бывало, и уступил место усталой меланхолии. - Виноватый всегда есть. Да уж, все старо в этом мире.

Черный глаз уставился на меня загадочно. - Ах, пошлятина, думаешь?

- Ничего я не думаю...

- Возможно, и пошлятина, - не слушая меня, вещал незваный гость. - Ну и что? Я ведь все равно знаю, что не ошибся в тебе. На самом деле, ты, конечно, позовешь меня, и уже без страха. Предварительно звонить по телефону необязательно. Все в мире как приходит, так и уходит... Сколько, знаете ли, веревочке ни виться...

- На что вы намекаете? - с ужасом проговорила я.

- Какие уж тут намеки! - в его голосе прозвучало неожиданное сердоболие. - Где ты видела справедливость? Скажи, где?

Гость обвел салон машины глазами, словно бы в поиске спрятанной справедливости. - Может быть, хорошим людям счастливо или хотя бы спокойно живется? Или таланты становятся любимцами публики еще при жизни? Или герои не погибают? Почему?

Оратор гаркнул так, что уши у меня заложило: - Почему тараканы живут, а мамонты вымерли к чертовой матери? А? Высшая справедливость, говоришь? Так что, по-вашему, высшая справедливость, это когда настоящая интеллигенция озабочена вечным поиском куска хлеба? Ах, да, вы же уже не знаете, что это вообще такое, настоящая интеллигенция...

Пассажир тоскливо вздохнул. - Самое интересное, все, уже сколько тысячелетий, все скопом валят на меня, проделки мои, говорят. Я-то тут причем? Ведь с самого начала. С самого первого момента. Не успели, как следует, сотвориться, и тут же: трах-бах! Вот вам, пожалуйста: первый подвиг. Один поубивал другого. Братья, называется, первенцы! А не тот того, так, я тебя уверяю, наоборот было бы, второй бы догадался. Я что, его за руки хватал? Места им двоим на планете оказалось недостаточно! И с тех самых пор: трах-бах, трах-бах, трах-бах... Ничего себе, высшая справедливость. Как же тут не восстать? И не захочешь, а опротивеет. К чему уж тут спорить? Долго рассуждать? Сама же все ненавидишь. Сама же говоришь, этот мир против тебя. Значит, так оно и есть. Ты против него, а он против тебя. Ну, до скорого!

Помахав на прощанье рукой, чёрный человек растаял в воздухе.

Как ни колотилось мое сердце, я все же не могла не согласиться с последним утверждением.

Этот мир действительно против меня, что бы там мне не чудилось. Мир, в котором все устроено так, чтобы побеждал и выживал сильнейший. То есть, те, у кого мускулы сильнее, когти крепче, клыки острее. Хитрые. Ловкие. Подлые. Те, кому чужды муки совести. А проигрывают и вымирают, соответственно, слабые телом, доверчивые и неуклюжие. Мир, в котором смешны наивные сказки про алые паруса. Мир, в котором железная комсомольская староста - это высший критерий, коим пользуются для оценки девушек... Мир, в котором Печорин является лишним человеком. Мир, в котором родители бросают на произвол судьбы своих детей и, совершив это, продолжают называться людьми, а ведь даже насекомые заботятся о своем потомстве.

Боже, за что ты восстановил против меня всю эту махину? Да, конечно, с самого моего детства этот заполненный бессовестностью мир был против меня... Да нет, что я, он был против меня задолго до моего зачатия, иначе, разве бросил бы меня, еще не успевшую родиться, мой отец?

Боже, как хочется уйти, сбежать с поля: бой все равно проигран. Хочется уйти, не успев погрязнуть окончательно, но нельзя уходить. Пока существует та маленькая девочка, надо каким-то образом ее защищать. Только как? Может, Серж знает, как?

Ах да, Серж... Мне нельзя уходить, пока впереди маячит светло-серый "Шевролет" Сержа. Я и не смогу уйти, пока есть Серж. Вот когда он бросит меня... Я-то знаю, это непременно случится: ведь он тоже всего-навсего человек, он не посмеет встать против мира рядом со мной. Это безусловно произойдет. Может, он устанет от моей ненависти... Или надоест постоянный ночной кошмар. Скорее всего, просто я надоем. Нет, появится какая-нибудь железная староста. Пожалуй, теперь это будет изящная целеустремленная циркачка. Отважная акробатка в крошечных треугольных трусиках и с блестящими лоскутками на груди. Что ж, тогда я уйду. Я все равно не умею бороться. И я не смогу не уйти. Не из-за одиночества или там слабого характера... А потому что безнадега. Потому что бессмысленно оставаться, если Сержа не будет. Подожди, а та малышка? Что ж, тогда ей придется самой. Я ведь без него уже все равно буду не в состоянии защищать ее. Впрочем, пусть думают обо мне, что угодно. Уйду - и все. Мне не перед кем отчитываться. Раз уж я поняла, что он против меня, этот мир. Я придумаю что-нибудь, безболезненное. чтобы уйти сразу и бесповоротно.

Сэллинджера надо перечитать, у него там мальчик, такой же неприкаянный... Как же его зовут? Нет, не вспомнить... Вечно я это имя забываю. И тоже ненавидит всех и вся. И в конечном итоге попадает в психушку. Туда нам и дорога, обойденным жизнью несостоявшимся романтикам всех пород.

В психушку меня. Я сошла с ума. Может, все-таки просто перенервничала, устала, завелась и теперь не могла успокоиться. Но я не хотела потерять Сержа. В жизни я никогда никого не теряла, потому что до сих пор никто никогда не любил меня... Или это я - никого?

Распустились, мадам. Встряхнитесь, вспомните главное правило: ни на что не надеяться... Плевать мне на все правила. Меня вдруг, как поленом по мозгам, огрела страшная мысль: а на что он, собственно намекал, насчет веревочки? Ведь я, правда, умру, если потеряю Сержа. Ну почему же "если"? Когда потеряю. Он меня, наверно, не любит тоже, как все остальные, видно, меня просто нельзя любить... С чем-то явилась я в этот мир, из-за чего меня нельзя любить... Что угодно, но Сержа мне потерять никак невозможно. Зачем-то он мне позарез необходим, Серж...

А этот страшный красный свет - ведь он может застигнуть меня на любом перекрестке, предварительно пропустив Его... Так, впрочем, и случилось, и слезы уже наново брызнули из моих глаз, но, когда зажегся зеленый, и я двинулась, обнаружилось, что светло-серый "Шевролет", притулившись к тротуару прямо под табличкой "Не останавливаться никогда", стоит и ждет. Только после этого короткого происшествия я немножко успокоилась и оттерла слезы.

Наконец, мы подъехали к квартирному комплексу. Серж подвез меня к парковке для гостей... Я выключила мотор и еще немножко посидела, глядя в заднее зеркальце, как он подъезжает к своему гаражу, паркуется...

Серж подошел ко мне и, наклонившись к моему окну, одной рукой отворил дверь, а другой схватил меня за локоть и стал тащить на себя.

- Ты что? - я стала отбиваться. - Что я, сама не вылезу?

Он все же не отпускал меня, пока я не приняла вертикальное положение, а тогда он, оставив мой локоть, стал прижимать меня к себе. Мы поцеловались.

Тут мне пришла в голову мысль, которую я сначала стала немножко развивать, но потом постаралась потерять: собственно, что я знаю о Серже? Почему так привязалась к нему? С самого первого момента... Ведь все, что он бормотал сегодня, было по сути сплошным малоинтересным штампом. Или он это нарочно? Но я любила его, что бы он ни говорил, вот в чем дело. Я точно знала, что любила его. А ведь и он, пожалуй...

И наплевать на черного человека, это просто фантазия, бред, нервы. Главное, Серж пока со мной, а на все остальное плевать. Негативные мысли улетучились, наконец, из головы. Кажется, только теперь я поняла, что вижу его, неужели он рад мне не меньше, чем рада ему я... Неужели он ждал нашей встречи так же сильно, с таким же нетерпением, как ждала её я...

А я... О Господи, ведь я даже не представляла себе, что подобное возможно... Конечно, я любила Сержа. Неправда, заученно твердила я себе, любви не бывает, одна ненависть, уж кому-кому, но мне-то это известно слишком хорошо, на своей шкуре убедилась... Неужели бывает? Неужели я действительно любила его? Человека, которого в сущности почти не знала? Американцы часто бормочут про какую-то там "анкондишинал лав" - любить, не ставя при этом никаких условий. Мало ли, о чем бормочут американцы: тут у них "анкодишинал лав" со слезами сантиментов на глазах, а тут же так тебя нагреют... Ах, не о том речь. Ну и плевать, что он говорил, Серж. Подумаешь, рассказал дурацкий анекдот...