Семь

- Забудь, что я сказал прежде, - продолжал говорить он. - Нет, Надя, прости, со мной тебя не ждет ничего хорошего... Ты самый прекрасный человек, которого я только встречал за всю свою долгую жизнь. Твоя доброта, широта души, кротость, твоя жертвенность... не для меня. Я слишком ужасное создание для тебя. Я чудовище.

Надя сделала несмелый шаг назад, глядя на Иблисова своими большими заплаканными глазами. Она не знала, чему верить: его внезапному предложению или его настойчивой просьбе теперь же оставить его. Она ничего не понимала.

- Я понимаю твои чувства сейчас, - произнес граф, серьезно глядя на нее, - и прошу за это у тебя прощение. Я не хотел ранить тебя, прекрасное создание. Теперь я понял, что ошибся. Я проиграл. Я понимаю, что не заслуживаю твоего прощения...

- Но, Виктор Сергеевич, - слабо прошептала она, протягивая к нему руку.

- Забудь обо всем этом, как о глупом и страшном сне. Тебя ждет прекрасное будущее, Надя. Главное: беги из этого дома. Здесь собраны все семь... все семь грехов. А ты слишком чиста для них... Беги отсюда, забудь это место навсегда.

Девушка, закрыв лицо ладонями, снова заплакала и убежала в дом.

- Будь счастлива, - Иблисов проводил ее грустным взглядом и, снова тяжело вздохнув, развернулся и двинулся к кабриолету, правил которым Мефодий.

- Так что же? - спросил он, когда граф сел позади него. - Все зря?

- Отчего же? - Иблисов невесело усмехнулся.

- Вы так и не получили желанного.

- Возможно, я, - но тут граф осекся на полуслове, заметив движение в окне первого этажа - за ними следили. Это был Фьерте. - Опять этот докторишка! Я ведь предупреждал его... Мефодий, займись им.

Мефодий, молча встал и скрылся на пару минут в доме. Вернулся он также тихо и, сев на свое место, по приказу Иблисова тронул кабриолет с места.

Спустя несколько минут поместье графа Якубова скрылось за горизонтом.

Утром обитатели дома нашли тело застрелившегося Петра Ильича на крыльце, а следом за ним - повесившегося в своей комнате доктора Филиппа Фьерте.

Графа Виктора Сергеевича Иблисова никто больше никогда не видел в этих краях.