Страница 30 из 62
— У тебя не получится. — холодно ответил он.
— По тем же путям, по каким ходишь ты ко мне, я могу пройти к тебе. Тем более я знаю все потайные ходы в твоей защите. Не пользуюсь ими, потому что считаю нельзя нарушить личное пространство. И не воспользовалась тогда.
— Почему? — он тяжело сглотнул. Дыхание перехватило от одной мысли, что она могла его сломать.
— Я не знала всех обстоятельств дела, почему ты оказался в лаборатории. Меня не посветили. Поставили перед фактом и дали фронт работ. Ты был среди других. Но ты этого не заслуживал. И так сопротивлялся, что было просто нечестно воспользоваться своими знаниями. Ты не поддался и остался человеком. Сильным человеком. А сильные люди подло не поступают. Они выше этого.
— Мне нужно знать, что ты думаешь.
</p>
<p>
— Потому что боишься предательства? Я слышала про это.
</p>
<p>
— Уже успели наговорить про меня?
— Ты сам знаешь что да. И знаешь кто, и знаешь почему. — сказала Лента, намекая на то, что он копался в ее мыслях.
— Хотят тебя защитить от такого чудища, как я.
— Ты не чудище, но упрямо хочешь им казаться. — возразила Лента.
— Даже так? — Он поцеловал ее, прикусывая губу. Лента вздрогнула. Она лишь провела языком по губе, стирая выступившую кровь.
— Самоутверждение и позерство. — перешла она на внутреннюю связь. — Уж если хочешь удивить, то надо так.
Она скинула блокировку и обняла его за шею. Это был не поцелуй, а ураган эмоций. Он захлестнул Греча, утягивая за собой. Отрезая от внешнего мира. Свет, радость, теплота — окутывали его теплым покрывалом. Мягким и теплыми, как весеннее солнце после долгой зимы.
— Ты же сам хотел ковыряться в моей голове, а как насчет чувств? — насмешливо спросила она. После этого повернулась, чтоб уйти, но Греч инстинктивно поймал ее и прижал к себе. Теплое солнышко отпускать не хотелось.
— Я хотела перекусить. Сегодня ничего не ела, а работала много.
</p>
<p>
— Думаешь, я разрешу так с собой играть? – не отпуская ее, спросил Греч.
</p>
<p>
— А ты думаешь я разрешу тебе издеваться надо мной и запугивать? — тихо спросила его Лента.
— Ты хочешь быть на равных?
— Хочу. Я тебе не игрушка.
— Я подумаю над твоими словами. — ответил Греч. Она была слишком умной, раз догадалась. С неохотой он все же отпустил ее.
— Не бойся. Никуда я от тебя не денусь. Еще успею надоесть. — ответила она.
Лента отошла к котлу. Она не была Драгом, которые ели раз в несколько суток. Ей еда нужна была постоянно. Жанна сидела в стороне и хмуро смотрела по сторонам. Лента решила подсесть к сестре.
— Тебе здесь не нравится.
— Какая ты догадливая. — хмыкнула Жанна.
— Я тебе говорила, то тебя никто не держит. Если захочешь, то приспособишься. Нет — так мир большой. Тебя никто не держит.
— Как только он появился, ты сразу стала другой. И меня забыла. И семья побоку. — выпалила Жанна. — Предательница. Когда мы тебе помогли, то не думали...
— Мы тогда выживали. Никто не говорил, что я посвящу вам свою жизнь. Тогда вопрос стоял сколько я смогу вообще прожить. И тогда я работала на уровне со всеми. Не надо говорить, что я приживалкой была. Ты на меня обиделась, что я не стала ждать, когда ты замуж выйдешь. А теперь представь себя на моем месте. Если бы у тебя возможность жить дальше без страха, что этот день последний, плюс с любимым человеком, что бы ты выбрала?
— С любимым? Это ты про это чудище?
— Какая разница как выглядит Греч! Я знаю какой он под всем этим слоем масок. Когда все спасали свои шкуры, он спас меня. А я тогда даже пошевелиться не могла. Это больше говорит, чем все слова и внешность. Да и сейчас в нем больше человечности, чем в некоторых. Я видела настоящих тварей, читала их мысли. Они легко вспоминали свои деяния, преступления. Я заставляла их это делать, чтоб они поддались инстинктам. Чтоб стерлись граница между человеком и животным. Из всей этой массы тварей только он думал о музыке. Он сочинял ее. Но никак о преступлениях. Он был невиновен в отличие от других. Если сравнивать нас, то скорее чудище я, если вспомнить скольких людей я сломала в тот год за лишний час сна и инъекцию, чтоб не чувствовать голод. Я не сопротивлялась, в отличие от Греча. И сейчас он каждый миг доказывает в первую очередь себе, что он человек, а не тварь. Это достойно восхищения. — ответила Лента, не подозревая, какие чувства вызывают ее слова у Греча. Он продолжал не смущаясь подслушивать ее мысли.
Когти выпустились стрелой. Он со всей силы воткнул их в землю. Хотелось крушить все подряд, чтоб избавится от коктейля, который он давно не испытывал. Страх, неуверенность, сомнения и злость на себя. Все это вызывало бурю. Среди этой бури мелькал луч надежды, что может так оно и есть? Но Греч не хотел обманывать себя. Он был далеко не такой хороший, каким его считала Лента.
— Чего бесишься? — к нему подсел Дир.
— Уже ничего. Как прошли переговоры? — продолжая капать когтями землю, спросил Греч.
— Нормально. Разве могло быть иначе? — ответил Дир, оглядывая улицу. — Ты не ответил, что тебя так взбесило? Или надо спросить скорее кто? Чего за девочки?
— Одна моя. Вторая может быть твоя. Потерянная сиротка. Возьми под крыло. Мир покажи. Авось понравишься. Только один минус — малолетка.
— Приглядеться можно. — Дир наблюдал за Жанной, которая продолжала хмуриться.