Аманжол

Скрипнула дверь. Лика отодвинула дизелиста и вошла в столовую. Натертые снегом щеки и руки горели. На кроссовках налипли маленькие тающие сугробы.

- Сидите-сидите, - взвинченным голоском сказала она, - но если я что-то понимаю, то нас всех сейчас передушат, как крыс.

- Что ты несешь? - сказал Герман.

- Правду, - гордо сказала Лика. - Хочешь, я тебе все скажу, ну, хочешь? Жаль, Гермуля, что Клякса не сработала. Как бы я тебя забыла! С наслаждением. И лапки, и брюхо, и деньги твои бешеные. Страшные денежки! Лика повернулась к Пулеметчику. - А тебя, Пулеметчик, я убью. Папку моего вы под нож положили. Идеями светлыми. Деньгами. - Она вытащила руку из-за спины. Ее маленькая ладонь сжимала рукоятку тупорылого желтого пистолета.

- Эй-эй, - испуганно сказал Пулеметчик. - Потише, дурочка!

- И тебя убью, - сказала Лика, кивая Толе. - Ты тупее, чем Герман, тебе плевать на людей, тебе извилину почеши, объясни, откуда нас принесло. А что здесь творится... - Лика стукнула себя в грудь. - И как я радовалась, что после у дара ты меня помнишь...

Из глаз ее толчком хлынули слезы.

- Мамочка, я плачу, - сказала она, вытирая ладонью мокрые щеки.

Толю бросило в краску. Сердце тяжело ахнуло в груди. Он отвел взгляд в сторону.

- И тебя, Клем, хорошо бы. Трус, сопля. - Лика всхлипнула. - По твоему примеру, Пулеметчик, - весь смрад в расход.

Пулеметчик что-то неразборчиво мыкнул. Толик-дизелист сделал шаг назад.

- Стой там, где стоишь, пьяница. - Лика отошла к окну, чтобы держать всех под прицелом. - Я и до тебя дойду, если обоймы хватит. За что ты меня ненавидишь? За то, что шлюха? Что ты знаешь про меня? Как ты... Я же ко всем честно... с любовью... а ты...

- Чепуха, - сказала Ирка, - это к кому это ты с любовью?

Лика перестала всхлипывать.

- Тебя, Ир, я не трону, но это уже не поможет.

Лика повернулась к Толе. Тот дернулся в сторону.

- Боишься! - отчаянно закричала Лика.

Часы начали бить семь утра. На четвертом ударе Лика вскинула руку с пистолетом и разнесла выстрелом лампочку. Столовая провалилась в темноту.

- Что такое? - обеспокоенно сказал Герман.

На стекле, зашитом морозными узорами, вспыхивали и гасли зеленые зайчики.

- Это - "тараканы", - горько сказала Лика. Пистолет со стуком упал на пол.

Герман, матерясь, шуршал в своем углу.

- Пулеметчик, - тихо сказал он, - амба! Мы проболтались, а у меня связь не выключена.

Пулеметчик нервно рассмеялся:

- Герму ля, ты прекрасен. Радиодонос сам на себя - это высший балл... Заказывай похоронную музыку, дубина. Отдохнули.

- Какие тараканы? - сказал Клем.

- Спецпатруль службы информационного контроля, - неохотно сказал Герман.

- Нет, ты договаривай, - сказала Лика.

Герман промолчал.

- "Тараканы" появляются после нашего ухода, - сказала Лика. - Мы здесь отдыхаем с вами, а потом они убирают утечку информации. Вас.

Толю передернуло. Он тупо смотрел, как Ирка дрожащими руками зажигает свечу.

- Отдыхаем... - сказал из полутьмы Клем.

- Радуйтесь, - со злостью сказал Пулеметчик, - сейчас они уберут всех и вас, и нас.

Герман затих и вдруг закричал:

- Все отлично! Ликуша, Пулеметчик, патруль требует нашего выхода из событий. Мы слишком засиделись.

- Ах, вот как, - облегченно сказала Лика.

Пулеметчик не спеша заменил магазин автомата.

- Счастливо оставаться, мужики, - сказал Герман.

Он поправил галстук, поковырял засохшую корку крови на кончике носа и вышел в коридор. Лика и Пулеметчик вышли следом.

- Да, чуть не забыл! - Пулеметчик вернулся, взял Кляксу за ложноножку и потащил за собой.

- Вот сволочи, - сказала Ирка.

Хлопнула дверь.

Клем поднял ликин пистолет.

- Моя мать была ворошиловским стрелком, - сказал он. - Выбивала сто из ста.

- Надо выбить сто "тараканов", - сказал Толя.

- Пулеметчик забыл автомат, - сказал Толик-дизелист. Он поднял оружие. - Открой окно, Клем.

Толя подскочил к окну и дернул шпингалет.

Пурга стихла. Слева от опор нового телескопа горизонт побелел. Звезды мерцали ясным нездоровым светом. Раздался тихий свист, и в проеме окна возникла металлическая решетчатая стрела с мерцающими зелеными огнями по контуру. Клем выстрелил. Стрела надломилась. И тотчас ответный залп срубил угол столовой.

- Все - вон! - закричал Клем.

Толя вылетел в пролом. Следующий выстрел прошипел над головой и разметал цистерну. Толик-дизелист скатился по ступеням веранды.

- Держи, ленинградец, - заорал он, - прикрой! Рацию они пришили, так что одни-одинешеньки...

Он кинул Толе автомат, а сам с разводным ключом в руке бросился к сбитому "таракану". Было тихо. Только дизелист гремел ключом по металлу, выдирая оружие. Еще одна стрела мелькнула возле опор. Толя выстрелил, но промахнулся. За радиоантенной тоже затукали выстрелы. И тут Толю накрыло. Земля взлетела из-под ног. Автомат ошпарил руки. Толя вскочил. Прямо на Толика-дизелиста, разворачивающего свинченный лучемет, пикировал "таракан". Толя бросил вперед оплавленный автомат и со злостью вцепился зубами в руку. От гостиницы грянул выстрел. Толя увидел красную фигурку на серой стене. "Таракан" стангажировал и полоснул лучом по крыше гостиницы. И снова выстрел. Били с купольной площадки нового телескопа. "Таракан" с лета воткнулся в водопроводную траншею и рванул. Что-то закричали вдалеке Клем и Ирка. Толя увидел, как одна из опор нового телескопа отошла от колонны и медленно рухнула на землю. Опору подбросило, вдавило в серый бок гостиницы.

Толя бросился к стройке. Перемахнув через мусорную насыпь, он влез по разлому на крышу.

Лика, придавленная опорой, лежала на животе, вытянув вперед обожженную руку с зажатым в кулаке кубиком Рубика. Слабый южный ветер дергал ее за лохматые лоскутки красного платья. Рядом в проломе лежал Пулеметчик с автоматом в руках. И Лика, и Пулеметчик улыбались.

- И эти счастье нашли, - сказал запыхавшийся Клем. Он был в расстегнутом полушубке и без оружия. - Улыбаются. - Он закашлялся. Герман там лежит, у кунгов. Два "таракана" - его. И Клякса там.

- А Ирка? - хрипло спросил Толя.

- Да с ней все отлично. - Клем махнул рукой. - Жива. Плачет.

Толик-дизелист втащил на крышу тараканий лучемет.

- Чего светитесь? Думаете, все... - начал он и замолк.

Он посмотрел на Лику, на Пулеметчика. Его затрясло.

- Не верю гадам, - сказал он. - Увидели-полюбили-защитили, даже умерли... А если бы не увидели? То как клопов бы, как вшей... и забыли бы без кляксы...

- Успокойся, - сказал Клем. - Не увидишь - не полюбишь.

Возле гостиницы появился Сакен. Он растерянно двинулся в обход по тропинке, встал, покрутился на месте, потом увидел Толика-дизелиста и неловко побежал к гостинице.

- Все проспал, - сказал Клем, - ох, проспал.

Сакен влез на крышу. Он молча смотрел на Лику и Пулеметчика, попеременно вытирая слезящиеся на ветру глаза. Перевел взгляд на Толика-дизелиста, заталкивающего сигарету в мундштук дрожащими руками. Клем вытащил из кармана носовой платок и приложил к разбитой брови.

Толя сел на обледеневший бетон и погладил Лику по смерзшимся холодным волосам.

- Вот и Новый Год, - сказал он.