Страница 32 из 37
На следующий день пухленькая помощница санитарного врача вместе с Аликом посетила магазин. Салака лежала на месте. Открыли банку наугад. Пятна окисления темнели трупными пятнами. Партию салаки в томатном соусе убрали с прилавка, несколько банок пухленькая санитарка положила в сумочку.
– На исследования, – доложила она…
Через десять дней протоколы исследований возвестили, что консервы в полном порядке. Резюме было следующим: «Жестяная банка со вздутием (хлопуша). На внутренней поверхности крышки и дна наличие темных пятен (коррозии). Вкус приятный… Запах – приятный… Консистенция мяса – сочная…»
Ржавая салака в томатном соусе снова возникла на прилавке.
«…здец, нажрались консервов, запили водкой и привет», – заключил Алик, написал, опубликовал, ничего не изменилось. Непонимание ситуации возросло многократно, когда он прочитал полученное по тайным каналам, имеющимся у каждого настоящего журналиста, служебное письмо Нашарова Главе маленького нефтяного города. В нем сообщалось, что из-за отсутствия оборудования, а главное средств на его приобретение в городе не проводится экспертиза продовольственного сырья и продуктов питания, не проводятся исследования атмосферного воздуха, шума, вибрации, не в полном объеме проводится исследование воды.
Алик почувствовал вакуум общения. Организм требовал лексической разгрузки с примочками чувственного понимания, а он нигде не мог этого получить. На работе требовали статей, Роза жаждала обладания им и денег, знакомые могли предложить распить бутылочку. А понимание!? И тут, несмотря на лекарственные народные средства от черного пса, он вспомнил о Марине. Позвонил, встретились под прикрытием фальцовки. Марина! Как бы он без нее жил. Любящая женщина исцеляет уже своими ушами, в которые вливается ненасытная мужская гордыня…
– Как они провели исследования, если у них нет оборудования? – вопрошал Алик. – Как пропастина оказалась на прилавке, если главный санитарный врач утверждал…
– Ты же сам все понимаешь. Что дураком притворяешься? Не кипятись, – ответила приятная и, как оказалось, мудрая женщина. – Знаешь, зачем идут на санитарные факультеты? Чтобы честно работать за зарплату? Нет, конечно. Туда идут, чтобы сытыми быть. Подношения всякие, взяточки за разрешение на торговлю. На это рассчитывают уже при поступлении в институт. Какие исследования!? Взяли и съели твои консервы, да договорились с директором. Вот и все.
– Как не кипятиться, Марина? Скоро в этой стране ничего не съешь без опасности. Раковых больных станет, как поганок на дурной поляне, а мне и тебе здесь жить…
С этого момента Марина стала не просто любимой Алика, а самой любимой, его исповедницей и советчицей, помощницей в борьбе со злом, по крайней мере, с тем злом, которое Алик считал таковым.
АКЦЕПТОР
«Север – это то место, где принято искать доверчивых простаков».
Анастасия ехала на Север зарабатывать на доверчивости простаков, и это не казалось чрезмерной задачей, поскольку среди ягеля и оленей в далеком от Москвы таежном городе, по ее мнению, должны были проживать анекдотичные глупенькие чукчи только с глазами на европейский манер. «Тьма тараканья, – размышляла она, трясясь в вагоне поезда, а затем на сиденье автобуса. – Уж в этих местах-то я поживлюсь, все ж не зря поработала в науке, в северной столице».
Волчьи ямы налоговой инспекции маленького нефтяного городка она обошла быстро, дала, сколько надо и как надо, чтобы дело не стопорилось. Финансовые девчонки для нее были везде одинаковы, хоть напыщенные глупышки, но до денег, как куры до зерна. Человека дающего чувствовали интуитивно, а как наклевывались, не замечали…
Вид у северной гостьи был самый пройдошливый. Окончила она факультет психологии университета и спекулировала на желании познать тайное. Как квалифицированный специалист в области человеческого общения, имела знания, чтобы разложить любого по косточкам, как по внешнему виду и поведению, так и по серии тестов – вопросов. Однако Анастасия везла с собой прибор…
– Я приехала к вам от имени и по поручению международной академии наук и международного объединения «Акцептор». Вы видите в моих руках прибор. Он служит для определения активации полушарий головного мозга и позволяет определить склонности и способности человека. Каждому ребенку полезно тестироваться, – говорила Анастасия на собраниях и, видя в глазах слушателей тлеющий уголек сомнений, добавляла. – В его создании принимал участие лауреат Нобелевской премии Цигарелли Юрий Александрович…
Никакой Цигарелли это прибор не придумывал, но Анастасия не боялась разоблачения. Она знала, что в любой аудитории вряд ли найдется человек, который выставит себя непросвещенным публично, задав ненужные вопросы. В маленьких городах народ пыжится, нагоняя на себя важность, поэтому большинство сочтет необходимым показать, что оно знает этого Цигарелли, а сомневающееся меньшинство, сочтет необходимым промолчать, чтобы не ударить лицом в грязь.
Прибор-зверь внешне являл следующее: два стрелочных прибора, шесть кнопок, две пары подпружиненных металлических пластин. Все предельно просто. Аппарат собрал хороший знакомый Анастасии, бывший радиолюбитель, из двух приборов для измерения обычных резисторов.
Анастасия ринулась на нефтегазовый Север в глухие поселки и небольшие города с ограниченным информационным полем и кучей денег. Обследование мозгов оказалось хлебосольным и денежным.
Технология внедрения была проста. Анастасия приходила на прием к начальнику Управления образованием, бесплатно замеряла умственный потенциал, давая при этом такую оценку, что начальница за голову хваталась, рдела и приговаривала:
– Да что вы! Да что вы! Такого быть не может.
– Прибор не ошибается. Технология точная. Вам с вашими умственными способностями надо не в захолустном городке подошвы снашивать, а в столичных кабинетах…
– Не говорите так… но вообще-то я всегда чувствовала, чувствовала…
– Каждый ощущает сокрытые под лобной костью способности, но гасим мы в себе, гасим, а там наверху одни обалдуи, были бы вы…
– Ах, только ах. Куда уже. Так что у вас?
– Хочу помочь детям. Сами видите, надо раньше распознавать…
– Конечно, конечно. Приходите на совещание…
На совещаниях в Управлении образованием собирался весь цвет школьного администрирования: директора, управленцы и приближенные к длани начальника Управления учителя.
– Эта чудесная женщина приехала к нам из северной столицы. Знакомьтесь. Анастасия. Она одержима миссией открытого диагностирования умственных способностей наших учеников. Это поможет им при выборе профессии. Правильно я говорю?…
– Все правильно, – соглашалась Анастасия. – Я вижу в этом зале столько заинтересованных лиц, столько умных глаз, что мне не терпится приступить к работе. Прибор просто супер…
В сложившихся условиях взаимодействий ступеней служебной лестницы происшедшее собрание послужило сигналом к действию. Информация пошла к учителям, к детям и родителям. Возле Анастасии в школьных коридорах стали выстраиваться очереди.
Следить за доходами граждан, организаций и предприятий – дело налоговых служб. С налоговой инспекцией, где никого не интересовали интеллектуальные способности, Анастасия договорилась денежно, а начальника налоговой полиции маленького нефтяного городка Анатолия Семеновича Ворованя тестировала на удивительном приборе. Он получил такие наилестнейшие оценки ума, что чуть таковым не тронулся. Анастасия протянула ему документы, тот мельком просмотрел, его внимание привлек паспорт, привязывавший прибор к такой высокой науке, как космонавтика.
– Вот это блин! Вы и летчиков тестируете? – восхищенно воскликнул он.
– Не я, – скромно отвела глаза Анастасия. – Прибор. Дуралеев за облака нельзя. Натворить могут.