Страница 5 из 14
Тут он широко улыбнулся. Видно было, что он искренне радуется случаю помочь мне.
А я сидела, совершенно ошарашенная неожиданным предложением. Что я, миссис Марпл, что ли? Но потом вдруг подумала, а чем я хуже этой придуманной сельской старушки? Ведь не боги горшки обжигают. Вон с нашего курса две девчонки пошли в следственные органы работать. И ничего – справляются. Хотя мозгами не блистали.
Только очень уж не хотелось быть обязанной Мише, но все мои робкие попытки он отмел сразу и в столь категоричной форме, что разумнее и безопаснее стало согласиться.
Он вызвал директора в кабинет и не допускающим возражения тоном заявил:
– Значит так, в полчаса оформить все бумаги. Чтобы со страховкой и номерами. Полный бак чтобы, музыка там. А мы пока в кафе прогуляемся. Вернемся – и сразу едем. Сколько монет оставить надо?
– На семь тысяч насчитано, – осторожно выдавил из себя Евгений Петрович.
– А лет сколько аппарату? – решил уточнить гигант и, узнав, что еще и шести лет не прошло с момента выпуска, вспылил. – За пятилетнюю Пежуху семь штук берешь? Ладно, шести хватит. Будем считать, что это праздничная скидка.
Он сделал знак, и сопровождающий его парень вошел в кабинет, вытащил солидную пачку прямо из бокового кармана пиджака и отсчитал требуемую сумму. Я оставила свои паспорт и водительское удостоверение и как сомнамбула, пошла с Мишей под руку.
Перед автосалоном стояли два огромных черных джипа, постоянно напоминавших мне своими угловатыми очертаниями наши военные «Уазики». Но своими сравнениями я благоразумно ни с кем не делилась. Миша меня уже подвозил иногда, поэтому я по-свойски подошла к первому «Мерседесу» и с удовольствием устроилась на пассажирском месте. Кафе оказалось поблизости, и через пару минут мы были на месте.
Уютный полумрак отгородил нас от уличной суеты и успокаивающе подействовал на мою нервную систему. Сидя за столиком и пригубив первые глотки превосходно сваренного кофе, я вновь стала возвращаться к жизни и трезво размышлять.
– А откуда вы знаете директора салона? – полюбопытствовала я.
– Это наши подопечные. А Леха, владелец салона, так он мне по жизни должен, – туманно объяснил Михаил.
– Ну ладно, за то чтобы все быстро рассосалось, – произнес оптимистичный тост мой собеседник и одним махом выпил здоровенный бокал пива.
Я деловито моргнула, одобряя такой подход, и заказала еще одну чашку кофе.
– Эх, я бы сам с удовольствием рядом с вами походил, – мотнул головой Михаил. – Да боюсь, испорчу, что называется, чистоту эксперимента. Я тут еще вот что вспомнил. У одного моего помощника дочка учится в вашем институте. Девчонка ушлая, немного стервозная, но умеет за себя постоять. Так я с ней поговорю, чтобы она за вами приглядывала.
Я твердо отказалась, сославшись на определенные неудобства, могущие возникнуть при подобных обстоятельствах.
– Да я и спрашивать не буду разрешения. И не беспокойтесь, подробностей лишних она не узнает, – гнул свое Михаил, – просто лишний глаз не помеха.
– А кто хоть? Мне ж надо знать, – сдалась я.
– А вот это лишнее. Понадобится – она сама откроется.
Мы еще немного посидели под расслабляющую музыку Элтона Джона. Я допила свой кофе, а Миша – второй бокал пива. После этого он легко поднялся из-за стола:
– Пора ехать, принимать заказ.
… Перед зданием автосалона нас поджидал Евгений Петрович с двумя продавцами. Но я смотрела не на них, а на мою машинку: двухдверную, самого, что ни на есть красного цвета, с раскосенькими глазками.
– Вот все документы, – подскочил ко мне менеджер Иван. – Давайте вы сядете, а я покажу вам управление.
– Да-да, – рассеянно пробормотала я, ощущая себя Золушкой, случайно попавшей на праздник жизни.
В салоне так вкусно пахло чистой, нагретой солнцем кожей. А в голове моей сразу родилось имя для моей машинки – ласточка. Я попробовала его произнести несколько раз и окончательно утвердилась в правильности выбора. Ласточка!
Я честно пыталась вслушиваться в то, что говорил мне Иван, а сама гладила мягкую оплетку руля и думала: «Неужели сбылась моя мечта? Вот я сейчас, возьму и поеду?»
Ужас, во всем теле разлилась слабость, я обмякла и расплылась по сиденью.
– Ой, ей опять плохо, – выскочил из машины Иван.
Здоровенный клок ваты, облитой нашатырем, живо привел меня в чувство. Устыдившись собственной слабости, я отказалась от помощи и твердо решила остаться за рулем.
Это ничего, что я последний раз водила машину пять лет назад. Кое-что все-таки в памяти сохранилось. После третьей попытки я завела двигатель и попробовала тронуться с места. Ласточка взревела, но не тронулась с места.
– Передачу включите, – последовал совет.
Я послушалась его и повторила попытку. Машина дернулась и заглохла.
– И с ручника неплохо снять, – успокаивающе сказал Иван.
Я глубоко вздохнула и выполнила и это указание. В четвертый раз завела машину, выжала сцепление и со страшным скрежетом воткнула передачу. Нажала на газ и машина вдруг дернулась назад, чуть не врезавшись в урну с мусором, хорошо двигатель опять заглох.
– Это вы заднюю передачку включили, – спокойно прокомментировал незадачу Иван.
Тут вылез из джипа Миша и, чуть вразвалку (он всегда так ходил) подошел ко мне:
– Вы когда последний раз сидели за рулем?
– Давно, – честно призналась я.
– Может, кто из моих ребят сядет? – предложил он.
– Нет! – я так отчаянно замотала головой, что он усмехнулся, но отступил.
В конце концов, я сумела тронуться с места и поехала. Ох, как это оказалось быстро! Все было как в тумане. Машины мчались навстречу, как сумасшедшие. Всюду какие-то огни, знаки запрещающие, светофоры оказались понатыканы в огромном количестве. И зачем их столько? Двигатель ревел, но включать третью передачу я боялась – и так скорость была очень приличной.
А сзади меня почти вплотную ехали два джипа, причем не цепочкой, а в ряд.
Я вся вспотела, спина, руки и даже ступни стали мокрыми, как после душа, но упрямо держалась за руль. Несколько раз, во время остановок перед светофором, машинка глохла; раза два я чуть не врезалась в каких-то придурков, почему-то не уступивших мне дорогу. Но все когда-то кончается. Наконец я сумела подъехать к дому.
Припарковать ласточку у меня уже не было сил, это вместо меня сделал один из людей Миши. А сам он стоял рядом со мной и мягко выговаривал:
– Это я могу, Валерия Михайловна, поворачивать влево из правого ряда, и ехать под «кирпич» и никому не уступать дорогу. Но! Я это делаю не всегда. А когда очень-очень тороплюсь.
– А чем я хуже вас? – парировала я.
Миша растерялся было, но продолжил:
– А на скорости в тридцать километров со второстепенной пересекать главную дорогу?! А на той же скорости занимать только левую полосу?! А кто половину светофоров не заметил? Хорошо, мы прикрывали! Ну, Валерия Михайловна, вы даете! Как вы будете ездить?
Я уже хотела было пройтись по поводу мужского шовинизма, но вспомнила, чем обязана Михаилу и смиренно пообещала, что больше не буду. В смысле ездить буду, а нарушать правила не буду.
И тут перед нами, откуда ни возьмись, появилась экзальтированная дамочка, возвращавшаяся домой со своим бульдогом. Я сразу поняла – сейчас произойдет очередная катастрофа. Но отменить сие было уже не в моих силах. Она же, не обращая ни малейшего внимания на моего спутника, подскочила ко мне и оживленно затараторила:
– Ой, как хорошо, что я вас встретила, милочка. Лечение уже почти закончено. Так что вы мне должны три с половиной тысячи рублей. Сюда входят и уколы и перевязки. Было бы замечательно, если бы вы, скажем, завтра смогли мне их отдать. И мы, как говорится, разойдемся миром.
– Это кто? – захрипел ошарашенный гигант.
Я неохотно пояснила. Черкасов, обычно рядом со мной становившийся более цивилизованным, вспомнил свою криминальную сущность, и побагровев, зарычал:
– Ты чо, блин, поганка? В чужой базар влезаешь. За свою сявку бабло требуешь. Тебя что, в асфальт закатать?