Страница 11 из 14
– Я бы так не сказал, – допив кофе, прокомментировал мои слова гость. – Вы едва поговорили с двумя кандидатами, а уже вечером чуть не стали трупом…
Меня аж передернуло, когда он употребил это ужасное слово, причем применительно ко мне. Я так разволновалась, что пришлось поставить еще вариться кофе.
– …А из этого следует, что вы с ходу умудрились напасть на вора. И он понял, что вы его подозреваете. Люди за семь тысяч рублей убивают друг друга, а тут семь тысяч долларов. Конечно, он и решил, что от вас надо избавиться. Так что, рассказывайте, с кем вы вчера удосужились переговорить.
Я объяснила Мише, что общалась с бухгалтером Тамарой Семеновной и завхозом Игорем Леонидовичем, по прозвищу Бобер.
– Ясно, – задумался он. – Женщине не под силу додуматься проделать такое с тормозным шлангом, если только у нее не было помощника. А вот мужик на это способен. У этого Бобра есть тачка?
– Есть, – обрадовалась я. – Такая большая иномарка.
– Ну вот. Значит, пора с ним потолковать. Авось, расскажет что-нибудь интересное. Прокатимся, Валерия Михайловна?
– Прокатимся, – в тон Мише ответила я. – Только разговаривать будем без утюгов и мордобоя, хорошо?
– А это, как ваш Бобер захочет, – покладисто ответил Черкасов.
Я быстренько собралась, и вскоре мы уже выходили на улицу. Здесь меня ждало очередное потрясение.
У подъезда между двух черных джипов пристроилась ярко-красная машинка, двухдверная, с раскосенькими глазками «Пежо – 206».
– Что это? – враз ослабев в коленях, промолвила я.
– Ну, пришлось подсуетиться, – стал объяснять Миша. – У одной моей знакомой оказался этот аппарат. Вот я и позаимствовал его на время.
– Зачем? – жалобно простонала я.
А у самой аж глаза на мокром месте оказались.
– Ну, это мы план такой разработали! – растерялся от моей реакции свежеиспеченный доброхот. – Чтобы заставить понервничать…
– Меня? – вновь застонала я.
– Да нет! – передернул плечами Миша. – Того, кто убить вас хотел. Вы едете или нет?
Я согласилась, и он отдал мне ключи с большим брелоком сигнализации, больше похожим на миникомпьютер. Даже небольшой экран присутствовал.
– Короче, – начались неизбежные пояснения, которые так любят делать все мужчины, – тут наворотов – в космос можно полететь. Вот кнопка включить, вот выключить. Вот со звуком, вот без звука. Это кнопка – двигатель завести для прогрева, но это зимой. Это кнопка для поиска машины… А это я вообще не знаю для чего. Владейте, и на лишние кнопки не нажимайте.
Внутри салон оказался схож с ласточкиным интерьером. Но не более того. Все пропахло ужасными автомобильными духами. На стеклах красовались всякие наклейки, по приборной панели расставлены игрушки. И все в таком духе.
Я облегченно вздохнула. Потому что это была совсем другая машина, а не моя ласточка. Как заправский водитель, я включила зажигание, воткнула первую передачу и вырулила на улицу.
Наш маленький караван очень быстро добрался до цели. На дорогу ушло всего полтора часа. Наверное, это потому, что за мной ехали два джипа. Знаете ли, это очень добавляет уверенности в своих силах. Ведь есть разница – одинокая дама на одинокой машинке, или дама в авто, которую сопровождают два джипа?
Я припарковалась у самого подъезда в головной корпус. А эскорт остался чуть поодаль. По договоренности мне следовало разведать обстановку, выяснить где завхоз, и позвонить Михаилу.
Шли занятия, поэтому в коридоре первого этажа было пустынно. Я поздоровалась с вахтершей и поинтересовалась, не видела ли она Боброва.
– Да ходил тут с утра, – сообщила словоохотливая бабка. – Небось, в кабинете своем сидит. А нет, так по делам бегает. Он, чай, человек занятой. Не то, что некоторые, когда хотят – приходят, когда хотят – уходят. А он на ответственный пост назначен. С утра до позднего вечера об институте радеет.
Я поблагодарила и направилась вглубь коридора. Кабинет завхоза находился в глухом тупичке за спортзалом. Этот тупичок использовался как временный склад списанного оборудования и вечно был захламлен старыми столами, стульями, ящиками и мешками. Аудитории в этой части этажа не располагались, поэтому перегоревшие лампы не менялись в закутке месяцами. Оттого здесь было очень даже неуютно.
Осторожно пробравшись к кабинету Бобра, я заметила полоску света, пробивавшуюся из-под двери. Значит он у себя – это хорошо. Я постояла, собираясь с духом, чтобы постучать в дверь. Сердце вдруг заколотилось как бешеное, от волнения.
Неужели завхоз украл мои деньги? Наверное, мог. Вон ведь, как озлобился после теста. Ой, я же еще тесты не обработала. А вдруг это не он? Зря я согласилась на приезд Миши. Их методами правду не узнать. Под пытками кто угодно в чем угодно признается.
И тут у меня созрело решение. Зайду, поговорю с Бобром. Извинюсь перед ним за вчерашнее и скажу, что зря он беспокоился о результатах теста. Дескать, не нашла там ничего компрометирующего. Сама же посмотрю на его реакцию. А дальше будет видно.
Я постучала, но хозяин кабинета не отозвался. Попробовала прислушаться, однако за дверью было все так же тихо. Скорей всего он вышел по делам.
И тут вдруг мной овладело нездоровое, прямо-таки воровское любопытство. Я решила пошарить по кабинету, пока завхоз находился в отлучке. Тем более, что дверь не была закрыта на ключ.
Осторожно нажав на ручку, я толкнула дверь внутрь и сделала первый шаг. Было очень боязно, даже по телу мурашки побежали. Но ничего не случилось. Хляби небесные не разверзлись, исчадья ада не разорвали грешницу. Тогда я, осмелев, распахнула посильнее дверь, и вошла внутрь.
Кабинет как кабинет: шкафы по стенам, два стола со стульями. Везде, даже на подоконнике стопки бумаг. Какие-то механизмы вдоль стен. На потолке люстра без рожков. Портрет Сталина на стене.
Подойдя к столам, я стала открывать ящики, сама не зная, что ищу – не россыпи ведь долларовых пачек? Зато испытала чувство брезгливости от собственных действий.
Дойти до того, что начать шарить по чужим столам! Кошмар какой-то.
Что-то гадкое пробралось ко мне внутрь и засело там. Неужели я так изменилась из-за потери денег? Или под влиянием Черкасова? Или это всегда сидело во мне, но раскрылось только сейчас?
Содрогаясь от этих мыслей, я бросила исследовать содержимое столов и решила выйти из кабинета. Подняла голову и остолбенела.
Пока происходил осмотр ящиков, дверь в кабинет бесшумно закрылась и обнаружила за собой нишу, устроенную в стене непонятно для каких целей.
А вот в эту нишу забился, скорчившись, завхоз Игорь Леонидович. Я сразу поняла, что он мертв, хотя крови не было видно. Просто когда голова ТАК свернута набок, трудно заподозрить жизнь. Да и на лице его уже четко проявилась печать смерти.
И тут до меня дошло, что человек, на встречу с которым я шла, превратился в труп. Мне стало так плохо, что я, не соображая, что делаю, по стенке опустилась на пол и тихонечко завыла. От жалости к самой себе, оттого что Бобер мертв, оттого что никого рядом нет, оттого что это не сон. Господи, да за что же это мне?
Я бы еще долго выла, если бы не зазвонил мобильник.
– Валерия Михайловна, – раздался встревоженный голос Миши. – Мы ждем уже больше пятнадцати минут. У вас все в порядке?
– Не-е-ет! – зашмыгала я носом. – Завхоз мёртвый сидит в нише-е-е!
–Что? – закричал он. – Немедленно уходите оттуда. Вы там что-нибудь трогали? Вас кто-нибудь видел?
– Да-а-а! – заскулила я в трубку. – И трогала-а-а, и видели-и-и!
– Мать твою…, – выругался в трубку Миша, и добавил. – Это я не про вашу маму, Валерия Михайловна! Так, раз такое дело, мы отсюда уезжаем. А вы вызывайте милицию. И срочно придумайте, зачем он вам был нужен. Все. Вечером созвонимся.
У меня не было сил встать и идти куда-то, поэтому я нашла запись ректорского телефона и нажала зеленую кнопку.
– Слушаю вас, – раздался вялый голос Жеребцовой.
– Светлана Аркадьевна, – четко произнесла я. – Это вас Верницкая беспокоит. Я в кабинете завхоза. Его убили.