Дубликат

- Без меня, Павел Данилович, - сказал я. - Я ухожу.

- Чего?

Бойко посмотрел на меня непонимающе. Прищурился.

- Вот заявление.

Я придвинул к себе листок бумаги на столе и протянул Бойко.

Он посмотрел на меня с изумлением, потом схватил листок и прочитал написанное, словно бы подумал, что я пошутил. Густые брови его взмыли вверх, нос густо покраснел. Бойко разинул рот и глянул на меня.

- Образцов, ты на меня обиделся, что ли, за тот разговор в прошлую пятницу? – Он бросил заявление на стол и подошел ко мне. – Дурак, да я же подтолкнуть тебя хотел, поджопник дать, чтоб ты работать стал нормально! Чтобы блеск в глазах у тебя наконец-то появился! Чтобы ты…

- Да я не из-за этого, Павел Данилович. Я просто не хочу этим больше заниматься. И блеска в глазах уже не будет.

Бойко проглотил мои слова и шмыгнул покрасневшим носом. Долгое время он смотрел на меня в упор, не говоря ни слова. Он словно надеялся что-то разглядеть в моих глазах, какое-то лукавство или притворство, что-то, за что можно зацепиться, и отговорить меня. Потом махнул рукой и брякнул:

- Твою мать… Балбес ты, Образцов. Талантливый, способный. Но балбес.

- Простите. Не хотел расстроить. Но сейчас я на все сто уверен, что не хочу здесь больше оставаться.

- То есть ты и впрямь уходишь? Насовсем?

Кивок.

Бойко подвинул к себе бутылку виски, повертел в руке пустую рюмку с мрачным видом. Потом наполнил ее до самых краев и предложил еще одну мне, но я покачал головой.

Очень долго в кабинете висела неловкая тишина. Громко тикали настенные часы. За окном шумели машины. Ослепительно били в глаза лучи солнца сквозь засаленную занавеску.

- А ты еще не думал, что именно будешь искать? Какую работу? – спросил Бойко, смачно икнув.

- Понятия не имею, Павел Данилович. Что-то, что будет интересно.

- Отец поможет хоть?

Я помотал головой. Ни отцу, ни матери я еще не говорил об этом. Даже Нике.

Бойко еще больше потускнел, выпил половину рюмки и закусил долькой апельсина.

Помолчали.

- Ладно, что уж сопли разводить. Хозяин-барин. Ты не передумаешь?

Я покачал головой.

- Ну, Образцов… Расстроил ты меня, конечно, но… – Командир закрыл бутылку «Хеннеси», убрал обратно в шкаф. – Если чего, звони, пиши. Будем на связи. Отцу привет передавай.

- Хорошо, Павел Данилович. Спасибо вам.

Мы обменялись рукопожатиями. Еще некоторое время Бойко смотрел на меня задумчиво и с грустью, словно думал, что еще сказать мне напоследок. А потом мы распрощались.

Выйдя из офиса в последний раз, я вынул телефон и набрал Загурского. Он ответил почти сразу.

- Виктор Палыч, я еще раз вас хочу поблагодарить за помощь. Если бы не вы, не знаю, где бы я сейчас был… Но у меня будет к вам еще одна, последняя просьба.

***

Спустя два дня после встречи с командиром я поехал к Ромке. Мальчик находился еще в школе, и пришлось подождать, пока он не вернется. Все это время я сидел на лавочке возле подъезда Ромки и переписывался с Никой. Позавчера к нам приехали родители и до сих пор гостили у нас дома. Отец помог мне починить машину, дал немного денег на первое время, пока я не найду работу и мы с Никой не оправимся от ужаса, произошедшего несколько дней назад.

К назначенному времени во двор к Ромке заехала газель, которую я вызвал. Поднявшись с лавочки, я помахал водителю и попросил остановить машину за углом дома и подождать там.

Еще минут через двадцать в самом конце улицы появился сам Ромка – в сине-зеленой куртке, в шапке, со своим затрепанным оранжевым рюкзаком. Подойдя ко мне, он улыбнулся, стянув шапку, и мы пожали друг другу руки.

- А почему вы сспрашивали про сарай, когда звонили мне? – спросил Ромка удивленно.

- Во-первых, мы уже давно на «ты», - сказал я. – А во-вторых, пошли. Покажешь, где он.

Ромка недоуменно посмотрел на меня, но ответа так и не дождался. Пожав плечами, он повел меня за дом, а я меж тем махнул рукой водителю газели незаметно, чтобы ехал за нами.

Ромка вывел меня к ряду стареньких ветхих сараев, полусгнивших, серых и приземистых. За ними начинался ряд таких же низкорослых гаражей, исписанных матерными посланиями и признаниями в любви. Ромкин сарай был самый крайний, маленький и деревянный. Он отлично подходил для того, чтобы оставить в нем подарок, который я приготовил мальчику.

Когда мы подошли к сараю, к нам тотчас же подъехала газель. Из нее вышел водитель, суховатый старичок кавказской наружности в белой камуфляжной куртке и штанах. Он подошел к закрытым дверям кузова и, подозвав нас, принялся открывать двери.

Мы с Ромкой подошли к газели, и мальчик осторожно заглянул в сырую темноту открытого кузова.

- Залезай, - сказал я, постучав по металлической стенке кузова. – Посмотришь, что там.

Мальчик глянул на меня растерянно, после чего несмело закинул ногу на край кузова и забрался внутрь. Сначала оттуда не доносилось ни звука, а потом послышался восторженный свист.

Я улыбнулся.

Вскоре из кузова высунулась белобрысая голова Ромки, и он спросил:

- Куда их столько?

- Это все тебе. Целых шесть дублей, - сказал я. – Ты же вроде говорил, что тебе позарез нужны. Ну, вот.

Ромка разинул рот от удивления и ничего не смог сказать – только смотрел на меня, хлопая глазами.

- Я не шучу, они твои. Это те самые ребята, которые обслуживали посетителей в баре Сурена. Они ему теперь в ближайшие лет восемь не понадобятся, так что…

Ромка спрыгнул на землю и, отряхнув руки, повернулся к кузову. Некоторое время он смотрел внутрь, не говоря ни слова, словно не поверил, что я говорю всерьез. Луч света, падающий в темное нутро кузова, позволял разглядеть несколько одинаковых фигур, прислоненных к стенке: они были привязаны друг к другу и накрыты целлофановой пленкой.

- Вот блин, – выдавил наконец Ромка. – Но они же могут слушаться лишь своего хозяина?

- Я попросил кое-его немного подшаманить этих роботов, и теперь ты сможешь пользоваться ими сам, как будто это твои дубли. С помощью вот этого телефона.

Я вытащил из кармана джинсов мобильник и протянул Ромке. Он посмотрел недоуменно на меня, потом на телефон, но все же взял его и положил в карман.

Упомянув «кое-кого», я говорил, конечно, о Загурском. Позавчера я выкупил все шесть дублей у родственников Сурена, потом попросил Загурского найти мне самого толкового разработчика в «Дубликате». Он согласился мне помочь и быстро нашел нужного специалиста. Я отдал ему эти копии и попросил слегка «поколдовать» над ними. В итоге за два дня копиям Сурена сделали новую систему управления и установили ее в новый телефон, который я вручил Ромке только что.

- На эти штуки поставили усиленную защиту, так что их никто взломать не сможет, не переживай, - сказал я мальчику. – Я лично позаботился об этом.

Ромка хотел еще о чем-то спросить, но я перебил его:

- Сурену эти дубли еще долго не понадобятся. Бар его скоро прикроют, а сам он отправится в места, сильно отдаленные, - сказал я, кивнув на открытые двери газели. – Дубли будут развозить вместо тебя заказы, а ты в это время сможешь нормально учиться. Ну, и деньги тебе все равно потом понадобятся, когда станешь старше. Так что пользуйся на здоровье, бро.

Ромка просиял лицом и посмотрел на меня с благодарностью.

Водитель газели отошел в сторону и, сунув в рот сигарету, молча наблюдал за нами.

- Спасибо вам… Тебе.

- Это тебе спасибо, бро. Без тебя бы у меня ничего не получилось. Ты реально спас нам с Никой жизни.

Мальчик еще недолго постоял возле газели, потом снял рюкзак и, вытащив связку ключей, отправился открывать сарай. Я двинулся за ним и, приблизившись к сараю, всмотрелся в полумрак. Внутри валялись банки, коробки, ящики, фанерные листы, на полу, свернутый, лежал пожелтевший от пыли палас.

- Как думаешь, поместится? – спросил у меня Ромка.

- Придется здесь чуть-чуть прибраться, но… Ты же никуда не спешишь? – спросил я, посмотрев на Ромку.