Страница 14 из 17
Стас продолжал гладить мою ладонь, и я следила за его действиями. Потом сказала:
— Ты слышал про Бориса Давыдова?
Он моргнул, взгляд стал удивлённым, но Стас кивнул.
— Конечно… Ты его дочь? — Тон поистине удивлённый.
— Да, — призналась я. — Они с мамой развелись очень давно, я его почти не помню. Но он был моим отцом, и Антон… он буквально уговорил меня пойти на похороны. За что я ему благодарна, если честно. Если бы я не пошла, жалела бы об этом. Но я там никого не знала, у отца была другая семья, жена и дочь, и мне казалось неуместным там показаться, но я рада, что преодолела себя.
— Надо же… Ты никогда мне не говорила про него.
— Я никому не говорила, Стас. В нашей семье не принято о нём говорить. Мама считала его предателем. — Я сделала попытку улыбнуться, чтобы совсем уж не сгущать краски. — Но я решила, что прийти на похороны моя обязанность.
— Может быть, может быть. И что теперь?
— Что?
— Ты познакомилась с его семьёй.
Я едва заметно поморщилась. И призналась:
— Если честно, мне совсем не хочется об этом говорить. Ещё и сегодня вечером. Давай просто поужинаем?
Принесли салат, и я с воодушевлением отвлеклась на него. Но чувствовала взгляды Стаса, которые тот на меня кидал, ему на самом деле было любопытно. И чтобы как-то сбить его с мыслей о моём отце, я спросила:
— Ты всё ещё злишься на меня?
Он удивлённо распахнул глаза.
— За что?
Его недоумённый тон меня кольнул. Я с трудом сдержала вздох, ткнула вилкой в поджаренную креветку, а ответить постаралась нейтральным тоном.
— Мы поссорились, Стас. Ты уже забыл?
Он негромко кашлянул.
— Это было неделю назад, Лера. После столько всего случилось. Я не думал, что на фоне последних событий, ты захочешь ещё и об этом разговаривать.
— Надо же мне на что-то отвлечься?
— На нашу ссору?
Я плечом пожала. Креветки в тарелке кончились, и я отложила вилку.
— Я не хочу с тобой ругаться, Стас. Но иногда ты не оставляешь мне выбора. Я себя преступницей чувствую, целуясь с тобой по углам.
Он неожиданно улыбнулся.
— Ну, по каким углам, Лера? Ни по каким углам мы не целуемся.
— Да, ты прав. Мы даже по углам не целуемся, только за закрытой дверью твоей или моей квартиры.
Он рот салфеткой вытер, пристроил одну руку на столе и на его запястье сверкнул циферблат часов, а вот пальцы нервно побарабанили по скатерти.
— Ты хочешь, чтобы о нас говорили?
— Стас, о нас и без того все говорят. Секрет Полишинеля.
— Возможно, ты права.
Он всегда соглашался, стараясь уйти от конфликта. Я незаметно сжала под столом руку в кулак. Возможно, я права! Это означало только одно: даже если я права, обсуждать это он не желает. Но вопреки моим мыслям и ожиданиям, Стас протянул ко мне руку. Я немного помедлила, но потом вложила свои пальцы в его ладонь, он их сжал, очень осторожно, чем снова растопил моё сердце. Это и было особенностью отношений со Стасом — порой он меня злил своей внешней неприступностью, но затем делал что-то, отчего я тут же оттаивала. Вот как сейчас.
— Лера, ты же знаешь, как я к тебе отношусь.
Вообще-то, я не знала, но говорить об этом вслух показалось мне признанием собственной слабости, и я лишь улыбнулась, скрывая за этой улыбкой настоящие чувства. А Стас продолжил:
— И ты, наверное, права, я перестраховываюсь. Но я обещаю тебе, что исправлюсь. Договорились?
— Что ты имеешь в виду под «исправлюсь»?
Стас слегка замялся, не сразу сумев подобрать верный ответ.
— Всё о чём мы с тобой говорим. Сейчас и… при нашей последней ссоре.
Руку я свою освободила.
— Теперь получается, что я тебя вынуждаю.
— Не вынуждаешь. — Он даже поморщился. — Что за слово ты подобрала?
— Вот какое на ум пришло, Стас.
Станислав Витальевич, кажется, тоже начал выходить из себя. В заметном раздражении взглянул на официантку, подоспевшую с главными блюдами, а когда девушка удалилась, приниматься на любимую пасту не спешил, меня взглядом побуравил.
— Я так понимаю, что твоё недовольство превысило критическую точку?
Это был опасный вопрос. Опасный, но весьма важный. Я, конечно, могла бы пойти на попятную, заверить Стаса, что всё в порядке и это просто нервы, но эти самые нервы и всё произошедшее за последние дни, и не давали мне отступить. Я хотела получить ответ здесь и сейчас, чтобы не было поздно. Как с отцом. Но смягчить свой тон всё же стоило.
— Это не недовольство, Стас. Если бы я испытывала недовольство, меня бы здесь не было. Это… желание получить от тебя что-то большее. А я вижу, что ты этого не особо хочешь. И меня это расстраивает.
— Лера, я же тебе объяснял, — начал он устало, но я его опередила.
— Объяснял, — согласилась я. — И про жену, и про развод, но, Стас, прошло несколько месяцев, а сколько пройдёт ещё? Год? Тогда скажи мне об этом. Чтобы я знала, чего ждать и сколько. — Мой обвиняющий тон мне самой не нравился, и я расстроилась. — Или скажи, что ждать не надо, и надежд питать не надо, и тогда… я приму решение.
— Какое решение?
Я отвернулась от него, плечами пожала, не желая уточнять. Стас выразительно прищурился, глядя на меня, даже очки снял. Стало понятно, что вечер я испортила, но стыдно мне совсем не было, вот ни капельки. А затем у меня ещё и телефон зазвонил, и я принялась искать его в сумочке, уверенная, что это мама. Вчера вечером мы с ней по телефону поговорили всего лишь пару минут, а сегодня она ещё не звонила. Но это оказалась не мама, звонившим оказался Антон, что меня удивило, а уж его тон и сам вопрос, повергли, если не в шок, то в искреннее удивление.
— Ты где? — спросил он, и недоумение в его голосе прозвучало вполне искренне. Я посмотрела на Стаса, поняла, что говорить с Антоном под его взглядом не смогу, и проговорив одними губами: «Извини», и из-за стола поднялась.
— Что за вопрос, Антон?
— Нормальный. Я приехал, а тебя нет.
Чужому нахальству можно было только подивиться.
— Куда ты приехал?
— К тебе домой.
— Зачем? — По-моему, вполне логичный вопрос.
— Ужин привёз. — И тут же возмутился. — Так, не заговаривай мне зубы. Где ты?
Я не удержалась и хохотнула.
— Антон, а тебе не приходило в голову, что меня дома может не быть? Что у меня… вечер занят?
Он помолчал, затем усмехнулся, я услышала характерное хмыканье.
— У тебя свидание?
— Не твоё дело.
— Точно, свидание. С тем очкариком?
— Антон. — Я не на шутку разозлилась. — Поезжай домой.
— Девять вечера. Какое домой?
— Тогда поезжай, куда хочешь!
— Что-то ты больно разгневанная. Он тебя не радует?
— Я вешаю трубку, — предупредила я, но угрозу так и не выполнила почему-то.
А Антон издал тяжкий вздох.
— Ладно, ладно. У тебя свидание, а я стою у тебя под дверью с пакетом еды и чувствую себя идиотом.
Я вдруг поняла, что улыбаюсь.
— Только сейчас чувствуешь? Странно.
— Какая ты злая женщина, Валерия.
Я услышала, как хлопнула дверь, судя по всему, подъездная, и удивилась. Оказывается, я до конца не верила, что он на самом деле у меня под дверью стоит. Как неудачливый поклонник. И следующий вопрос у меня помимо воли вырвался.
— Антон, зачем ты приезжал?
Повисла короткая пауза, после чего он сказал, точнее, пообещал:
— Я тебе потом расскажу. — И отключился, забыв попрощаться.
За стол я вернулась немного смущённая, и незамеченным это не осталось. Стас встретил меня проницательным взглядом, а затем и губы поджал, видимо, вынеся какое-то решение. Я ненавидела, когда он так делал, особенно, когда причиной являлась я.
— Кто звонил?
Я скрывать не стала.
— Антон.
— Что такое? Он соскучился?
— Стас, пожалуйста.
— Что? И заметь, я не спрашиваю, с ним ли ты провела эту ночь.
— Не спрашиваешь, но откровенно намекаешь.
— Я не прав?
Есть я расхотела. Смяла в руках льняную салфетку, а взглядом упёрлась в тарелку с идеальными равиоли. Понимала, что не знаю, что Стасу сказать. Точнее, хочу ли.