Самый черный день

— Вам просто повезло.

— Как-то неожиданно все...

— А ты как хотел? Что вас предупредят? Мы сейчас вас будем немного убивать, просим расслабиться и принять удобные позы, чтобы не было так больно? Или занимайте комфортные убежища — мы начинаем бомбежку? Пацаны, это вам не «Фоллаут», где были заранее готовы убежища, да и тот был просто игрой. Это реальная жизнь! В ней никто не будет строить убежища для обычного народа, вроде нас. В последнее время строили только то, что может приносить деньги. А вот интересно, на кой ляд им деньги, когда ничего не будет?

— Новые станции метро же строили, — возразил Данил. — А метро еще и бомбоубежище.

— Слеповского начитались, да? — хмыкнул Анатолий. — Сталкерской романтики захотелось? Постапокалипсис форева! Все умрут, а я останусь, блядь! Ну и что, остались? Где ваши родные? Не жалко их: маму, папу, братьев, сестер, соседей, в конце концов?

— Мой отец на проспекте Стачек погиб, — выдавил Санька.

— Откуда ты знаешь? — повернулся к нему Данил.

— Ту машину помнишь, синюю?

— Где мы блевали? Так там был твой отец? — поразился Данил и замолчал.

Анатолий пристально взглянул на Саньку.

— Мои соболезнования, — и спросил уже мягче. — А мама где?

— Не знаю, — шмыгнул носом Санька. — Она тогда с утра ушла на работу. Сестренка в садике была.

По щекам его потекли слезы.

— Жалко родных?

— Да. Самое страшное, что я не знаю, где они. Я читал, конечно, как тяжело терять близких, но даже не задумывался, насколько это больно, на самом деле. Тогда все больше за приключениями героев следил.

— Ты просто не придавал этому значения, между строк смотрел. Да и не те книжки читал, — уверенно произнес Анатолий. — А читать надо было Боронина или Эль Кванти. Вот где жесть, после которой начинаешь молиться, не дай Бог такому случиться в реале. Пусть это останется выдумкой автора. Хотя человек все-таки бездушная скотина. Автор старается, пишет, предупреждает, мол, не допустите подобного развития событий, ведь будет именно так или еще хуже, а читатель оценивает только по закрученности сюжета и крутизне главгера, а не по драматизму происходящего. И думает, фигня — все равно такого не будет. А если и будет, то выживем. МЧС и Армия нам все равно помогут — главное, оказаться поблизости к ним. На диване все благородные и правильные, а когда реальность по мордам надает, большая часть превращается в крыс. Там магазин грабануть, тут рюкзак отобрать. Так что, вы не обижайтесь на того бомжа. Он давно уже привык, что весь мир идет на него войной, вот и выживает, как может. Это сейчас для вас все дико, а через какое-то время сами такими будете.

— Не будем! — воскликнул Данил.

— Нуу... не зарекайся. Вот скажи, мечтал об апокалипсисе, а?

— Ну, мечтал, — нехотя признался Данил.

— Вот! Апокалипсис заказывали? Получите и распишитесь. И не нойте теперь.

— Как-то вы странно рассуждаете, — заметил Санька. — Вам самому не жалко людей?

— Жалко, — кивнул Анатолий. — А рассуждаю так, потому что реалист. А точнее, фаталист. И еще верю в высшую справедливость и материализацию мыслей. Что мы, кстати, и наблюдаем сейчас. Многие хотели конца света, вот он и материализовался. Расхлебывайте теперь.

Подростки подавленно замолчали, пытаясь осмыслить услышанное, а Анатолий, сдвинув брови, упорно вел машину по пустым улочкам.

Окраинная дорога давно вывела из погибшего города, и дальше потянулись поселки, расположившиеся вдоль трассы на Новочеркасск. Периодически стали попадаться и люди. Кто-то сгрудился вокруг автомобилей, у которых, очевидно, закончился бензин, а кто-то понуро брел вдоль дороги, нагруженный кое-каким, второпях захваченным скарбом. И те, и другие провожали проезжающий автомобиль потухшими взглядами, не пытаясь его остановить.

На пустой трассе Анатолий прибавил скорость, и вскоре они подъехали к Реконструктору. На въезде в поселок им попалось столпотворение автомашин, вокруг которых собралось много беженцев. Скользнув по ним равнодушным взглядом, Анатолий повел машину дальше.

— Тут же люди! — тотчас воскликнул Данил.

— Что-то ты тех, которые на трассе застряли без особого энтузиазма встречал. Или тех, что пешком пилял. Не хотелось к ним?

— Так там просто беженцы, а тут, наверное, и власть есть.

— Думаю, есть, — кивнул Анатолий. — Только что может руководство поселка с наплывом беженцев сделать?

— Ну, накормить, — неуверенно протянул Данил.

— Сомневаюсь, что у них тут столько еды найдется. Насколько мне подсказывает чуйка, а ей я доверяю, надо двигать дальше.

Не зная, что возразить в ответ, Данил отвернулся к Саньке, но тот за все время пути не произнес ни слова, погруженный в мрачные мысли. Видя, что товарищ никак на него не реагирует, он и сам задумался о родных. Ведь если это война, и такое произошло с Ростовом, то что творится в Москве, столице страны? Страшно даже представить, что с его родителями. В памяти всплыла картина с проспекта Стачек: мертвый Санькин отец... Подавив вновь услужливо подкатившую тошноту, постарался сменить ход мыслей. Хотя о чем можно было думать в такой ситуации, он не представлял, поэтому брякнул первое, что пришло в голову.

— А у вас воды нет?

Анатолий сунул руку под сидение, выудил полторашку с водой, и молча отдал Данилу.

— Спасибо. Ты будешь? — обернулся он к Саньке. Тот согласно кивнул.

— Почему вы хромаете? — продолжал Данил беседу на отвлеченные темы.

— Ногу ломал несколько раз, — ответил Анатолий.

Дорога, уходившая к Новочеркасску, змеилась меж холмами, с которых открывались потрясающие виды бескрайних просторов Ростовской области. Справа, далеко в степи, виднелась повисшая пелена высоко взметнувшейся пыли, подразумевающая двигающийся практически параллельно федеральной трассе транспорт. В какой-то момент ее направление неуловимо изменилось, и теперь казалось, что мутное облако приближается. С вершины одного из холмов вдруг открылась панорама следующего населенного пункта. Издалека было видно, что машин перед Опытным собралось намного больше, чем у предыдущего поселка. Застывшая пестрая колонна протянулась далеко по шоссе, раскрасив серое дорожное полотно причудливым многоцветьем.

Анатолий, заметив что-то впереди, резко снизил скорость, и, как оказалось, весьма своевременно. Дорогу перегородили несколько машин, возле которых стояли люди. Увидев приближающуюся «Приору», пара человек двинулись навстречу.

— Это что такое? — поинтересовался Данил.

— А я знаю? — Анатолий не сводил глаз с вооруженных людей.

Один из них замер посреди дороги, а второй уже махал рукой, призывая остановиться. Анатолий послушно начал тормозить, уходя к обочине. Не глуша двигатель, опустил стекло и стал ждать.

Человек подошел ближе и наклонился, заглядывая в салон.

— Народная дружина. Подъезжайте ближе к посту и приготовьте документы.

— А что такое? — поинтересовался Анатолий. — Ловите кого-то?

— Нет, — улыбнулся дружинник, поправляя на плече ремень автомата. — Проверка документов и объяснение правил пребывания на перевалочном пункте. Стандартная процедура.

— А что за перевалочный пункт?

— Обычный пункт, — пожал плечами дружинник. — Для регулирования потока людей во временный лагерь беженцев.

— Понятно, — кивнул Анатолий. — А далеко лагерь?

— За Опытным. Проезжайте.

Тронув машину с места, Анатолий скользнул взглядом по лицу второго дружинника, но тот почему-то отвернулся.

На посту их уже ждали. Правда, постом это можно было назвать с большой натяжкой: пассажирский «уазик-буханка» перегородил шоссе так, что объехать его можно было только по противоположенной обочине, а мечта реальных пацанов из недалеких «нулевых» — «BMW X5», занимал часть трассы с правой стороны. Третий автомобиль, видимо, остановили недавно. Все двери «Опеля Астры» были открыты, а внутри копошились люди.

Анатолий, остановил машину и, потянувшись к бардачку, спросил: