Следователь и Демон

- Я тоже, - хмыкнул следователь, выпуская колечко дыма. - Скоро стану специалистом по истории старгородской губернии.

- Похоже, вас это ничуть не беспокоит... Кстати, великолепная музыка! - он кивнул на граммофон, который Фигаро водрузил на подоконник. - Где-то я это уже слышал...

- О, это вы еще не слышали вот эту! - Фигаро подскочил к граммофону и сменил катушку с магнитной проволокой. - Комната тут же наполнилась легким шипением, а затем из лакированного раструба полились чарующие звуки скрипки.

- «Прощание у черной реки», - следователь поднял палец. - Вслушайтесь, Гастон. Просто вслушайтесь. - Он зажмурился. - Это можно слушать бесконечно.

И верно: мелодия была запредельно красива. Некий гений с дьявольской виртуозностью превратил звучание инструмента в сон наяву: скрипка плакала, и вместе с ней разрывалось сердце; скрипка торжествовала и душу переполняла радость. Звук обращался в образ: вот дождь барабанит по крыше кареты, вот вороны кружат над кладбищем, а вот солнце вспарывает тучи яростным лезвием...

Они слушали, пока катушка не закончилась. Когда она с тихим щелчком выскочила из гнезда, Гастон зааплодировал.

- Великолепно! Браво! Я не знаю, кто автор, но я обязательно возьму у вас эту запись!

- С удовольствием дам вам копию... А теперь послушайте это... - Фигаро сменил катушку и в комнате тут же зазвучала новая мелодия.

- М-м-м... Недурно, но... - Гастон пожал плечами. - Не в моем вкусе.

- Ага! А теперь сравните эту запись и ту, что я ставил до нее.

- Фу! Фигаро, ну вы и скажете! То была музыка из глубин сердца гения, а это какой-то рыночный фокстрот, пусть и неплохой!

- Вот именно, - следователь выключил патефон. - Вот именно, дорогой мой Гастон! Небо и земля, перо мастера и желтая газетенка, кисть художника и мазня на стенах вокзальной уборной! И, тем не менее, автор обеих композиций -  один и тот же человек!

- Уж не хотите ли вы сказать...

- Да, Гастон, да! Это произведения почтенного господина Клерамбо, всемирно известного музыканта, композитора и просто замечательного человека, чтоб ему пусто было! - Фигаро хохотнул. - Я переслушал уже сорок катушек, но тенденция проста: все, что Клерамбо написал за последние три года - мусор. Ширпотреб. Это, кстати, заметили и его агенты; у него серьезные проблемы с контрактами.

- А это вы откуда узнали?

- Как откуда? Через Фунтика, разумеется. Знаете, водить знакомство с королями, оказывается, очень удобно. Р-р-раз! И любая бумага ложится тебе на стол. Дайте мне такие полномочия, Гастон, и я буду закрывать по делу в неделю... Но я еще не все вам рассказал. Дело в том, что мировую известность произведения Клерамбо получили... - Фигаро внимательно посмотрел на Гастона.

- Десять лет назад? - тот пожал плечами. - Ну хорошо, вот только что все это значит?

- Пока что - понятия не имею. Но это дело становится все интересней и интересней. Мечта детектива, Гастон: одинокий дом в глуши, знатные персоны - каждый со своей темной тайной - таинственное убийство, призрак на болотах... Красота же, нет?

- Ну, не знаю... - Гастон почесал нос. - Что-то в этом такое есть, конечно. Но я бы предпочел сейчас стрелять уток, если честно.

- Я, вообще-то, тоже... А, кстати, я говорил вам что понял, как убийца генерала запер дверь изнутри?

- Нет, не говорили, - заинтересовался Гастон, - а как?

- Вот! - Фигаро торжественно протянул вперед руку. На ладони следователя лежала одинокая серная спичка.

- Спичка?

- Да, Гастон, да! Простая спичка! Я нашел ее на пороге комнаты генерала, но понял откуда она там взялась только сейчас. Прямо стыд берет, право слово... Смотрите: я поднимаю защелку - так? Вставляю в петлю спичку и подпираю защелку. А теперь смотрите... - Фигаро с силой захлопнул дверь. От удара спичка вылетела из петли и упала на пол. Защелка, тихо звякнув, встала на место.

- Ребенок бы догадался! А я - баран круторогий! Ну, хоть теперь сообразил...

- Ха! - Гастон хлопнул в ладоши. - Забавно! Теперь ясно, что за хлопки дверью слышала мадам Воронцова в то утро. Но что это нам дает?

- Пока что ничего, - вздохнул следователь. - Кроме одного - это не каминная спичка. Такими прикуривают. А поскольку Мари Воронцова не курит...

- ...то круг подозреваемых сужается до трех человек. Вы молодец, Фигаро!

- Пока что не молодец. Дело-то не раскрыто... Так, Гастон, присаживайтесь вот сюда, на диванчик... Да... Сегодня мы с вами работаем с документами. Ваша задача - искать вот в этих книгах любые упоминания Черного Менестреля...

- Да их же тут вагон!

- Ничего, было два вагона. Один я уже перелопатил. А я пока займусь вот этим - следователь хлопнул ладонью по толстой стопке бумаг на столе. - Здесь все, что мне прислали из архивов Центрального управления по драугирам.

- Скучища. - Гастон погрустнел.

- Девять из десяти дней хороший следователь работает с бумагами, - заявил Фигаро, разваливаясь в кресле. - Терпение, мой друг, есть величайшая благодетель!

- По-моему вам просто лень рыться в этом хламе, - проворчал Гастон, открывая первую книгу.

Следователь сделал вид, что не услышал.

...Они сидели на стволе огромного поваленного дерева, упавшего, должно быть, несколько десятилетий назад. Лиза, сняв свой неизменный берет, болтала ногами и охотничьим ножом срезала мелкие сучки с длинного прутика, а Фигаро просто курил трубку, щурясь на солнышке и провожая взглядом носящихся над водой уток.

-...вот так я и поступил в ДДД, - закончил он свой рассказ, выпуская дымное колечко. - Я же говорил - скучная история.

- Ни одна история не скучна, - возразила девушка. - Особенно рассмотренная в контексте других историй.

Он рассмеялся.

- Иногда вы рассуждаете как древняя ведьма из Академии.

- Иногда я и чувствую себя древней ведьмой...

В воде плеснула рыба и по поверхности пруда пошли широкие круги. Фигаро вздохнул.

- А я еще думал: приеду, порыбачу, поохочусь... Ага, сейчас... Кстати, Лиза, а что это у вас в волосах?

- Это? - она тряхнула головой. - Роза. Неужели не видно?

- Да, но это... голубая роза!

- Ну да. И что?

- Таких не бывает.

- Бывают, Фигаро, еще как бывают. Но они очень редки. Это продукт колдовства; четыреста лет назад их создала сама Моргана. Эти розы растут только там, где есть эфирные аномалии - из них они берут жизненные силы, как простые розы - от солнца... У нас в «Старых Кленах» их можно иногда встретить. Говорят, что если их сорвет рука колдуна, то они никогда не завянут.

- Вы колдунья?

- Ну что вы! - она засмеялась. - Не хотелось бы мне иметь цветок, который живет вечно. Это как-то неестественно. Цветы должны засыхать, вянуть, опадать...

- Как-то мрачно вы рассуждаете, Лиза.

- А если бы розы цвели вечно, то как бы мы вообще узнали, что они - хрупки и прекрасны?

- Вот так мне больше нравится.

Она улыбнулась и покачала головой.

- Вы забавный, Фигаро. Вы прекрасно знаете, что в небе бывают облака, но искренне удивляетесь, попав под дождь. Я бы назвала вас идеалистом, но это как-то не вяжется с вашей профессией.

- А вдруг я просто не люблю попадать под дождь?

- Знаете, рядом с вами очень легко. Вы не строите из себя черт знает что, а еще - очень любите, когда все просто и понятно.

- Мне то же самое как-то сказала одна лиса.

- Лиса??

- Демон Внешних Сфер.

- Ого...

- Кстати, о дожде: тучи собираются.

- Да, точно. Но польет только завтра.

- Вы уверены?

- Абсолютно.

- Это хорошо, - Фигаро улыбнулся. - Значит, будет повод засадить себя за бумаги... Я, кстати, тоже занялся историей этих краев, пусть и поневоле.

- Что вы говорите? - заинтересовалась Лиза.

- Да-да. За вчерашний день я умял три книги Лары Ортьерн, «Легенды Магии» Жюля Каре, и по мелочи: Мюре, Круасо, Солодкова, Рафаэля Бирда...

- Да вы сошли с ума! - Лиза рассмеялась. - И что вас сподвигло на сей подвиг?