Страница 10 из 13
– Да чем ресторан отличается от клуба? Пьяные мужики, взглядами раздевающие тебя… Только в нашем клубе я зарабатываю стабильно и могу что-то планировать, а в ресторанах и чаевые меньше, да и заработок тоже.
– Наверное, я сейчас тебя сильно разозлю, если спрошу: почему ты не хочешь нигде учиться? Поступила бы в институт, университет. Ты же умная, способная.
– Точно разозлил! Ну не вижу я себя нигде, понимаешь? Не знаю, чем мне заняться и куда идти учиться. Серьезно. Я не математик, не философ, не художник, не физик или химик… Не менеджер, не таксист… еще продолжать?
– Надеешься выйти замуж?
Зоя вспомнила Шорохоффа и почувствовала, как по щекам ее потекли слезы. Она заставляла себя не думать о нем. Не вспоминать. Но на ее ночном столике лежал его двухтомник. Сюрреалистический роман «Стеклянная гильотина» и пьеса «Реинкарнация поневоле». Роскошные, ни на что не похожие произведения, где он поднимает такие глубины человеческого подсознания, так манипулирует читателем, заводит его, шокирует и затягивает в свои миры, что не влюбиться в него просто невозможно. Шорохофф – это глыба, это сверхчеловек, это дьявол, это будоражащая сладость, которая заставляет твое сердце биться так, что оно готово взорваться в грудной клетке. О чем он пишет? О любви, о смерти, но чаще всего – о бессмертии. И каждый роман – это придуманный им мир.
Шорохофф и вопрос Юры о замужестве. Какая связь? А никакой. Просто она никогда в жизни не выйдет замуж и будет вечно любить своего гения.
Обыкновенного человека из плоти и крови, но с драгоценными мозгами и нежным телом, которое подарило ей ребенка. Пусть это будет его маленький волшебный клон. Мальчик с такими же разными, как у отца, сине-черными глазами.
– Садись, Юра, будем есть салат. Есть еще сыр, творог. Да, и вот еще – крекеры!
– Открой холодильник!
Юра! Оказывается, пока она принимала душ, он забил ее холодильник продуктами. И когда успел? Должно быть, она, впустив его, просто не обратила внимания на то, что он пришел не с пустыми руками.
– Спасибо. Какой же ты милый!
За ужином больше тема образования не поднималась.
– Раз уж мы так часто стали видеться и ты пытаешься направить мою жизнь в нужное, полезное русло, позволь и мне задать тебе вопрос: а у тебя какое будущее? Ты же тоже танцовщик, к тому же без диплома, и все еще продолжаешь заниматься в балетной школе. У тебя у самого какое будущее?
– У моих родителей бизнес, кроме этого, у меня есть друг, мы с ним готовим спектакль.
– Не поняла… Какой спектакль?
– Для гей-клуба, – сказал Юра, глядя ей в глаза в ожидании реакции.
Но реакции не последовало. Зоя сделала вид, что пропустила это мимо ушей.
– Думаешь, это принесет прибыль? – Она сделала акцент на деньгах.
– Уверен. Репетиции идут полным ходом. Мы планируем выпустить спектакль через месяц, а интерес к публике уже огромный. Конечно, не обойдется без скандала, но мы готовы…
Зое стыдно было признаться своему другу, что ее эта тема совершенно не задевает, не интересует и что ей было бы куда спокойнее, если бы Юра вообще не затрагивал тему геев. Но Юра в последнее время принял в ней такое участие, так согрел ее душевно, да и финансово помог в самое трудное время, что ей меньше всего хотелось бы его потерять. К тому же она слышала, что между женщинами и геями, как правило, со временем появляется определенная привязанность, искренняя дружба. В редкие минуты, когда она задумывалась об этом, ей начинало казаться, что идеальные, чистые и крепкие дружеские отношения между мужчиной и женщиной вообще возможны, когда в них нет секса. И эти размышления в какой-то мере угнетали ее, поражая вирусом сомнения ее нежную любовь и привязанность к Шорохоффу, к мужчине, близость с которым доставляла ей такое блаженство, которое, как ей казалось, подпитывалось и ее интересом к нему как к человеку и писателю.
– И что с ним теперь? – прошептала она, мысленно находясь в поиске Шорохоффа, пытаясь представить себе его жизнь без нее. Где он? В Париже? В каких он отношениях с женой? Неужели он и с ней так же нежен и страстен? Думать об этом было очень тяжело.
– Ты о ком? – Юра сразу догадался, что Зоя говорит не о спектакле. – Я же вижу, как ты страдаешь. Кто он?
Она снова мыслями вернулась в комнату. Перед ней сидел Юра – такой заботливый и по-своему нежный, который относился к ней, как брат.
– Жаль, что ты не мой брат, а то бы я тебе рассказала, – она попыталась улыбнуться. – Хочешь, я напеку блинчиков? Ты любишь?
– Зоя, ты не доверяешь мне? У тебя кто-то есть, и этот кто-то, как мне кажется, далеко. И, скорее всего, женат. Я прав?
И Зоя рассказала ему про свою встречу с Захаровым, которую организовал Пастухов, и про вечер в арт-галерее, где она увлеклась писателем Александром Шорохоффым, с которым потом, бросив Захарова, провела ночь.
– Не может быть! – воскликнул потрясенный Юра. Он слушал ее с таким вниманием, пропуская через себя всю информацию, что даже разволновался. – И он был твоим первым мужчиной? Неужели это правда? Ты, танцовщица, и так поздно…
– Не поздно, а нормально.
– Да ты просто уникум! Но это же шикарная история!
– В каком смысле шикарная!
– Прекрасная, восхитительная!
Юра, не в силах скрыть свои эмоции, встал из-за стола, стянул с себя свитер и теперь ходил по комнате в футболке и джинсах, запустив пальцы в копну своих густых темных волос. Зоя с удивлением заметила, что он сильно вспотел, что лоб его мокрый!
– С тобой все в порядке?
– Да я и сам не знаю, что со мной. Это нервы, а еще у меня сильно развито воображение. Я себе все представил. И как ты разговаривала с Захаровым…
– Кстати, ты с ним знаком?
– Нет, но слышал о нем. Богатая сволочь.
Зоя решила воспользоваться случаем, чтобы узнать больше о Захарове. Мысль о том, что рано или поздно они встретятся в «Золотой нимфе», немного волновала ее.
– Мужик очень, повторяю, очень богатый, женатый, но, по-моему, у него есть один пунктик. У него нет наследника. Он сильно переживает по этому поводу. Подумывает о том, чтобы бросить жену и жениться на молодой женщине, которая родила бы ему детей.
– И что же не разводится?
– Все банально – она шантажирует его само-убийством. И не она одна, заметь, действует таким методом, чтобы удержать рядом с собой мужика. Итак, Захаров. Я понимаю, ты, должно быть, слегка нервничаешь и даже побаиваешься его, так? Ведь он может увидеть тебя в «Золотой нимфе». Так вот: он человек порядочный и мстить тебе не станет. Но ты должна знать, что у него есть еще одна странность.
Зоя чуть не спросила, нет ли у него склонности к мужчинам. Но вовремя сдержалась.
– У него есть друг, его фамилия Убейконь. Кажется, они друзья детства. Оба сильно поднялись, финансисты, тот тоже женат, но это не важно. Важно другое. Они, с одной стороны, друзья, близкие, дружат лет двадцать, понимаешь? Но, с другой стороны, они как бы соревнуются друг с другом, как дети. Это забавляет их. Да и вообще, их забавы и забавами-то назвать трудно. Вроде нормальные мужики, правильные, но поговаривают, что они развлекаются очень странным образом…
– В смысле? – Зоя почувствовала, как по спине ее змейкой скользнул страх.
– Шутки у них идиотские. Шутки или спор, не знаю. Однажды, к примеру, они напоили одного своего приятеля, который попытался обмануть Убейконя, там что-то связано с крупной суммой денег. Так вот, этого приятеля они на частном вертолете отвезли в лес и оставили там на сутки! Тот проснулся и ничего не понимает. В лесу, один, кругом ни тропинки, ничего. Его опустили в спальном мешке. Типа пошутили или наказали. Понимай как хочешь. Конечно, через сутки за ним прилетели, но ты только представь себе, что он испытал там, в лесу. Хорошо, что было лето и в спальном мешке была бутылка с водой.