Страница 9 из 16
Оказавшись в ней, она забилась в угол. Дверь раскрылась, и к ней присоединился трясшийся от ужаса тюремщик.
– Зачем ты впустила его… Зачем… – бормотал он, вжимаясь в стену.
– Это и есть Великий Белк? – спросила Юлия, впрочем, зная ответ на этот вопрос.
Квазимодо, прислушавшись, повел головой и произнес:
– Кажется, ушел. Потому что это не его территория…
– Что это значит? – спросила Юлия, а тюремщик заявил:
– Сиди тут. Я тебя запру!
Он вышел в коридор, а Юлия, которая недавно все бы отдала, чтобы покинуть камеру, была счастлива, когда услышала, как он запирает ее на три оборота.
– Не оставляй меня, прошу тебя! – крикнула она, но Квазимодо, что-то бормоча, двинулся прочь.
Так прошло несколько минут. Юлия в изнеможении опустилась на матрас и поняла, что у нее нет даже сил, чтобы плакать.
В этот момент в дверь что-то ударило. Юлия подскочила. Последовал еще один удар, гораздо сильнее. Затем распахнулось оконце, и в глаза ей ударил нестерпимый яркий свет, как будто кто-то направил на нее мощный прожектор.
– Юлюсик! Я же сказал, что от меня не уйдешь! Ты искала меня, и я тебя нашел!
Юлия истошно закричала, потому что массивная дверь стала ходить ходуном, а потом, словно под влиянием огромной внешней силы, треснула. В трещины полился нестерпимый яркий свет. Юлия продолжала кричать. В пустом дверном отверстии вдруг возник силуэт, но из-за невыносимой яркости света Юлия не могла разобрать, кто это. Она даже была не в состоянии сказать, ребенок это или взрослый.
Она знала только одно: Квазимодо предупреждал, что Великий Белк грядет. И вот момент настал – Великий Белк пришел.
И пришел он, чтобы съесть ее.
– Юлюсик! Вот и я! Пойдем со мной! Пойдем со мной! Я сделаю тебе хорошо. И очень, очень, очень больно…
К ней тянулась чья-то шерстистая когтистая лапа, Юлия кричала и кричала. И вдруг поняла, что длинные холодные пальцы схватили ее, поняла – и закричала еще сильнее…
Вне бункера
…И открыла глаза. Кто-то держал ее за руку, и Юлия, крича, попыталась увернуться. Но вместо этого как-то неудачно накренилась – и полетела куда-то вниз. Ей хотелось только одного: чтобы Великий Белк не прикасался к ней.
Не прикасался к ней…
– Великий Белк, – прошептала она и посмотрела на монстра, державшего ее за руку.
Только это был вовсе не монстр, а миловидная, облаченная в светло-зеленый медицинский комбинезон женщина, пытавшаяся ее успокоить.
Юлия затравленно осмотрелась – и поняла, что выпала из кровати, больничной кровати, располагавшейся вовсе не в непонятном бункере и не в камере без окон, а в просторной комнате, вернее, палате.
– Где он? – спросила Юлия женщину, а та, продолжая держать ее руку, ответила:
– Все в порядке, все в полном порядке… Ведь это был сон, всего лишь сон!
Юлия, вдруг поняв, что ее голову опутывают провода, подсоединенные к странным сверкающим и попискивающим приборам, принялась срывать их с висков, шеи и запястий.
Дверь растворилась, в палату быстрым шагом прошел полноватый лысый врач в огромных размерах очках-велосипеде – такие были популярны, если судить по старым фильмам, еще до войны, потом надолго и надежно вышли из моды и вот недавно снова сделались шикарным аксессуаром.
Юлия уставилась на него, пытавшегося ей что-то объяснить и желавшего, чтобы она оставила провода в покое. Женщина же думала над словами медсестры.
Все это был сон, всего лишь сон…
И помещение, и обстановка разительно отличались от того мрачного, гиблого места, в котором… В котором она только что находилась. Или, во всяком случае, считала, что находилась.
Да и врач, все еще пытавшийся что-то ей объяснить, не был тюремщиком-Квазимодо. А миловидная медсестра ничуть не походила на девочку с пустыми глазницами.
– Юлия Васильевна, мы же договаривалась. Это в ваших же интересах! Вы же хотите избавиться от кошмаров, не так ли?
Юлия непонимающе посмотрела на него – и вдруг вспомнила. И от сердца тотчас отлегло. Господи, а ведь она все это время считала, что то, что происходило в страшном подвале, реальность.
А это в самом деле был только сон, пусть и страшный.
Доктор отдал распоряжения медсестре, назначив внутривенную инъекцию какого-то препарата. Когда та склонилась над Юлией со шприцем, женщина инстинктивно отпрянула и закричала:
– Нет, оставьте! Я не хочу! Не делайте мне никаких инъекций!
Доктор пожал плечами, медсестра, на лице которой возникла недовольная гримаска, так и замерла со шприцем в руке.
– Юлия Васильевна, ну я же подробно вам объяснил, что препарат легкий и что вам в вашем состоянии обязательно требуется…
Лысый доктор замолчал, потому что в палату вошел высокий темноволосый мужчина со стильной щетиной на мужественном лице и завораживающими пронзительными синими глазами.
В течение секунды или, может быть, двух Юлия смотрела на него, не понимая, кто это, а потом в голове словно щелкнуло – и все стало на свои места. Она едва не покраснела, стыдясь того, что не узнала в первый момент своего собственного мужа, Романа.
– Солнышко, с тобой все в порядке? – спросил он, подходя к по-прежнему сидевшей на полу Юлии, не дожидаясь ответа, с легкостью подхватил ее и бережно усадил на кровать, с которой той довелось свалиться.
Затем мужчина склонился и поцеловал Юлию в висок.
– И все же я настоятельно рекомендую, чтобы после сеанса сонотерапии… – бубнил доктор, а муж, внимательно взирая своими пронзительными синими глазами на Юлию, отрывисто произнес:
– Благодарю вас, Эдуард Андреевич. Однако никакая инъекция, как уже сказала моя супруга, нам не требуется. И не могли бы вы оставить нас наедине.
Врач и медсестра удалились, а последняя даже прикрыла за собой дверь. Юлия вздрогнула, потому что на мгновение представила, что это совсем иная дверь. Та самая, черная, за которой притаилась ужасная девочка с зашитым ртом и пустыми глазницами.
– Солнышко, на тебе лица нет. Извини, что пришлось подвергнуть тебя всему этому. Однако мы сейчас отсюда уедем и больше никогда не вернемся, – проговорил муж, обнял ее, и Юлия, чувствуя его поцелуи и крепкие объятия, устыдилась того, как могла забыть о том, что уже почти два года замужем за Романом. Нет, она не могла этого забыть, не имела права – и тем не менее во время этого жуткого сна напрочь упустила это из виду.
Как будто попала в иную реальность.
– Ну, все хорошо, солнышко! – Муж прижал ее к себе, и Юлия, уткнувшись ему в широкую грудь, вдруг разревелась.
– Это было так… так ужасно! И, что еще хуже, так… так правдоподобно! Я думала, что все то, что мне приснилось, и является… Является реальностью. И происходит со мной на самом деле… И эта девочка…
Юлия перестала плакать, подняв голову, потому что в палату вошла другая медсестра, которая принесла на подносе стакан и бутылочку минеральной воды.
Точно такой же марки, как и в бункере. Том самом бункере, в котором Юлия оказалась во сне.
Юлия вздрогнула, Роман нетерпеливо махнул рукой, давая понять, что момент более чем неподходящий. Медсестра, виновато улыбаясь, прикрыла дверь – и Юлия вдруг закричала.
Потому что за мгновение до того, как дверь оказалась прикрытой, увидела в коридоре знакомую фигуру – бледную изможденную девочку с косичками, в странном потрепанном платье, с зашитым ртом и с пустыми глазницами.
– Там, там… Она там! – крикнула Юлия, указывая дрожащей рукой на дверь. Роман ринулся к двери, распахнул ее, чем до смерти напугал медсестру с подносом.
В коридоре, разумеется, не было никакой девочки.
– Она только что была там! – упрямо заявила Юлия, понимая, насколько абсурдно, более того, идиотично звучат ее слова.
Роман, схватив за локоть медсестру с подносом, требовательно произнес:
– В коридоре кто-то был?
Та, к ужасу Юлии, кивнула, а Роман потребовал сказать, кто же именно.