Страница 16 из 20
– Что у нас тут? Какой зуб болит?
Заглянул он в рот первого больного и тотчас вылил содержимое стопки на вспухшую десну.
– А здесь?
Так он стремительно прошёл вдоль всего ряда послушно открытых ртов, не пропустив никого.
– Вот и ладненько… теперь осталось совсем немного подождать и… ― он отошёл в сторону, но Рика услыхала тихое: «… и я разбогатею ещё на десяток монет».
Дети переглянулись. Действия лекаря показались им подозрительным надувательством, воображение начало рисовать, как возмущённые горожане начнут сначала ругаться, потом схватят их за волосы и выволокут на улицу с криками «Шарлатаны!»
– А вы что тут без дела болтаетесь? – Набросился лекарь на детей. – Ну-ка, быстренько порвите этот лоскут на десять полос, скатайте в плотные жгуты и сложите в миску!
Лекарь потоптался у окна, поглядывая то на людей на крыльце, то на сидящих в комнате, почесал плешь, пофыркал, словно чего-то ожидая, и наконец удовлетворённо потёр руки.
Закончив со жгутами, дети перевели взгляд на больных и поняли, что с ними определённо что-то происходило. Стихли стоны и всхлипы, и в повисшей тишине сначала раздался тихий сдавленный смешок, потом второй… Словно эхом отражаясь от стен, смех перерос в дружный хохот, с истерическими повизгиваниями.
Стоя в кухоньке лекарь полил сложенные жгуты каким-то лекарством, прислушался к буйству больных, и когда те немного устали смеяться, кивнул.
«Пора».
Оглянулся на Рику, и кинул ей язвительно через плечё.
– Если тебе так нравятся зубы и не боишься крови, то держи эту миску.
Лекарь взвесил на руке отвратительного вида клещи, и со зловещей ухмылкой обернулся к смеющимся.
– Р-ротик! – одна рука лекаря открывала больному рот, другая мгновенно выхватывала клещами зуб. Новое движение левой и жгут затыкал рану, а нижняя челюсть плотно прижималась к верхней, и последнее неуловимое движение отправляло монету больного в карман Выаж-Купа.
– А он и в правду хороший лекарь! – прошептала Рика, глядя в след весёлой толпе «обеззубленных» вывалившейся на улицу. – Интересно, что это за чудесное лекарство, попробовав которое они совсем позабыли о боли?
– Я заплатил за эту тайну немало монет! – гордо отозвался лекарь, появляясь возле Рики, словно из-под земли. Он снисходительно оглядел своих новоявленных помощников и продолжил нравоучительно. – Надо всегда искать, искать и искать… Ведь всё в мире уже изобретено и открыто, надо только знать где найти то, что поможет в твоём деле. Так и с этим лекарством… – он отнял у Рики миску с зубами и задумчиво поскрёб небритую щёку. – Как бы повыгодней с ними обойтись?
– Вы, кажется, говорили про лекарство? – напомнил Робин.
– Да… – лекарь сунул миску под скамью и снял забрызганный кровью фартук. – Несколько лет назад я купил у старьёвщика книгу, где рассказывалась легенда о давней войне между равнинными и лесными людьми… Война длилась долгие годы и всё население способное держать оружие, было перебито. Тогда Властитель Вселенной, Ахочинес Второй, повелел лекарям искать средство способное изгонять из человека чувство страха и боли, чтобы отправить на поля сражения раненых и слабых.
В те времена ещё жили лекари, которые знали все травы мира, и могли предвидеть заранее свойства от любых комбинаций. Средство подавляющее в человеке боль и страх было быстро найдено, но увы… как вы видели, оно обладает сильным побочным свойством, люди, испробовавшие его, на какое-то время глупели, и уже не могли идти в бой.
– И кто же победил в той войне?
– Никто. Равнинные люди перестали соваться в леса, а лесные люди ограничиваются короткими набегами на невооружённых путников.
– А лекарство?
– Оно было признано бесполезным, а потому хорошо позабыто. И если бы не дотошность летописца, упоминавшего лекарство, и не моя прозорливость, оно так бы и осталось в безвестности. Впрочем, мы тут болтаем, а на улице всё ещё стоят люди, которые принесли мне деньги… А уж если остался хоть один человек с лишней монеткой, я его не упущу! Запускайте следующих.
Первой оказалась старушка, ухватившаяся сослепа, за раскаленный конец кочерги: кожа на ладони покраснела, пошла пузырями и нестерпимо болела. Лекарь наложил на рану жир, сильно пахнущий рыбой, обвязал кисть чистой тканью, выдал склянку с жиром и велел дважды, ежедневно, менять повязки.
Следующий был мальчик подросток, которого укусила за локоть нервная лошадь. Рука посинела, распухла и походила на полено со следами зубов. Осмотрев несчастного, лекарь порылся в корзинке принесённой Робином, вытащил связку засохших фиолетовых цветов и прикрикнул на Рику.
– Хватит бездельничать! Поработай-ка ручками! Всё это стереть в порошок, в мелкую-мелкую муку, вот в этой ступке. Залить кипятком, и когда кашица остынет, сделать обвязку по всем следам от зубов! А ты, Робин, живо тащи кипячёную воду с кухни, будем вынимать стружку из глаза столяра.
Принесли стражника, неаккуратно спрыгнувшего с высоты и повредившего лодыжку. Лекарь уложил его, сильно стонавшего и ругающегося на скамью, осторожно ощупал опухшую стопу и сделал знак Робину подойти.
– Отвлеки его, ― прошептал лекарь еле слышно. – Подойди к нему с той стороны, встань у изголовья и положи руку на лоб. А когда он посмотрит на тебя, неожиданно схвати за нос.
Пожав плечами, что мол за странный метод лечения ног, Робин всё же выполнил всё в точности так, как было велено. В тот миг, когда разозлённый стражник отвлёкся, рассыпаясь бранью на «наглого мальчишку», Выаж-Куп резко дёрнул за ступню, вставляя вывихнутый сустав на место.
Стражник взревел так, что зазвенели стёкла и заголосили собаки на улице, но потом вдруг стих, и осторожно пошевелил ногой.
– Не болит.
Лекарь бодро втер в распухшее место нечто дурно пахнущее и повелительно махнул рукой.
– Хватит разлёживаться, иди на свой пост!
Стражник осторожно ступил на ногу, потом усилил нагрузку, и бросился на лекаря с радостными криками.
– Вы лучший! – он с силой хлопнул лекаря по плечу так, что тот прогнулся, ― Вы истинно Королевский лекарь!
– Да здравствует Властитель и его славные воины! – кисло подхватил старик, догадываясь, что платы в этот раз не будет.
Потом ещё были ушибленные, порезанные, с болями в животах, оглохшие, стукнувшиеся головой о косяк… Лекарь трудился без передышки до самого вечернего колокола, и только после его третьего удара сердито прокричал.
– Всё! Приём окончен! Расходитесь по домам!
Он сердито вытолкал оставшихся больных на улицу, с грохотом захлопнул дверь, и вытерев вспотевший лоб осел на скамью.
– Еды мне и питья, и поживее! – крикнул он Робину. – И чтоб к соли не притрагивался! – И обернувшись к Рике улыбнулся. – А ты ничего! Крови не боишься, и шустрая… Нравится тебе лечить людей?
– Пожалуй. Это интересно, хотя и не понятно.
– Так и мне не всегда понятно, что и как действует. Будешь смотреть как я работаю, читать старинные книги, и лет через двадцать у тебя начнёт получаться.
– Двадцать?!
– Если будешь стараться, конечно.
Робин только успел положить еду в миску и налить вина в фужер, когда дверь без стука распахнулась и в комнату ввалился мужчина в чёрных запылённых одеждах.
– Всё! – закричал лекарь яростно. – Приём окончен! Завтра приходите! – и детям даже показалось, что он сейчас запустит в незнакомца фужером.
Человек сдвинул брови, медленно развернулся в сторону сидящего старика и, смерив его убийственным взглядом с головы до ног, медленно и угрюмо произнёс.
– Так это ты королевский лекарь?
Рука его угрожающе полезла за пазуху, старик сжался, инстинктивно прикрывая голову, но рука достала не оружие, а горсть монет.