Страница 12 из 16
Полагаем нужным отметить, что существует ряд изъятий и оговорок в отношении действия директив в области гармонизации уголовно-процессуального законодательства. Так, в п. 3 ст. 82 ДФЕС закреплена оговорка, согласно которой, если, по мнению государства – члена, проект директивы в уголовно-процессуальной сфере способен нанести ущерб основополагающим аспектам системы его уголовного правосудия, государство может потребовать передачи вопроса для рассмотрения Европейским советом. В данном случае приостанавливается обычная законодательная процедура. При наличии согласия всех государств – членов после обсуждения в течение четырех месяцев с момента приостановления процедуры Европейский совет отправляет проект директивы обратно в Совет, завершая приостановление обычной законодательной процедуры.
Если согласие всех государств – членов не было получено, и не менее девяти государств – членов ЕС желают на базе соответствующего проекта директивы установить продвинутое сотрудничество, то в течение четырех месяцев они информируют о своем желании Европейский парламент, Совет и Комиссию. В подобном случае разрешение приступить к продвинутому сотрудничеству, которое предусмотрено в п. 2 ст. 20 ДФЕС и в п. 1 ст. 329 ДФЕС, считается предоставленным, и применяются положения о продвинутом сотрудничестве.
В отношении нескольких государств – членов ЕС действуют изъятия в отношении правовых актов ЕС в области уголовного процесса.
Лиссабонский договор в 2007 г. внес изменения в протоколы к Договору о функционировании Европейского союза и Договору о Европейском союзе (далее – ДЕС). Для настоящей монографии интерес представляют Протокол № 21 о позиции Соединенного Королевства и Ирландии в отношении пространства свободы, безопасности и правосудия[119] и Протокол № 22 о позиции Дании[120].
Согласно ст. 2 Протокола № 21 «никакая мера, принятая на основании раздела V ДФЕС (пространство свободы, безопасности и правосудия), никакое положение любого международного договора, заключенного Союзом согласно названному разделу, и никакое решение Суда ЕС, дающее толкование вышеназванных положений или мер, не имеют обязательной силы для Соединенного Королевства или Ирландии, либо не подлежат к ним применению».
Статьей 3 Протокола № 21 закреплена особая позиция Великобритании и Ирландии в случае принятия нормативных правовых актов в области пространства свободы, безопасности и правосудия, в том числе в области уголовного процесса. В течение трех месяцев с момента представления инициативы Совету ЕС или проекта нормативно-правового акта в области пространства свободы, безопасности и правосудия Великобритания и Ирландия направляют Председателю Совета ЕС уведомление в письменной форме, если желают присоединиться к данному нормативному акту. В случае направления такого уведомления нормативный акт будет распространять свое действие на Великобританию и Ирландию.
Согласно ст. 1 Протокола № 22 Дания не участвует в принятии Советом предлагаемых мер в области уголовно-процессуального законодательства, правовые акты ЕС в уголовно-процессуальной сфере, издаваемые после вступления в силу Лиссабонского договора, не имеют действия для Дании. Согласно действующей законодательной процедуре единогласие членов Совета, за исключением представителя правительства Дании, является необходимым и достаточным для принятия решения в области пространства свободы, безопасности и правосудия[121]. Протоколом предусмотрено, что Дания впоследствии может перейти на режим, применяемый в отношении Великобритании и Ирландии. По результатам проведенного впоследствии в Дании референдума Дания отказалась от возможного перехода на иной режим.
В преамбулах нормативных актов, принимаемых в области пространства свободы, безопасности и правосудия, содержатся упоминания о позиции вышеназванных государств в соответствии с протоколами № 21 и № 22 применительно к каждому конкретному нормативному акту, издаваемому в области пространства свободы, безопасности и правосудия. При рассмотрении в следующей главе монографии действующих директив ЕС в области уголовно-процессуального права автор будет отмечать, распространяется ли действие директивы на указанные выше государства.
С нашей точки зрения вышеназванные изъятия для трех государств – членов ЕС могут рассматриваться как частичное ограничение прав их граждан в области гарантий прав и свобод человека в уголовном процессе. Хотя все государства – члены ЕС являются участниками Совета Европы и присоединились к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., которая гарантирует гражданам право на справедливое судебное разбирательство в уголовном процессе, тем не менее многолетняя практика ЕСПЧ свидетельствует о частых нарушениях со стороны правоохранительных и судебных органов предоставляемых гарантий прав.
Принципиально подчеркнуть, что гармонизация уголовно-процессуального законодательства государств – членов ЕС осуществляется не в целях создания единого уголовно-процессуального кодекса для всех государств – членов ЕС, а в целях усиления принципа взаимного признания приговоров и судебных решений, введенного Программой Тампере 1999 г.[122]
Как отмечал профессор А. Г. Волеводз, «большую роль в становлении принципа взаимного признания судебных решений и приговоров сыграли институты ЕС. Европейский совет впервые провозгласил данный принцип и впоследствии направлял политику ЕС в этой сфере. Европейская комиссия сформулировала основные черты концепции взаимного признания судебных решений в ЕС. Совет и Европейский парламент принимали соответствующие акты обязательного характера. Суд ЕС в ряде своих решений конкретизировал содержание этого принципа»[123].
Взаимное признание судебных решений и приговоров означает, что любое судебное решение, вынесенное судебными органами одного государства – члена ЕС, должно признаваться и подлежать исполнению в любом другом государстве – члене ЕС.
Отдельно стоит упомянуть инструменты, введенные в ЕС в рамках исполнения принципа взаимного признания судебных решений и приговоров.
Ранее действовавшая процедура экстрадиции в рамках ЕС была заменена таким инструментом, как европейский ордер на арест (введен Рамочным решением Совета ЕС «О европейском ордере на арест и процедурах передачи лиц между государствами – членами» от 13.06.2002, Рамочное решение вступило в силу с января 2004 г.)[124]. Европейский ордер на арест является судебным решением, выданным одним государством – членом в целях ареста (задержания) и передачи другим государством – членом запрашиваемого лица во исполнение осуществления уголовного преследования лица, заключения лица под стражу или исполнения приговора. В рамочном решении утвержден список из 32 составов наиболее тяжких преступлений (например, участие в преступной организации, терроризм, торговля людьми, сексуальная эксплуатация детей и детская порнография, незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ, незаконный оборот оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, коррупция, мошенничество, затрагивающее в том числе финансовые интересы ЕС, подделка денежных средств, включая евро, компьютерные преступления, убийство, тяжкие телесные повреждения, незаконная торговля человеческими органами и тканями и др.).
В целях способствования облегчению социальной реабилитации осужденных лиц и усиления гарантии, что осужденные отбывают наказание в своей родной стране, была создана система для перевода заключенных в страны их гражданства, проживания или в ту страну ЕС, с которой осужденные имеют тесные связи. Процедура была введена Рамочным решением Совета 2008/909/ША от 27.11.2008 о применении принципа взаимного признания при вынесении решений, предусматривающих наказание в виде тюремного заключения или меры, связанные с лишением свободы[125]. В частности, при переводе осужденных лиц должны учитываться Европейские пенитенциарные правила[126], утвержденные Советом Европы. Так, плохие или ниже минимальных условия содержания под стражей могут препятствовать передаче заключенного. Отдельное внимание уделено вопросам условного освобождения, так как в странах ЕС действуют разные правила условного или досрочного освобождения осужденных. Если при переводе для отбывания наказания в другое Государство – член лицо может оказаться в худшем положении, чем в стране, вынесшей приговор, то это может послужить препятствием в выдаче.
119
Protocol (№ 21) On the position of the United Kingdom and Ireland in respect of the area of freedom, security and justice // OJ C 326, 26.10.2012, p. 295–298.
120
Protocol (№ 22) On the position of Denmark // OJ C 326, 26.10.2012, p. 299–304.
121
Herlin-Karnell E. Denmark and the European Area of Freedom, Security and Justice: A Scandinavian Arrangement // Amsterdam law forum. VU University Amsterdam. Volume 5:1 2013. P. 95–105.
122
Resolution on the extraordinary European Council meeting on the area of freedom, security and justice (Tampere, 15–16 October 1999) //OJ C 54, 25.2.2000. P. 93–94.
123
Волеводз А. Г. Европейская судебная сеть // Международное уголовное право и международная юстиция. – 2012. – № 1. – С. 7–11.
124
2002/584/JHA Council framework decision of 13 June 2002 on the European arrest warrant and the surrender procedures between Member States – Statements made by certain Member States on the adoption of the Framework Decision // OJ L 190, 18.7.2002, p. 1–20.
125
Council Framework Decision 2008/909/JHA of 27 November 2008 on the application of the principle of mutual recognition to judgments in criminal matters imposing custodial sentences or measures involving deprivation of liberty for the purpose of their enforcement in the European Union // OJ L 327, 5.12.2008, p. 27–46.
126
Recommendation Rec (2006) 2 of the Committee of Ministers to member states on the European Prison Rules Adopted by the Committee of Ministers on 11 January 2006 at the 952nd meeting of the Ministers’ Deputies [Электронный ресурс] // URL: https://wcd.coe.int/ViewDoc.jsp?id=955747 (дата обращения: 15.09.2015).