Персональный демон

Леонид Вешняков знал свои сильные стороны. У него был огромный опыт прямой и подковерной политической борьбы, он знал всю (в том числе и черную) технологию предвыборного процесса, за ним была поддержка сильной партии, он имел высокую узнаваемость среди избирателей, не был замешан ни в одном громком скандале, потому что умел дружить с прессой. Он имел все шансы на победу. Только одно было у него слабое место: он не имел своих денег. То есть средства-то у него были, и немалые, но кто же тратит на выборы свои деньги?

Эдуарда Грача Леонид Вешняков знал лет двадцать, они не были близкими друзьями, но периодически их интересы пересекались, Эдуард подкидывал приятелю деньги на выборы, Вешняков помогал бизнесмену подписывать необходимые бумаги, сводил с нужными чиновниками.

Но одно дело подкинуть деньжат на выборы в городскую или областную думу, и совсем другое – вложить финансы в мэрский марафон. Это совершенно другой уровень вложений и совершенно другой риск.

Потому, когда Леня Вешняков обращался за помощью к своему хорошему знакомому Эдику Грачу с просьбой профинансировать его предвыборную кампанию, он прекрасно понимал, какое важное решение тому придется принимать.

Эдуард принял его не сразу, несколько дней советовался с доверенными лицами, проводил консультации с целью более четкой прорисовки политической ситуации, обсуждал тему с партнерами. В принципе получалось, что ставить на Вешнякова можно. Предвыборная кампания проходила еще более жестко, чем прогнозировали аналитики, политтехнологи и журналисты. Это был марафон, в котором должны победить не личности, а деньги и крепкие нервы.

Эдуард Грач вложил в выборы мэра города очень много средств, связей, ресурсов, рабочего и личного времени. И считал, что вправе рассчитывать на адекватную отдачу впоследствии.

После победы можно будет сосредоточиться на новых делах, которые требовали его присутствия в столице, а всю документальную работу по реализации городского проекта застройки Северо-Восточного микрорайона города он может спокойно переложить на Вадима Краснова. Вадик займет кресло вице-мэра и все, что нужно решать на месте, будет решать сам.

Леонид Вешняков не любил чувствовать себя кому-то обязанным, потому его очень устраивало, что условия, на которых Эдуард согласился участвовать сам и привлечь партнеров к финансированию его предвыборной кампании, были оговорены заранее. Город активно развивался в северо-восточном направлении, там уже возводились жилые дома, но до того, чтобы стать удобным спальным районом, ему еще было далеко, инфраструктура в микрорайоне практически отсутствовала. У холдинга «Высота» имелся разработанный проект, предусматривавший не только строительство жилых домов, но и возведение гипермаркета, даже, скорее, торгового городка, кроме того, «Высота» выиграла муниципальный конкурс на возведение новой школы и поликлиники, а также федеральный – на строительство нового здания районного суда. Работа предстояла огромная, в том числе чисто бюрократическая, документальная. Поскольку земли Северо-Восточного района были ранее под разной юрисдикцией, некоторые документы требовали обязательного утверждения в городской думе.

Вадим Краснов понимал, какая работа ему предстоит, и был полностью к ней готов.

За месяцы, прошедшие с момента выборов и утверждения его в новой должности, он успел значительно продвинуться. И дальше только наращивал бы темп, если бы… Если бы был жив.

С того момента, когда мэру сообщили ужасную новость о гибели Вадима Краснова, он не находил себе места. Он почти не спал ночами, если и засыпал, то просыпался в поту и выходил курить. Потом долго не мог сомкнуть глаз и забывался тяжелым сном только под утро. А вставать приходилось рано. Он, завзятый гурман, потерял интерес к пище, как ресторанной, так и домашней, и ел только то, что буквально заставляла съесть жена. Он стал пить больше обычного, пытаясь заглушить сначала чувство тревоги, а потом – при более тщательном обдумывании ситуации – все нарастающий страх.

Неприятная история началась почти два года назад, когда Вешняков еще был заместителем председателя областной думы. У Лени всегда было очень много знакомых, которые считали его человеком, который может решить любой вопрос. Обширные связи простирались и на представителей правоохранительных структур, в том числе и бывших представителей. Николая Босого он знал с незапамятных времен, когда тот был еще обычным опером в ОБХСС. Коля был ментом хватким, цепким, хитрым, любил сложные многоходовые операции. Постепенно он дорос до начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями регионального управления по борьбе с организованной преступностью. Он ушел со службы буквально перед самой ликвидацией РУБОПа, и тогда ходили слухи о том, что Колю попросили уйти, потому что его поймали на неформальных контактах с представителями криминальных структур.

Как-то раз Босой позвонил Вешнякову на мобильный и пробасил:

– Привет, старик, есть разговор серьезный, надо бы встретиться.

– Здорово, – доброжелательным голосом откликнулся Леонид, – хочешь, приезжай ко мне, я буду в думе еще часа два.

– Ну уж нет, Лень, в вашем здании только такие разговоры вести… Себе дороже будет, – усмехнулся бывший мент. – Надо бы на нейтральной территории.

Они договорись завтра вместе пообедать в одном укромном местечке на выезде из города, где жарят прекрасные шашлыки и овощи на мангале. Договорились и о том, что оба будут с водителями, чтобы можно было выпить по рюмке под жареное мясо.

Хотя в заведении почти никого не было, мужчины выбрали самый дальний столик, попросили бутылку «Абсолюта», минералки и две порции бараньего шашлыка с жареными овощами.

– Водку принесешь вместе с мясом, – сразу предупредил официантку Коля, – нам сначала поговорить надо.

Когда они расположились, Коля сразу перешел к делу.

– Собственно, разговор-то у нас короткий, – начал Босой, – я тебе тему обрисовываю, а все детали, всю кухню ты сам знаешь лучше меня. Короче, тема – гостиница «Полет». У меня есть люди, мои клиенты, которые готовы платить хорошие деньги. Вот, собственно, и весь разговор.

Конечно, Леня понимал, о чем речь. Между городом и областью существовали свои сложные межбюджетные отношения, и городские власти периодически брали кредиты у областного правительства под гарантии муниципального имущества. Перечни залогового имущества формировались в основном из зданий, в которых расположены суды, районные отделения милиции, подразделения администрации и так далее. Ценные в коммерческом плане объекты редко оказывались под залогом. Но все же оказывались.

Гостиничный комплекс был расположен в самом центре города и включал в себя непосредственно само высотное здание гостиницы, в нижних этажах которой находились самый популярный в городе ночной клуб, бутики, салоны красоты и множество прочих заведений, а также несколько пристроенных к нему помещений, в которых располагались рестораны, кафе, магазины. И участок, принадлежавший «Полету», был освоен не полностью: там при экономном использовании земли еще можно было строить. По закону надо было выставлять право аренды на открытые торги. Но кому они были нужны? Вопрос с «Полетом» уже долго оставался открытым, вокруг крутились возможные претенденты, можно было догадываться о том, что ведется негласное тайное торжище. Предложение Коли было более чем понятно, процедура – это лишь дело техники.

– Что за люди у тебя? – в первую очередь поинтересовался Леня.

– Это люди не наши, не городские, – уклончиво ответил собеседник, – они у нас недавно, примеряются пока. Денег много, вкладывают в разных регионах.

– Не бандиты? – насторожился Вешняков.

– Да ну, что ты, – только отмахнулся Николай, – обычные коммерсы. Я их, конечно, не с пеленок знаю, но это не бандитствующая публика, нет, таких я вижу сразу, у меня глаз наметанный.

– Ну, давай, что ли, попробуем, – немного помедлив, ответил Вешняков. – Вопрос непростой, желающих там много, надо будет убеждать. Ну а какой самый лучший аргумент убеждения, я думаю, ты сам понимаешь.