Хмельное зелье

– Да надо бы. Только лечиться не будем, я на эту бражку уже смотреть не могу.

– А её уже и не осталось, так что твой день рождения отменяется, нечем отмечать.

– Съездим к папе, он денег даст, в городе купим вина и продуктов, а день рождения состоится при любой погоде.

– А давай мы и Никитку пригласим, веселее будет.

– Давай пригласим. Ну, что там у нас с завтраком?

– Так иди, уже всё готово.

За завтраком я предложила Таньке, когда поедем в город к папе за деньгами, заодно подать объявление в газету о продаже дома. Танька фыркнула, сказав:

– Да кто его купит!

– Под дачу могут купить, ну попробовать-то можно? Или поменять на маленькую квартирку, тогда и я отсюда съеду. Здесь даже работать негде, мне хоть родители присылают деньги, а ты как без них обходишься, непонятно.

– Почему это я без денег? Я, между прочим, если ты забыла, работаю на почте и получаю зарплату.

– Ой, держите меня, зарплату она получает. На твою бы зарплату посадить того, кто такие зарплаты назначает, пусть бы покрутился. Короче, завтракаем и едем в город объявление подавать.

– Васька, мне страшно, а вдруг меня обманут и останусь я без дома и без квартиры.

– Нам главное – найти обмен или покупателя, а там Дарья, она юрист, поможет всё оформить, чтобы не обманули.

Мы позавтракали, привели себя в порядок, переоделись, потом я выгнала машину из сарая, загрузились и поехали в город, сообщив об этом Демьянычу. Дорога была не дальняя, до города можно было доехать за час. Ехали, мы, не спеша и поэтому спустя чуть больше часа были уже в городе. Приехали к моему дому, припарковались на стоянке, и, когда выходили из машины, я обратила внимание на разбитые жигули на нашей стоянке. Такой разбитой машины в нашем доме ни у кого не было, я посмотрела на номера, они были заляпаны грязью, и невозможно было их определить. Мы пошли к подъезду, только я хотела открыть дверь, как она распахнулась и навстречу нам выскочил парень в спортивном костюме, бейсболке и с большой спортивной сумкой. Он чуть Таньку не снёс с ног. Она успела ему подставить подножку, парень хряснулся об землю со всего маха и заорал:

– Ты, чума, урою!!!

– А мы разве знакомы? – спросила удивлённая Танька, потому что услышала знакомое прозвище, с которым она выросла.

– Да пошла ты! – Парень встал и, хромая, отправился быстрым шагом к разбитой машине. Мы посмотрели ему вслед и пошли в подъезд. Когда поднялись на третий этаж к нашей квартире, то увидели, что дверь соседней квартиры, где жила старушка (поговаривали, что она богата, потому что никогда никого к себе не приглашала и даже соседей не впускала в квартиру), была приоткрыта. Я удивилась и потихоньку потянула дверь на себя. Мы зашли в квартиру.

– Антонина Васильевна! – окликнула я, но она не отозвалась, я прошла вглубь квартиры, зашла в гостиную и охнула от неожиданности. Она лежала на полу, а голова была вся в крови. Я потрогала пульс – есть. Жива! Я метнулась к телефону и стала вызывать скорую, потом позвонила в полицию. Скорая через пятнадцать минут была у нас. Врач осмотрел её, сделал укол и приказал помощникам нести носилки. Пока её укладывали на носилки, приехала полиция, в результате домой мы попали через три часа, потому что нас попросили проехать в отделение, там протокол составили, потом – фоторобот. С фотороботом проблем не было, потому что мы успели парня рассмотреть, пока он вставал и ругался на нас. Когда мы вышли из полиции на крыльцо, Танька, нахмурившись, проворчала:

– Начинаются! Я не поняла и, посмотрев на её хмурую физиономию, спросила:

– Что значит «начинаются»?

– То и значит! Как с тобой свяжешься, сразу приключения начинаются! То у нас кого-то закапывают, то старушек бьют.

– Ну не я же это подстраиваю.

– Я думаю, у тебя есть способности притягивать неприятности. Другие люди как люди: кто-то болезни лечит, кто-то сглаз снимает, гадает, судьбу предсказывает, а ты у нас неприятности к себе притягиваешь. Вот я и думаю: может, мне от тебя подальше держаться?

– Ага! Отойди вон к той лавочке. – Почему к лавочке? – Чтобы ты не грохнулась о землю от новости, которую сейчас услышишь.

– Говори уже, гадюка, не томи, что там ещё у нас случилось.

– Следователь высказал интересную мысль, что это мы с тобой старушку пришили, украли бриллианты, а парня придумали, чтобы снять с себя подозрения.

– А нам это зачем?

– Бриллианты лишними не бывают. Говорят, у неё бриллианты похитили, которые никто никогда не видел, но людская молва ходила о том, что они у старушки есть. А я думаю, никакие это не бриллианты. Ты вспомни: у парня спортивная сумка была тяжёлая, я не думаю, что у старушки в квартире было столько бриллиантов.

– А что тогда там было?

– Да что угодно. Вещи, вазы, меха́.

– Ну да, сумка у него была полная и тяжёлая. Василиса, пойдём уже домой, пусть наши правоохранительные органы думают, их много, а нас всего две, и мы голодные, поэтому мы им не помощники, к тому же у нас есть свои дела.

– Хорошо, пойдём домой, пообедаем, потом подадим объявление в газету и заедем к старушке в больницу. Мы приехали домой, только зашли в квартиру, из гостиной вышла Дарья и двинулась к нам, радостно раскинув руки:

– Д-е-е-е-вочки! Как хорошо, что вы приехали, я как раз пирог испекла, а нам с папой его вдвоём не съесть, вот вы и поможете. Проходите на кухню, сейчас чайник поставлю, будем пить чай, вы расскажете, что у вас нового, зачем в город пожаловали. По делам или по папе, Василиса, соскучилась?

– И по папе, и по тебе соскучилась, а вообще у нас тут дело.

– Делитесь, что за дело?

– Хотим Танькин дом продать. Поможешь?

– Дом большой? В хорошем состоянии? Какой участок, сколько соток? – сразу забросала нас Дарья вопросами.

Татьяна описала свой дом и участок, потом добавила:

– Хотелось бы за него получить хотя бы маленькую квартирку в городе, потому что других денег у меня нет и никогда не будет на покупку квартиры, а в деревне я зачахну в девках.

– Значит, надо не продавать, а делать обмен, потому что может случиться так, что найдётся покупатель на дом, но не даст тебе нужную сумму, которой хватит на покупку квартиры. – сказала Дарья. – Кстати, вы представляете, сегодня нашу соседку-старушку убили! Кому понадобился это божий одуванчик?

– Представляем, – сказала я, – мы её и нашли.

– Когда?

– Мы давно уже приехали, только хотели войти в квартиру, как увидели приоткрытую дверь и решили посмотреть, почему она открыта. Зашли, старушка лежала на полу. Только её, слава богу, не убили, но голову разбили. Мы вызвали скорую, её увезли в больницу. А потом три часа провели в полиции.

– Василиса! Вы почему не зашли ко мне и не сказали об этом?

– А что бы это изменило? Нам всё равно пришлось бы ехать в полицию и отвечать под протокол.

– Но я могла бы с вами поехать, вдруг вам моя помощь понадобилась бы.

– К счастью, пока не понадобилась. А где папа? На работе?

– Папа уехал в командировку на три дня. Может, сегодня вечером вернётся или завтра утром. У тебя, Василиса, к нему дело?

– Да нет, просто увидеться хотелось.

– Завтра увидитесь. Вы же не торопитесь, дня три хоть поживите дома.

– Как получится, может, три дня и поживём у вас. Мы пообедали и поехали навестить Антонину Васильевну. Заехали в магазин купили фруктов и отправились в больницу. Когда зашли в палату, увидели старушку, которая лежала с перевязанной головой, закрыв глаза. Мы решили, что она спит, потихоньку прошли, поставили пакет с фруктами на тумбочку, но только хотели уйти, она открыла глаза и прошептала:

– Девочки, не уходите, посидите немного. Спасибо вам, что не оставили меня без помощи.

– Как вы себя чувствуете, Антонина Васильевна? – спросила я.

– Спасибо, Василиса, уже лучше.

– Вы зачем открыли дверь незнакомому парню?

– Бес его знает. Сказал, что из отдела опеки, перепись у них идёт, готовят подарки ко Дню пожилых людей, вот и открыла, а он мне по голове, и больше ничего не помню.