Страница 4 из 6
Съязвила, наверное, зря. Молчит. Ну да какая мне разница? Отвял и ладно.
Только отошла от ноутбука – звуковой сигнал. Ответил что-то. Кликаю без особого энтузиазма, читаю и тут же шарахаюсь в сторону.
Это Я его нашла? Да он в своем уме? Лайкаю фотки? Чокнутый, что ли?
Открываю его профиль, рассматриваю аватар, будто убедиться в чем-то хочу – вдруг реально такой ерундой занималась и забыла…
«Бре-ед!» – пишу ему и тут же отправляю, а пальцы продолжают летать по клавиатуре.
«Я тебя впервые вижу! И вообще. Сижу в своей землянке тихо и никого не трогаю», – тоже следом улетает.
Все. Отстал. Вышел из онлайна. Вот и хорошо. Можно наконец-то своими делами заняться и успокоиться.
Подхожу к полке с книгами, снова зачем-то затеваю перестановку, невидимую пыль сдуваю, карандашницу с Тоторо поближе к комиксам двигаю. Машинально. Замечаю это, тут же ухмыляюсь весело сама себе и обратно ее на место ставлю, потому что она загораживала излом на корешке энциклопедии.
Какой-то ерундой страдаю, честное слово. Может, лучше пирог испечь?
Отыскиваю на кухне старую тетрадь с рецептами. Настоящее сокровище! Столько всего потеряли в многочисленных переездах, а она сохранилась. Память о маме. Знаю наизусть, на уровне рефлексов, как приготовить шарлотку, но все равно листаю пожелтевшие страницы неторопливо, а найдя нужную, вожу пальцем по строчкам. Красивый почерк, деловые записи… как будто через них с мамой разговариваю. Заряжаюсь ее энергетикой, и все у меня получается.
Папа меня всегда хвалит. Он такой – добрый и заботливый. А я стараюсь его лишний раз не волновать.
Когда от чего-то откалывается кусочек или даже просто на гладкой поверхности появляется трещина, начинаешь машинально оберегать это «что-то», чтобы оно не развалилось до конца. Жалеешь, что раньше не замечал, не радовался целому, воспринимал, как обыденность. Не думал, что вот так когда-то могло треснуть и стать хрупким в одночасье привычное, а как оказалось – самое дорогое. Но уже поздно. Не придумали такого универсального средства, которое бы судьбы по осколкам склеивало.
Мама всегда яблоки корицей посыпала. Стерлись из памяти сами действия, но отчетливо помню руки с тонкими красивыми пальцами. И запах. Сильный, пряный, теплый, домашний. Даже в самые холодные вечера от него становилось уютно и спокойно, и на кухне царила атмосфера доверия.
Вот и у нас сейчас пахнет так же. Почти так же.
– Оставим Сашке или ну ее? – щурится папа, и кончики его усов слегка дергаются вверх-вниз, когда он с блаженством откусывает большой кусок пирога.
– Оставим, – улыбаюсь я, зная, что он шутит.
Он любит Сашку по-своему, несмотря на то что та бывает взбалмошной и ее постоянно тянет на приключения. Но папа доверяет мне. Он знает, что его дочь не потеряет голову даже в самой сложной ситуации. Поэтому радуется нашей дружбе, глядя на то, как радуюсь ей я.
Вот в таких посиделках частенько и проводим вечера на кухне.
Иногда прямо с ногами забираюсь на узенький диванчик, поджимаю их под себя и достаю из-за спины книгу, а папа только ворчит любя, чтобы не сутулилась. И я стараюсь распрямиться, а через несколько минут, зачитавшись, снова сворачиваюсь калачиком и, не глядя, тянусь за кружкой с горячим ароматным чаем, который он со знанием дела только что заварил.
Уже ближе к ночи возвращаюсь в свою комнату, совсем забыв к тому времени про странные сообщения. Вспоминаю, обновляю страницу и замираю – все-таки совершенно точно хочу получить хоть что-нибудь в ответ.
Да! Радуюсь – вот первое сообщение с веселой желтой рожицей: «Ахаха. Отмазалась». А чуть ниже второе: «А в землянку-то зачем спряталась? Вылезай, я не кусаюсь». И тут же третье: «А фотки мои между делом все-таки глянь…».
«Лихо клеишь!» – отправляю ему и похихикиваю. Веселый парень, еще и самоуверенный.
«Да я про лайки опять», – пишет он, и смеющийся до слез смайлик возле слова «опять» еще больше поднимает настроение.
Перехожу снова в его профиль ради любопытства. Открываю первую попавшуюся фотографию. Вот он стоит в компании ребят с гитарами. Высоким, статным кажется по сравнению с ними. Не красавец. Обычный. Но улыбка… заставляет саму улыбаться.
Перевожу взгляд ниже – точно. На этом фото сердечко подсвечено. И на следующем, где он один с фотокамерой в руке. И дальше с мамой. И с собакой. Да на каждом мой лайк красуется! Не верю собственным глазам!
«Сашка! – осеняет меня. – Черт!» Судорожно вспоминаю, как она днем мышкой орудовала. Наверное, бессознательно на радостях лайкала. Как увидит симпатичного парня, вечно рассудок теряет.
«Это не я», – пишу, но стираю, не мешкая. Не поймет еще. А потом набираю снова и отправляю – ну и что, так даже веселее! И пусть думает, что хочет.
А он все теми же хохочущими смайликами окошко с сообщениями засыпает, и мне самой становится смешно до слез.
«Ахахаха, – снова пишет. – Я знал, что ты необычная. И это здорово! Еще и увлечения не как у всех!»
Это он сейчас снова про лайки? Ну вообще! И комплимент отвесил, и подколоть сумел.
«А ты чем увлекаешься? – решаю отомстить. – Или разведчикам не до хобби? Необычных вычисляют».
«Нам трудности не страшны! – шутит в ответ. – И вообще… я шпиён восьмидесятого левела. Так что удачно ты забрела».
«Ты так выражаешься… странно, что ли, – смеюсь и продолжаю: – Но я тебя понимаю, как будто в детство попала или давно тебя знаю. Просто так».
«Взаимно. Правда-правда! Но, Ксюш, – читаю и вздрагиваю, ведь приятно, когда к тебе по имени обращаются, – ты меня извини, я пойду… уже поздно, а мне вставать рано. Дела завтра очень важные, выспаться нужно. Я и так по утрам, как зомби по квартире гуляю».
«Главное, чтобы спросонья ничего не перепутал», – отправляю со смайликом.
«Ахаха, ну да, чтобы спортивный костюм не надел на торжественное мероприятие», – снова шутит и присылает еще одно сообщение: «Добрых снов тебе!»
А я зачем-то произношу по буквам «В-о-в-к-а» – подпись у каждого сообщения – и после того, как собеседник исчезает из онлайна, кидаюсь перечитывать всю переписку с самого начала. А сама кошусь на его аватар и улыбаюсь монитору… прям как Сашка, наверное…
Глава 5
Вчера, как дома оказался, сразу в интернет полез. А там помимо Ксюшиного сообщения еще одно от какой-то Александры. Трафаретно так: «Привет! Как дела?» Взглянул и забыл. Наверняка спам какой-нибудь. Но не угадал. Девушка оказалось настойчивой.
Сначала напрягся. Нехотя отвечал на плоские вопросы. Как от Ксюши сообщение приходило, с большей радостью на ее окошко переключался. А потом, в минуту затишья, когда обе по каким-то причинам замолчали, полез фотографии этой Александры посмотреть.
А она ничего, симпатичная оказалась. Да и так, если сильно не придираться, диалог-то вроде завязался. Ну мало ли… вдруг писать человек не любит много. Бывает же такое? Зато при личном общении все может встать на свои места. Я вообще все эти переписки надолго затягивать не могу, в реале встретиться предлагаю. Ну а там… как я уже и рассказывал, все по одному и тому же сценарию выходит. Даже смешно!
Но пообщаться ни с той, ни с другой толком не удалось – на время глянул и поспешил все это дело сворачивать. Ксюше объяснил, что к чему, перед Александрой как-то даже в голову не пришло оправдываться. Просто распрощался до завтра, и все.
А сегодня не до интернета.
Умываюсь поспешно, заодно и чуб влажной ладонью прилизываю (топорщится вечно), на ходу рубашку надеваю. Некогда даже позавтракать. Будильник впритык поставил, чтобы поспать хоть чуточку подольше, – каждая минута утра на вес золота. Еще и за первые недели лета совсем расслабился – привык ближе к полудню просыпаться. И вот теперь все бегом. Впрочем, я всегда так делаю. Может, гены? Или закалка? Хотя отец меня совсем уж круто никогда не дрессирует. Со спортом – да, чтобы обязательно физическую форму поддерживал. Да мне и самому стыдно было бы: отец в сорок лет огурчиком выглядит, на кулаках шустро отжимается, а я буду дохликом слюнявым ходить? Не-е…