Метель

     Она посмотрела на маму и сказала:

     - Вы сейчас по какому адресу прописаны?

     Тут вперед выступил Андрей. Он кашлянул, привлекая к себе внимание и сказал:

     - Мы через неделю переезжаем на новое местожительство. Вот наш ордер, - подал он Елене Львовне ордер на их новое жилье. Та прочитала адрес и не скрывая своего удовлетворения, сказала:

     - Это не наш район. Я точно не помню, но этот дом относится или к школе номер 12 или к 20-й школе. Так что вашего Сашу я взять не могу при всем своем желании.

     - Хорошо, - не стала спорить с ней Варя. – Как скажете. Тогда я не хотела бы терять время и уже сегодня пройти процедуру оформления на работу.

     Андрей тоже решил зря время не терять, и, взяв папку с документами Саши, пошел с ним в 20-ю школу, которая находилась напротив их нового дома, через улицу. Но полоса удач, кажется, закончилась и когда они пришли, то директора на месте не оказалось. Андрей решил вернуться. Им пришлось еще с полчаса ожидать, пока Варя освободилась. После этого они вместе пошли домой.

     Вечером, после ужина, Саша попросил отца выслушать его.

     - Тебе не показалось странным, что директриса 14-й школы прямо-таки обрадовалась, узнав, что она имеет формальное право отказать в моем приеме в свою школу.

     - Да, это странно. Я всегда думал, что школа любит хороших учеников, а отличников тем более. А тут она даже не скрывала своей радости, что может тебя отфутболить.

     - Я думаю, что и в других школах будет тоже самое.

     - Что ты предлагаешь?

     - Я предлагаю сходить в министерство и попросить разрешения на сдачу экзаменов экстерном за полный курс начальной школы. Мне кажется, что директриса 14-й школы просто не доверяет уровню деревенской школы. Их может убедить только, если они сами примут у меня экзамены.

     - М-да. А ты, значит уверен в себе?

     - Да.

     - Слушай, ну куда ты торопишься?

     - Я не знаю почему, но мне неинтересно с моими сверстниками. Я чувствую себя старше.

     - Хорошо, я обращусь в министерство.

     На следующий день, Варя вышла на новое место работы, а Саша с отцом пошли в 20-ю школу и опять их постигла неудача. Правда, на этот раз директор сразу их спросил, по какому адресу они прописаны. Изучив их ордер, он сказал, что этот дом относится не к их школе, а к 12-й, которая находится дальше по улице Учительской. От их дома 12-я школа находилась метрах в трехстах.

     Директором 12-й школы, как и 14-й тоже была женщина, только помоложе лет на 10. На этот раз Саша не стал проводить диагностику ее здоровья. Директриса тоже в первую очередь поинтересовалась их местом жительства. Убедившись, что посетители из ее района, она стала изучать Сашины документы. Все повторилось почти в точности, как в 14-й школе. Только Саше предложили подождать в приемной.

     - Без разрешения нашего министерства я не могу принять мальчика в пятый класс, - твердо заявила директриса.

     - Хорошо, - вдруг неожиданно сказал Андрей. – Но в четвертый класс вы его можете записать?

     - Формально вы правы, но я бы вам этого не советовала и вот почему. Поймите, наша школа является одной из центральных школ и безусловно входит в пятерку лучших школ города. У нас работают самые лучшие и высококвалифицированные педагоги. Обучение у нас очень сильно отличается от обучения в школах, в которых учился ваш сын. Если я запишу его сразу в четвертый класс, то скорее всего, ваш мальчик не справится с программой и все кончится тем, что он останется на второй год, да еще к этому приобретет психологическую травму. И мальчики в классе его дразнить будут. Значит, будут конфликты. И всего этого можно легко избежать, если мы с вами определим его в третий класс. И тогда у него появится фора величиной с год. За год мальчик прекрасно адаптируется, и мы будем иметь хорошего ученика, а вы – послушного и дисциплинированного сына.

     - Я вас понял, - вы были очень убедительны. В ваших рассуждениях и выводах есть только один изъян. Вы, не поговорив с моим сыном сразу записали его в «деревенщины». Я могу предположить ход ваших мыслей: «Ну, что может знать мальчик, учившийся в деревенской школе, в глухой дыре?». Так вот смею вас заверить, что тут вы заблуждаетесь. Я не думаю, что среди ваших учеников даже пятого класса, найдется хоть один, который знает учебный материал лучше моего сына. Я понимаю, в это трудно поверить, но проверить-то в ваших силах. Пригласите ваших педагогов, пусть они в неформальной обстановке пообщаются с ним, поспрашивают и выяснят не только уровень его знаний, но и умение мыслить, наблюдать, делать выводы, то есть то, что мы называем интеллектом. Я заранее соглашусь с любым выводом ваших педагогов.

     - Мне жаль, что ваша слепая родительская любовь затмевает вам очевидные факты.

     - И вы можете назвать мне хотя бы один «очевидный факт», который не видит моя слепая родительская любовь?

     Директор сидела с выпученными от возмущения глазами и широко раскрывала рот и не могла ничего сказать. Наконец, она справилась со своими чувствами и заявила:

     - Да вы просто хам!

     - У…у, - протянул Андрей, - вот какие у вас аргументы. В таком случае разрешите мне откланяться. Всего вам хорошего, до свидания.

     Андрей встал со стула, на котором сидел во время разговора и пошел на выход. Уже открыв дверь, он остановился, повернулся к директрисе, которая провожала его возмущенным взглядом и добавил:

     - Жаль, что мы не поняли друг друга, хотя я не оставил окончательно надежды. Я пока сидел тут у вас, то мысленно расположил в вашем кабинете румынский гарнитур. Он хорошо бы у вас вписался. Ну, нет, значит нет. Значит не судьба. На востоке в таких случаях говорят «кысмет».

     И Андрей вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Проводив посетителя, директриса некоторое время сидела, пытаясь понять, что же сказал ей папа этого вундеркинда. Особенно, что-то о румынском гарнитуре. Она встала, подошла к двери своего кабинета и постаралась посмотреть на его содержимое посторонним взглядом. Обшарпанные шкафы с книгами, сразу около входа стоячая вешалка, на которой висела ее шуба, стол для совещаний педсовета, далее ее стол. Столешницы уже не первой свежести, приходится их покрывать скатертью. Ни одного кресла, простые венские стулья и все уже требуют ремонта.

     - Может быть, я сделала ошибку, - подумала директриса, - нужно было сначала узнать, где он работает. На первый взгляд, судя по разговору, это интеллигентный человек, правда одет бедненько так, серенько одет. Что можно ожидать от таких родителей. В кабинете раздался телефонный звонок. Директриса подошла к телефону и взяла трубку.

     - Да, это я, слушаю вас. Ой, Елена Львовна, не узнала вас, богатой будете. Да. Да, были, вот только что ушли. Да? Вот как, с направлением из министерства? И вы ее взяли? На год, да? Угу, угу. А я, признаться не поверила этим бумажкам. Ой, да знаю я как эти бумажки делаются. Он вообще произвел на меня впечатление деревенского дурачка. Стоял, как мешком пришибленный, уставился в одну точку и стоял молча как истукан. Что, и у вас себя также вел? Ну, что вы хотите, деревенский мальчик, в незнакомой обстановке сразу растерялся. А вы знаете, что мне его отец заявил? В вашей школе, говорит, не найдется ученика, лучше моего сына. Представляете, такое мне сказать. Да у нас с вами лучшие дети города учатся, а он кто? Дурачок деревенский. Что я ему сказала? Предложила записать его сына в третий класс. Подумала, если он согласится, так и быть, возьму его. А он, вы слышали, что мне заявил. Да, уже уходя бросил фразу, намекая, что мог мне мебель в кабинет новую достать, румынский гарнитур, представляете, Елена Львовна? Может у него родственник грузчиком в мебельном магазине работает? Что я ответила? Я сказала ему, что он хам. Да, так и сказала. Да кому они пожалуются, нищеброды, голь перекатная? Мимо моего мужа все равно им не пройти. Да, спасибо, Елена Львовна, всего хорошего, до свидания.