Отпусти мои крылья

Откинувшись на спинку кресла-качалки, размышляю о своей жизни, поступках, о том, куда привела меня моя глупость и неосторожность. Я, конечно, заслужила все что произошло со мной. Но как же трудно это принять. Особенно тяжело мне дается вынужденное одиночество.

Нет, я очень люблю наш маленький домик в Греции. Мне всегда здесь спокойно и уютно. Но не сейчас.

Смотрю в окно на вспененные волны, с шумом обрушивающиеся на каменистый пляж. И погружаюсь в воспоминания. Прислушиваюсь к своему сердцу. Готово ли оно окончательно умереть? Потому что это единственный на данный момент выход.

Как много всего произошло за два года, что я здесь. Первое время было так суматошно, я привыкала жить в одиночестве, в новой стране. Мне даже тосковать поначалу было некогда.

Но все равно я конечно скучала по дому, по тем дням, когда мы все жили одной большой семьей, совместным ужинам, когда папа приходил с работы и мы собирались все вместе за столом. Решали сообща проблемы. Нянчились с Тимошкой. Сплетничали с Лисой обо всем на свете. Настасья Михайловна пекла свои фирменные пироги по воскресеньям, а бабушка ворчала по поводу диеты. Как же не хватало этой теплоты, домашней суеты и смеха!

Мне безумно недоставало любви. Любви, которой все вокруг было пропитано в доме бабушки, который давно стал родным.

Но главная боль - с каждым новым месяцем, проведенным вдали от родины, меня охватывало чувство ужасной потери. Я умирала от желания увидеть Артура. Бесконечно тосковала по нему. Наш разговор на чердаке был последним. И уверил меня в том, что достучаться до Бурмистрова невозможно. Он думает лишь о мести. И о сексе… Попытки наладить с ним отношения принесли бы лишь новые страдания. Он слишком зол. Никогда не простит меня.

Я тоже злилась. На всех. Прежде всего на себя, но и на него конечно. Перед отъездом вела себя так, что стыдно вспоминать. О чем я думала, бросая Артуру вызов? Флиртуя на его глазах с другими? Что он накажет меня? Или заревнует и снова захочет вернуть? Трудно понять. Я действовала на эмоциях. Выла внутри от боли и не знала как ее усмирить. Как же страшно, когда понимаешь, что и примирение невозможно, и жить без человека не можешь.

Возможно ли простить измену? Иногда мне хотелось думать, что простить можно все, если любишь. А я? Смогла бы я простить Артуру нанесенный моей семье вред?

Мы словно нарочно возводили перед собой непреодолимые преграды.

Как же больно было узнать, находясь здесь, что Артур, спустя время, снова мстит мне через родных! Хочет отнять у нас дом Анны Григорьевны. А папе грозит тюрьма. Слезы текут по щекам, я даже не смахиваю их. Еще никогда в жизни мне не было настолько одиноко и страшно.

Два года тишины… Оглушающей тоски, бессонных ночей. Я так надеялась, что пройдет время, может еще несколько лет, и я вернусь в родной город. Смогу снова жить со своей семьей. Но уж точно не такое возвращение я планировала…

***

Дом бабушки встречает меня шумом и нависшим предчувствием беды. Все настолько испуганы и расстроены, что даже мой приезд почти не заметен.

Весь дом на ушах, Анна Григорьевна в истерике… Отец рвет на себе волосы и готовится идти в тюрьму.

- Что же это такое, Василин? – тихо всхлипывает Лиса, когда закрываемся с ней вдвоем в комнате. Неужели Бурмистров и на это пойдет? Ведь больше трех лет прошло, что ж не успокоится никак?

- Ты уверена, в нем причина?

- Я ни в чем не уверена, кроме одного – это очень жесткая подстава. Сначала думали что отцу твоему нереально повезло – шикарная должность – помощник финансового директора, зарплата отличная. Радовались что скоро сможем сами на ноги встать, а то без твоей помощи концы никак не могли свести с концами… И вот, через полгода такой удар. Или твой отец талантливый, но в то же время глупый махинатор – либо это подстава.

- Мой отец не вор, это я точно знаю.

- Я думаю надо к Бурмистрову идти, - вздыхает Лиса.

- Хорошо. Я пойду. Только надо узнать где он… В городе ли.

- О, конечно он тут. Никуда не уезжал, не волнуйся. Горячие точки его больше не волнуют. Теперь он самый крутой бизнесмен в городе.

- Даже так?

- Ну крутость его я не взвешивала, но он владеет огромным казино и несколькими торговыми центрами.

- А в остальном… Как он? – вырывается у меня.

- Ты о чем? Как здоровье его? – горько хмыкает Лиса. – Думаю, как у быка. Или, ты волнуешься женат ли он? Вроде нет.

- Я сама не знаю зачем это спросила, - иду на попятный. А в душе конечно трясет при мысли что сестренка могла сказать: Ага, женат и счастлив. Умерла б на месте.

- Не надо тебе к нему, Василин. Может он и ни при чем. Только заново войну развяжешь, не дай бог… Я сама схожу. С детства говнюка знаю.

Но у Лисы не вышло ничего. Бурмистров – видимо важная шишка теперь, отказался принять и ничего не сделаешь. Разве что на улице целыми днями караулить. Тогда я обратилась к Наталье. Мы не виделись с того дня как она уволила меня. Но встретила меня очень душевно. Агентство еще больше расширилось, сменился адрес. Но я все-таки смогла найти бывшую начальницу, которая встретила меня очень радушно.

- Скорос! – громкое восклицание и объятия, а у меня внутри сжимается все от прозвища, которое забыть хочу. Столько знакомых я потеряла за эти годы, контактов. Вот только Штаховский не забывал меня. Два раза в год, на день рождения и на Рождество от него приходили шикарные букеты. Мне было горько смотреть на эти красивые цветы и осознавать что Якоба даже огромное расстояние, другая страна не способна остановить. А вот Артур наверняка и думать про меня забыл…

Цветы я раздаривала соседям. Держать их в доме было бы слишком мучительно.

Наталью очень огорчает мой рассказ о ситуации с домом:

- Я поверить не могу. Ты знаешь, я ее тогда, сразу после твоего увольнения поговорила с Таисией. Высказала все что думаю по ее больного на голову братца. А она удивилась очень. Сказала что быть такого не может и Артур никогда бы так не поступил. По крайней мере со мной – точно. То есть невинных людей не стал бы трогать. Мы тогда сильно поспорили и какое-то время не общались. Потом ты уехала и разговор про вас с Артуром не один раз всплывал. И каждый раз Тая утверждала, что к проблемам моей фирмы Артур непричастен. Что никогда бы так не поступил. Понимаешь? Никогда! Ну или не знаю, иначе Тайка ни сном ни духом про его делишки, а ведь тогда Артур в то время жил у нее. А сейчас… даже не знаю… тем более. Сейчас он сильно поднялся, казино новое открыл. Деловой человек, очень серьезного уровня бизнесмен в городе. Не к лицу ему девочке мстить.

- Ну так я больше никому дорогу не переходила, если ты об этом, - говорю с горечью. – А папа – тем более.

- Понимаю, да. У тебя есть основания для подозрений.

- Он сам предупредил меня. И сразу в твоем агентстве начались проблемы. Таких совпадений не бывает!

- Верно… но в то же время – так трудно поверить. Хорошо, поговорить вам нужно обязательно. Я узнаю сейчас у Таи где е брат. И ты туда отправишься.

Так мне сообщили ресторан, в котором на следующий день будет ужинать Бурмистров. Я радовалась, что это не его офис где он давил бы на меня. Общественное место. Так проще.

Все так же красив. Неотразим. Ужасно нервничаю, буквально трясусь, поэтому застываю в дверях ресторана, стараясь глубоко дышать и прийти в себя, чтобы не предстать перед Бурмистровым полной психичкой. Потому что пока ехала сюда – воображение захватила картина, как вцепляюсь ногтями в красивое лицо, в белокурые волосы… За то что с моей семьей сделал, заставлял сейчас пережить настоящий ад… Но знала, что это не выход. Моя задача смягчить Артура. Примириться. Если ему нужно покаяние – он его получит. Если хочет мести – то пусть все коснется лишь меня…

- Вам предложить столик? – обращается ко мне официант.

- Нет, спасибо, меня ждут. – И нарочито уверенной походкой направляюсь в сторону Бурмистрова, сидящего за столом возле окна. Замираю напротив, в шаге от него. Жадно разглядываю. Он все еще не заметил меня, сосредоточенно изучает какие то бумаги, в ожидании заказа. Сглатываю комок в горле и приказываю себе начать разговор, ради которого пришла.