Трудно быть папой. Невыдуманные уроки отцовства

– Ну и что дальше?

– Дальше отошли в сквер. Коростыль на меня кинулся, пару раз попал вскользь. Он же руками вдурную машет, как мельница. А я его на противоходе поймал. Короче, разбил ему нос. Он стоит, рубаха в крови, сопли и слезы по лицу размазывает. Орет: «Давай, продолжаем! Я тебя сейчас сделаю!»

– А ты?

– А что я… Я вижу, что он реально озверел. Тут уже или бить его всерьез, на поражение, или он меня сам искалечит. Здоровый же. И дурной. Я прикинул, посмотрел на него и говорю: «Слушай, ты сегодня явно не форме. Давай договоримся так: сейчас ты пойдешь домой и приведешь себя в порядок. А продолжим мы с тобой завтра, после уроков. Идет?» Ну и разошлись на этом.

Эта рассудительность в одиннадцатилетнем мальчишке меня тогда и удивила и обрадовала. Я понял, что мой сынулька умеет спокойно соразмерять ответное воздействие даже в такой острой ситуации. Этот навык и у взрослых-то нечасто встречается.

Иллюзии уходят, хулиганье остается

Вот так мы и жили. Но все когда-нибудь кончается. Закончилось и детство у моих ребят. Оглянуться мы с женой не успели, как вихрастые и смешные наши мальчишки вдруг в одночасье превратились в нескладных подростков, нервных, замкнутых, живущих какой-то своей, непонятной нам жизнью.

И здесь у нас начался второй, уже по-настоящему серьезный кризис, связанный с проблемой «бить или не бить».

Давно уже оставлены были и шустрый красавчик Джеки Чан, и многочасовые ежедневные занятия спортом. В какой-то момент сыновья поняли, что, сколько ни занимайся, а Джеки Чаном все равно не станешь. Что ж, утрата детских иллюзий – необходимый элемент взросления…

В общем, иллюзии ушли. А школьное хулиганье осталось.

В подростковом периоде у ребят с этим все гораздо сложнее, чем в детстве. Пара лет разницы в возрасте делает противника недосягаемым для симметричного ответа. Тут все влияет – и физическое развитие (между 16 и 14 годами – целая пропасть), и статусный момент – «старшие» неприкосновенны. Но, пожалуй, тяжелей всего переживается какой-то иррациональный животный страх, который обалдуи-старшеклассники умеют внушать ребятам всего-то на пару-тройку лет младше их самих. У нас в школе сложилась разновозрастная гоп-компания, находившая для себя радость в унижении тех, кто в нее не входил. Причем речь не шла об избиениях. Это была сложная многоступенчатая система морального подавления, состоявшая из подзатыльников, оплеух, пинков под зад, оскорблений, публичных «наездов» и множества других мелких пакостей, делавших жизнь невыносимой. Вот у этой шайки и попали под раздачу мои сыновья в самом непростом своем возрасте.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «