Страница 2 из 16
– Борька, ты когда-нибудь сытым бываешь? – подтрунил над ним Гриша.
– Не завтракал. На полной мели, – развел руками Боря.
– Сколько я тебя помню, ты всегда на мели, – хмыкнул Алик.
– Не всем же быть денежными мешками. Страшно далек ты от народа. А нам, творческим людям, зарплату два раза в месяц не платят. Приходится крутиться. Кстати, одолжи стольник. На пару дней.
– Борька, сотню даже взаймы давать западло. Бери так, но ты ведь через пару дней опять за стольником прибежишь.
– Прибегу. А куда деваться? Поэтому без отдачи не возьму. Только в долг.
– У нищих тоже есть свой кодекс чести, – засмеялся Валерка.
– Чего ты на стольник сделаешь? – спросил Алик.
– Кофе куплю. Я без него с утра не человек. Знаешь, как-то Бальзак остался без гроша. Его слуга пошел в магазин и на последние деньги купил хлеба. Возвращается, Бальзак увидел хлеб и накинулся на беднягу: «Каналья! В доме ни ложки кофе, а ты хлеба накупил».
– Так то Бальзак, – как по команде, протянули Алик и Гриша.
– Может, я тоже классиком стану.
– Пока ты классиком станешь, мы все в ящик сыграем, – сказал Валерка.
Алик кинул Борису ключи от машины.
– Ладно, писатель, не рви душу. Бумажник в бардачке. Возьми пятьсот, чтобы тебе еще и на хлеб хватило. Я себе не прощу, если классик отбросит копыта с голоду.
– Алик, ты человек, хоть и капиталист, – просиял Борька.
– Балабол, – хмыкнул Алик.
Боря скоро вернулся, мокрый, но довольный.
– Ну дела, вообще никого, – отряхиваясь, сказал он. – Прямо фантастический фильм: последние во Вселенной.
– Да, девочки на сегодня отменяются, – вздохнул Алик.
– Дались вам эти девочки. Без них спокойнее, – буркнул Валерка.
– Квазимодо в своем репертуаре, – насмешливо улыбнулся Боря.
– На то он и Квазимодо, – поддакнул Гриша.
Прозвище Валерка заслужил в третьем классе, в честном кулачном бою.
С раннего возраста внешность была его проклятием. Он выглядел, как амур с потолочных росписей дворцов позапрошлого века. Светлые кудрявые волосы, пухлые щечки и огромные голубые глаза в обрамлении темных по-девичьи загнутых ресниц. Каждая женщина считала своим долгом выразить свое восхищение красивым ребенком и потискать малыша, как будто он был живой игрушкой.
Однако худшее началось, когда Валерка подрос и пошел в школу. Мальчишки обливали его презрением, словно он сам выбрал такую девчоночью внешность. Валерка изо всех сил старался влиться в мужскую компанию. Он нарочно хамил одноклассницам, чтобы они отстали, и вполне преуспел в этом. Девчонки его терпеть не могли и считали грубияном и задирой. Но это не прибавило ему уважения мальчишек. Однажды Валерка даже подстриг ресницы, решив, что это добавит ему мужественности, но увы. Скоро ресницы отросли и стали еще длиннее.
В третьем классе Валерку перевели в другую школу. Он надеялся, что здесь все будет иначе, но не тут-то было. Он сразу же привлек внимание. Девчонки строили ему глазки и ссорились из-за того, кто будет сидеть с ним за одной партой. Естественно, мальчишки немедленно возненавидели новенького. Переломный момент в его жизни наступил в один из последних дней золотой осени.
Ребята из продленки высыпали во двор. Кто-то побежал гонять мяч, кто-то собирал желто-красные кленовые листья, только Валерка сидел в одиночестве. Он был чужаком. Пристроившись на ступеньках, он исподволь наблюдал, как его одноклассники Алик, Борька и Гриша, рассматривают альбом с наклейками. Эти трое были неразлучны. Они не насмехались над Валеркой. Они просто не обращали на него внимания.
Валерка не заметил, как к нему подошла девочка из пятого класса.
– Хочешь, пойдем порисуем вместе? – сказала она, протягивая ему мелок.
Появление девчонки было совсем некстати.
– Я не умею, – буркнул Валера и покраснел.
Тут пробегавший мимо взъерошенный пятиклассник толкнул девочку:
– Эй, Серегина, ты чего к малышне пристаешь?
– Уйди, дурак, – отмахнулась она.
Вопреки ее недвусмысленной просьбе, мальчишка остановился и направил свое внимание на Валерку:
– Красавчик! Ты ресницы сам завиваешь или тебе мамочка помогает?
– Я не красавчик! – выкрикнул Валерка, сжимая кулаки.
Получить такое обидное прозвище было унизительно. Увидев, что его насмешка попала в цель, обидчик продолжал развивать мысль:
– А кто же ты? Красна девица. Ишь как покраснел.
– Отстань от него, – приказала Серегина.
– Девчонка за девчонку заступается. Мамочка, наверное, девочку хотела? Красавчик, красавчик, – дразнился старший мальчишка, чувствуя свою безнаказанность, поскольку взрослых рядом не было.
Перепалка привлекла внимание гулявших во дворе ребят. Валеркины одноклассники позабыли про наклейки и наблюдали, чем все это закончится. Валерка вдруг понял, что если не ответит, его будут презирать всю оставшуюся жизнь. Он бросился на обидчика. Пятиклассник никак не ожидал отпора. Первым же яростным ударом Валерка рассек ему губу.
– Ты че, ошалел? – возмутился мальчишка и двинул Валерке по голове так, что тот упал.
– Ребята, наших бьют! – крикнул Алик и кинулся на выручку.
Отчаянно молотя кулаками, он ринулся на пятиклассника, так что тот вынужден был отступить. Воодушевленный поддержкой, Валерка вскочил и снова налетел на неприятеля.
– Че, малышня наглеет? – прокричал еще один верзила из пятого «А» и поспешил на помощь однокласснику.
Девчонки завизжали и побежали за учительницей. Борька метался между дерущимися, тщетно пытаясь их остановить:
– Ребята, кончайте. Сейчас училка придет!
Его воззвание к здравому смыслу оставалось неуслышанным. Все решило вступление в битву Гриши. Он схватил ранец и, размахивая им, как пращой, двинулся на пятиклашек. Меткий удар повалил зачинщика драки. Алик вмиг насел на поверженного противника. Воспользовавшись заминкой, Борька подскочил к его приятелю и во все горло гаркнул ему в ухо: «Училка!» После чего тот потерял воинственность и дунул с поля боя.
Оставшийся в одиночестве обидчик имел жалкий вид. Он был настолько деморализован, что даже не пытался вырваться.
– Вы чего? Борзые какие-то, – всхлипнул он, утирая кровь с соплями.
– Никогда не называй меня красавчиком, понял? – выкрикнул Валерка.
– Пусти придурок, – пропыхтел пятиклассник, обращаясь к оседлавшему его Алику.
– Ты слышал, что он тебе сказал? – спросил Алик, ткнув поверженного пятиклассника кулаком в бок.
– Хорошо, пусть будет Квазимодо.
Алик поднялся, а Валерка удовлетворенно протянул:
– То-то же.
Его замечание вызвало улыбки. Валерка не знал, кто такой Квазимодо, но понял главное: тот не был красавчиком.
Когда пятиклассник убежал, Алик одобрительно сказал:
– А ты молоток, Квазимодо. Не побоялся выступить против этого верзилы.
От радости Валерка растерял все слова. Он не мог поверить в свою удачу. Ощущение счастья не улетучилось, даже когда их отчитывала подоспевшая учительница.
С тех пор прозвище прилипло к Валерке. Он не возражал. Оно задевало его куда меньше, чем «красавчик». Постепенно он свыкся с ним и стал воспринимать как второе имя.
Повзрослев, Валерка ничуть не подурнел. Внешностью он пошел в отца. Природа наделила его уникальной красотой, какая встречается нечасто. Тонкие аристократические черты лица, густые, светлые волосы, голубые, василькового цвета глаза и черные ресницы. В довершение всего он был великолепно сложен. То, чего другие достигают изнурительными тренировками в спортзале, биостимуляторами и протеиновыми коктейлями, ему далось, как дар свыше. Но обладатель подарков судьбы не ценил их. Привычка избегать девушек глубоко укоренилась в нем. Интерес прекрасного пола натыкался на подчеркнутое безразличие, граничившее с враждебностью, поэтому немного пообщавшись с парнем, девушки переставали замечать его красоту, как перестают замечать уродство.
– Слышь, Квазимодо, зачем тебе такая внешность? Голливуд отдыхает, – сказал Алик.