Инсталляция

Светлана вернулась обратно и села на колени, иногда оглядываясь. Она гладила парня по щеке и говорила, говорила, говорила. Непонятно откуда брались слова, и ее речь не умолкала ни на секунду.

-Светлана, - услышала она хриплый шепот и снова завертела головой, не понимая, откуда говорят.

Это был Руслан, с трудом ворочавший языком и отдыхавший после каждого слова.

-Что мой милый? - спросила Светлана и поймала себя на мысли, что говорит, как старая женщина, разговаривающая с подростком.

-Я… хочу… тебе… признаться…

-Все хорошо, Руслан, у нас еще будет время, потом расскажешь.

-Я…тебя…обманул…

-Ну и что, ну и ладно.

-Я… не… Рита…

-Конечно, нет, конечно, нет, успокойся.

-Я… не… Руслан…

"Бредит", - решила Светлана. Она схватила его руку и стала целовать пальцы, ладонь, запястье, поражаясь, какие они мягкие. Она, наконец, поняла, почему парень не может пошевелиться. Светлана приставила пистолет к его груди, и как показалось, плавно нажала на курок.

* * *

Светлана стояла на коленях перед лежащим телом и смотрела на снежные шапки гор на горизонте.

Она слегка раскачивалась взад и вперед, напевая какой-то мотив, напоминавший колыбельную. Ее глаза были абсолютно сухими, а лицо - каменно-спокойным. Она останавливалась на полуслове и произносила короткие фразы, а затем снова начинала мурлыкать свою песенку. Когда двое мужчин подошли к ней, Светлана по-прежнему была спокойна. Они подхватили ее и подняли на ноги. Один попытался перехватить пистолет, но Светлана высвободила руку и направила в его сторону ствол:

-Только попробуй.

-Ша, - успокоил ее второй, - он здесь не должен лежать?

-И ты заткнись. - девушка повела пистолетом в сторону.

-Я тебя успокаивать не хочу, будешь капризничать - оставим его тебе.

Светлана посмотрела на тело Руслана, лежавшее в камнях и уже ничем не напоминавшее молодого парня.

-Сволочь! - вырвалось у нее. - Сволочь! Ты меня обманул. Я тебе поверила, а ты меня использовал, гад!

Она вторила неизвестно откуда возникшему эху и разряжала обойму в остывшее тело. Когда патроны в пистолете кончились, она еще долго жала на спусковой крючок, не понимая, почему не слышит выстрелов. Двое мужчин, уже не опасаясь девушки, подтащили труп к краю и сбросили его вниз. Они обошли ее на расстоянии. Светлана вынула обойму и только тогда поняла, что в оружии не осталось патронов. Она сунула пистолет за пояс и пошла к тому месту, где стояли палатки.

Из полусотни носильщиков в живых осталось только девять. Они, словно зомби, бродили по лагерю, осматривая остатки снаряжения и продуктов. Оружие, спрятанное в пещере, не пострадало, и даже боеприпасы не детонировали. Но все, что находилось на воздухе или в палатках было разорвано, разбросано и искорежено. Часть вещей, впрочем, были более или менее пригодны. Легкие предметы, те, что не разлетелись по ущелью, практически не пострадали, лишь этикетки и бумага обгорели по краям. Консервные банки оказались сплющенными или вздутыми, их содержимое, очевидно, претерпело сильное воздействие температурой и давлением.

Светлана долго рассматривала оплавившийся горный ботинок, застрявший между камней.

-Зачем он тебе? - спросил Гелат.

-Пригодится.

-Все равно пару не найдешь.

-Кроссовки еще хуже.

-Куда ты теперь?

-Дальше.

-Зачем? Твои документы погибли, зачем дальше?

-Я уйду в Грузию. Через перевал.

-Я не стану тебя принуждать, Света, - медленно сказал Гелат, - но одна ты погибнешь. Перевал, может быть, закрыт. Без проводника ты пропадешь.

-Это мой единственный шанс вернуться.

-Можешь идти обратно. Тебя пропустят.

-Кто? Ты? Твои друзья? А на "Кавказе" я скажу, что отдыхала?

-Скажешь, что была в заложниках, отпустили или убежала.

-Кто мне поверит, Гелат? Там же не все дураки.

-Ай, поступай, как знаешь.

Гелат достал из кармана пачку сигарет и закурил.

-Дай мне.

Гелат протянул сигарету.

-Мои люди теперь пойдут вниз, - сказал он, глядя на горизонт, - если хочешь, можешь идти с ними.

-А ты?

-Я останусь здесь.

-Скажи, Гелат, этот налет был не случайным?

-Не знаю.

-А, твои люди пойдут на операцию?

-Они не воины.

-Я пойду через перевал, дай мне проводника.

-Света, - позвал Гелат.

-Что?

-Ничего, вот возьми, - он протянул ей запасной магазин с патронами.

Гелат не попрощался с ней. Он не сказал своего решения и Светлана узнала о нем лишь утром. После холодной ночи, лишенная спального мешка и палатки, она стучала зубами, когда к ней подошел Алан:

-Гелат приказал проводить тебя до перевала. Ты там погибнешь, но он так сказал.

-Раз сказал, значит надо идти.

-Я нашел вот это, - Алан протянул потемневший от копоти ледоруб. - Здесь этим никто не пользуется, но вдруг тебе он нужен. И можешь взять ботинки, хотя они тебе будут велики.

-Я что-нибудь придумаю.

Сборы не заняли много времени. Светлана боялась, что ее вещи кто-нибудь проверит, но об этом никто и не подумал. Она собрала все, что посчитала полезным, в мешок и, накинув лямки, зашагала за Аланом. Дорога по-прежнему петляла серпантином, и было неясно, идет она вверх или вниз. Каждые два часа Алан делал привал, он садился на свои вещи и молча смотрел на восток, ровно через десять минут вставал и шел дальше. К полудню Светлана стала уставать. Она уже с трудом поспевала за широким шагом Алана, и он, видя это, на очередном привале развел примус.

-Примус оставить не могу.

-Ладно, - сказала Светлана.

-Без него тебе будет плохо.

Алан сварил похлебку из спекшихся в резиновый кусок концентратов с непонятным запахом. Они поели и пошли дальше. Когда стемнело, Алан развел костер, постелил рядом кусок брезента от порванной палатки и молча лег спать. Светлана достала два порванных одеяла и примостилась рядом, скромно свернувшись калачиком, но подумав, что возможно это ее последняя ночь в относительном тепле, подвинула Алана и заняла место между ним и догорающим костром.

Утро оказалось на удивление теплым без тумана и холодной росы.

Привлеченная хорошей погодой где-то далеко работала фронтовая авиация, нанося бомбовые удары. Эхо разрывов напоминало далекий гром.

-Тебе везет, - сказал Алан.

-Почему?

-Может быть, снега нет, и ты успеешь проскочить.

-Конечно, успею, - заверила его Светлана.

Путники на скорую руку позавтракали и пошли вперед.

На ровной площадке, где дорога раздваивалась, Алан сказал, указывая на гору:

-Теперь пойдешь одна. Если будешь держаться тропы, заблудиться ты не сможешь. Тебе везет, может, успеешь подняться до темноты. В темноте не спускайся, дождись света. Если погода не изменится, это будет очень просто. Да поможет тебе Аллах!

Алан, не попрощавшись, быстро зашагал в том направлении, где раздавались раскаты, похожие на гром. Светлана повернулась к нему спиной и бодро пошла в противоположном направлении. Очень скоро она сделала привал.

Она решила, что припасенные ею продукты, будет есть равномерно и не станет делать НЗ.

Тропа с трудом различалась среди камней. Светлана не знала, была ли это пастушья тропа, или по ней больше ходили люди, но внимательно следила за чуть заметной полосой в камнях и старалась ее не потерять. Ни горные козлы, ни местные жители не были наивными и глупыми, и, если они шли, причудливо петляя меж камней, значит, в этом был какой-то смысл, во всяком случае, так считала Светлана.

За два часа пути девушка делала уже шестой привал.

Она явно теряла силы, и ее темп значительно снизился. Чего-то подобного она ожидала и была к этому готова.

Светлана не стала делать рывков и ускорять движение. Она экономила силы, зная, что они ей еще пригодятся. Через четыре часа Светлана обернулась и оценила пройденное расстояние. Ей показалось, что она прошла больше половины пути. Девушка понимала, что в горах не стоит доверять глазам, и не стала себя обнадеживать. Но как это не казалось странным, через час подъем кончился и перешел в ровное плато, идти по которому было одно удовольствие. Впереди виднелся последний подъем на перемычку между хребтами.