Страница 3 из 5
Никто не поднял. И при этом родители уверены, что никакого сексуального воспитания в их время не было. А оно было и продолжается именно в этом ключе, таким же доисторическим образом. При этом у детей возникает ужасный внутренний разлом, разрыв, непонимание себя, непонимание своих эмоций, своего тела, своих желаний. С одной стороны – блокада со стороны родителей, полное неприятие этой темы; с другой стороны – иллюзия, что никакого сексуального воспитания вообще нет. Эта проблема вообще не поднимается ни в одной православной педагогической системе. Если в гимназии я предложу нашим родителям хотя бы пригласить психолога, православного психотерапевта, который мог бы с детьми провести урок полового воспитания, я представляю, какой это вызовет взрыв негодования, какие обвинения и желание забрать детей «из этой страшной развращающей детей школы». Потому что у нас целомудрие!
При этом существует реальность за стенами православной гимназии, воскресной школы, за стенами нашего дома. Наши дети с ней встречаются, и у них нет никакого представления, как себя вести, каким образом на что реагировать, какие опасности их подстерегают. Особенно это касается девочек. Они уже в 14–16 лет могут выглядеть вполне взрослыми, ими могут интересоваться вполне созревшие мужчины. Этих девочек очень легко обмануть, соблазнить, их очень просто запутать. И это происходит. Иллюзия, что у нас в православной среде, как и в Советском Союзе, «нет секса», к сожалению, оборачивается для детей самыми трагическими психологическими последствиями.
В наше время, когда дети так или иначе могут зайти на сайт самого непристойного содержания, перед нами стоит очень непростая задача – научить их противостоять соблазну.
Если ребенок заходит на порнографические сайты, это, как правило, не остается не незамеченным родителями. Так или иначе тайное становится явным. Либо родитель, включая компьютер, понимает, где побывал его отпрыск, либо видит в телефоне. Мне кажется, это не повод для наказания ребенка или для родительского сердечного приступа: «Как же это могло случиться с нашим Петенькой!» Этого не случиться не могло! Поскольку сексуальным воспитанием занимается у нас интернет, улица, старшие приятели, этого не может не случиться. Либо ребенок случайно нарывается на такие вещи, либо его уже более опытные товарищи к этому приводят. И все, он залип и сам оторваться не может. При этом у него кошки на душе скребут, ему не по себе, он чувствует, что это отрава. Для детей бывает большим облегчением, когда родители узнают правду. Для них это спасение, возможность, наконец, оторваться, потому что самостоятельно им это сделать очень трудно. Со взрослыми происходит то же самое. Дело даже не в том, что это способ снятия стресса. Дело в том, что от этой отравы человеку очень тяжело самому освободиться.
Когда вдруг родители становятся свидетелями подобных вещей, не надо кричать, не надо топать ногами, не надо запугивать, не надо устраивать истерики, обвинять во всех грехах, плакать, хвататься за ремень. Раз это вылезло наружу, у вас есть прекрасный повод разговаривать уже напрямую. Так воспользуйтесь случаем! Ваш ребенок будет вам страшно благодарен за этот спокойный взрослый разговор. Вы снимете с его души огромный камень и поможете избавиться от этой зависимости. То есть вы его спасете.
Тема полового воспитания – одна из самых болезненных тем между родителями и детьми. Здесь возникает отторжение, непонимание. Подростку просто не к кому обратиться с его не очень удачным опытом первой влюбленности, первых отношений, ему не с кем поговорить, чтобы как-то все это осознать, обсудить. Он даже на исповеди этот грех, если он случится, не будет рассказывать. Вот она, степень доверия между подростками и взрослыми! В этой области доверия практически нет. Влюбленность, отношения мальчика и девочки, отношения близости – одна из зон недоверия и непонимания между поколениями. Одна из…
Какую тактику выбрать, когда подростка «понесло», может решить только сам родитель. Общего совета тут быть не может, потому что все дети очень разные. Можно попробовать идти жестким путем, но только в том случае, если тебе глубоко интересен сам ребенок, если ты хорошо понимаешь, что происходит с ним. Если ты это делаешь не для того, чтобы со стороны твоя семья выглядела благопристойно и благообразно, а только исходя из интересов ребенка. Просто ты знаешь, что может случиться беда, если ты его сейчас не остановишь. А если ты уверен, что твой ребенок сможет сам вовремя остановиться, можно дать ему свободу, дать почувствовать ответственность за свои поступки. Ответ на вопрос «как лучше?» всегда лежит в области понимания и любви, когда любишь ребенка не за что-то, а просто потому, что он есть. Вот если это чувство есть, то возможна и жесткость, и мягкость. Недопустима позиция «у меня своих дел по горло, делай что хочешь» или, наоборот, «ах ты, скотина, я тебя сломаю через колено». И в том и в другом случае сам ребенок родителю неинтересен.
И еще, прежде чем что-то требовать, стоит напомнить себе: подростки еще не имеют серьезного чувства ответственности. Более того, в этом возрасте ребенок старается максимально избегать ответственности, ему нравится быть безответственным, как ребенок. Но, с другой стороны, у него амбиции взрослого человека. Вот этот зазор между амбициями взрослого и детской безответственностью ставит подростка в шаткое положение. В этом нет ничего удивительного, это надо просто понимать и не требовать от ребенка больше, чем он может.
Внутри любого человека, мне кажется, стоит определенный духовный «ограничитель скорости». Это связано не только с совестью, но и с самой богоподражательной природой человека, с образом и подобием Божиим в человеке, в том числе в подростке. Есть какие-то ограничители, которые человек изначально должен перешагнуть. Даже когда подросток берет в руки сигарету, он это делает обычно, переступая через себя. Для того чтобы впервые закурить, подростку надо что-то в себе сломать, это всегда какой-то отчаянный шаг. Первая сигарета никогда не доставляет удовольствия, обычно бывает плохо, тошнит и так далее. Но это доставляет ощущение какого-то внутреннего прорыва, подвига, хотя одновременно с этим ощущением он получает опыт внутренней пустоты. Он решился на что-то, но что-то внутри себя потерял.
И вот такие события случаются в жизни подростка последовательно – так происходит с сигаретой, с пивом, с нецензурной лексикой. Это некие этапы преодоления себя в иллюзии взросления, в иллюзии становления себя как свободной взрослой личности. И каждое событие происходит через какой-то внутренний слом. Ранний подростковый сексуальный опыт, мне кажется, всегда травматичен. Если этот опыт связан с романтической любовью, с какими-то настоящими, скажем так, отношениями, все может закончиться благополучно – это бывает в редких случаях. Я знаю несколько супружеских пар, которые вместе чуть ли не с 16 лет, у них уже внуки. Была очень сильная подростковая любовь, и они просто не заметили, как оказались в жарких объятиях друг друга. Я не говорю, что этот опыт хороший или правильный, просто в этом случае яркое чувство может затмить момент внутреннего слома. Хуже, когда подросток ищет удовлетворения похоти или просто хочет подражать старшим. Если первый сексуальный опыт приобретается таким образом, мне кажется, это всегда сильное внутреннее поражение ребенка. Он перешагивает через себя, вернуться в себя прежнего уже невозможно. А потом уже начинается самооправдание и рассуждения типа «а что тут такого».
Это чаще всего происходит с подростками во время летних каникул, в каких-то больших компаниях, где нельзя быть малолеткой, где нельзя повести себя по-иному. И вот они возвращаются в школу уже совсем другими.