Страница 6 из 74
- Стало быть, вот наш князь!
Слева от него стоял здоровенный мужик, вооружённый увесистым молотком. На лице его, испещрённом оспинами, играла недобрая ухмылка. Руки верзилы были покрыты шрамами от ожогов - точь-в-точь такие Сурья видел у холостых кузнецов долины.
Из-за спины мужика выглядывала уже знакомая ему русоволосая макушка.
- Я сразу смекнула: не нашенский князь! Одет странно, да выглядит, как девица.
- Молодец, Данка! - похвалили коварную обольстительницу из толпы.
Данка улыбнулась, но, встретившись взглядом с Сурьей, прикусила губу и поспешила исчезнуть.
- Вот дрянь-то, - прошипел Орест.
- Я пришёл с миром, - громко сказал Сурья, подняв ладони к верху, - и уже ухожу.
- Как бы ни так! - загудела толпа.
- А ну-ка, выясним, что за князь? Ты откуда будешь?
- Из Залесья, - нашёлся Сурья.
- Надо же, - хохотнул кузнец, - знамо таковых. Чьих кровей, говоришь?
- Берестовичей.
- Ой, лжёшь! Берестовичи - бояре, а не князья.
- Я и не говорил, что князь.
- Опять лжёшь!
- Говорил! - выкрикнула откуда-то Данка.
- А ну, в холодную его. Пусть настоящий князь решает, что делать с самозванцем.
Сурья огляделся вокруг - его окружили со всех сторон - мужики и бабы, стар и млад, в рубище и добротных белотканных рубахах. Ни много ни мало - человек тридцать, и каждый - кто с вилами, кто с топором, кто с оглоблей, а сбоку ещё и лучники, правда, с красными, видно, с попойки, носами, изрядно потрёпанные и окосевшие до той самой одури, когда сам дьявол нипочем.
- Ну всё! - рявкнул Орест, сбрасывая морок, - с меня хватит. А ну пошли вон!!!
Народ в ужасе замер, глядя, как буквально из воздуха рядом с княжичем-самозванцем нарисовался ещё один - с клыками, блестевшими из-под оттопыренной верхней губы, и синей кожей. Некоторые побросали вилы и стали неистово креститься, другие уже начали разворачиваться, чтобы бежать со всех ног.
- Сатана! - завопил кузнец и метнул в Ореста молоток.
Тот лишь усмехнулся, поймав нехитрое орудие на лету, затем уставился на кузнеца тяжёлым колдовским взглядом. Верзила зашатался, хватаясь рукою за грудь, и упал навзничь. Глаза его закатились, так что стало видно лишь выпученные белки, губы шевелились, жадно хватая воздух.
- Бей Сатану! - раздался пьяный голос. Кричавший громко икнул и запустил в Ореста лопатой.
- Держись за моей спиной, - велел Орест, прижимаясь к брату. И тотчас же в его грудь вонзилось несколько стрел. Он улыбнулся, вынимая древки с бородатыми наконечниками, с которых свисали частички окровавленной плоти. Было жутко больно, однако Орест не подал виду.
Еще несколько человек рухнули наземь под его тяжёлым взглядом. Однако, вместо того, чтобы испугаться и бежать прочь, толпа заревела и стала швырять в братьев всем, что под руку попадалось.
Вспыхнуло синее пламя - камыши занялись, затрещали, выпуская в небо клубы чёрного дыма. Бабы начали орать, дети - плакать, однако мужики оказались не робкого десятка. В ход пошли камни, комья земли, да и попросту кулаки.
Орест растерялся: он не ожидал столь решительного отпора. Будь он один, он бы тотчас же удрал, невзирая на раны. Однако Сурья уязвим. Более того, если б его ранили, Орест ничем не смог бы помочь. Как же всё-таки глупо было оставить у подножья Гор оружие и ядокрылов.
Орест повалил брата на землю, закрывая своим телом от ударов, сыпавшихся со всех сторон. Спина его превратилась в лохмотья. Из разверзнутых ран торчали сломанные кости, а кафтан насквозь пропитался кровью. Орест закрыл глаза и читал исцеляющие заклинания, стараясь не думать о боли. Голова закружилась, и он впал в беспамятство.
***
Когда Орест очнулся, вокруг было темно и пахло сыростью, с примесью тошнотворно кислого запаха. Тело жутко болело. Он попытался шевельнуться, однако что-то мешало, сдавливая грудь и плечи. Ноги упирались в невидимую преграду, твёрдую и нерушимую, как каменная стена. Глаза невыносимо чесались, будто в них насыпали песка.
- Нас заковали в цепи, - тихо сказал Сурья.
Орест несказанно обрадовался, услышав его голос.
- Где мы?
- На дне колодца.
Орест немного поёрзал и, услышав всплеск, понял, что сидит по пояс в воде. Это было хорошо - вода придавала силы.
- Ты как? - спросил он брата.
- Цел.
- Я немного... подлечусь... и мы выберемся... Хорошо, что тебя не тронули.
Орест стал подпрыгивать на пятой точке, раскачиваясь во все стороны, пока не перекинулся, погрузившись в воду с головой. Раздалось громкое бульканье, затем всё затихло. Владыка исцелялся, вытягивая силу из затхлых колодезных вод.
***
Сурья смотрел, как волосы брата в темноте переливались голубыми искорками, и нервно кусал губы.
Не тронули...
Он вспоминал, как деревенские мужики стащили с него тело Ореста, отбросили в сторону и стали тыкать в его собственную грудь вилами. Один, второй... десятый раз. Железные зубья соскальзывали с груди, как с ледяной глыбы, не оставляя даже царапин.
- А ну уйди, пьянь, - заревел один из них и нацелился в голову Сурьи топором, однако промахнулся.
- Сатана, чистый Сатана, - воскликнула дородная баба и рванула, что было прыти, прочь к деревне. Могучая грудь колыхалась, подпрыгивая при каждом скачке. За ней с криками и воплями понеслась детвора помладше. Старшие попрятались в высокую траву и стали наблюдать.
Мужик с топором растерялся, однако вмиг пришёл в себя и снова занёс топор. Лезвие вонзилось в голову Сурьи, пройдя насквозь. Он не почувствовал боли, только лёгкое прикосновение - будто птица крылом махнула. Мужик заревел, как медведь, и попятился назад. Сурья приподнялся на локтях, затем сел. Оглядевшись, он увидел, что топор торчит из земли, вогнанный почти по рукоять.
- Заговорённый, - пробормотал мужик и боязливо перекрестился.
Деревенские мужики уже не выглядели такими смелыми. Сурья осторожно поднялся и подошёл к Оресту. Тут народ не выдержал - видно, нервы совсем сдали, и кинулись на братьев, наваливаясь сверху немытыми, смердящими потом телами. Кто-то принёс цепи. Сурью с Орестом растащили в разные стороны, замотали в цепи, так, что даже вздохнуть было тяжело, и потянули в деревню.
Возле ближайшего колодца остановились и бросили туда обоих пленников. Затем накрыли колодец крышкой и навалили сверху мешков с камнями.
Колодец оказался мелким и затхлым - видно, им давно не пользовались. На дне плавали листья и дохлые крысы, уже начинавшие пухнуть. Сурья брезгливо отодвинулся, чтобы смердящие тушки не касались его плеч. Из ран Ореста сочилась кровь, смешиваясь с грязной водой, и через некоторое время воздух пропитался её запахом.
Несколько раз колодец открывали, поливая братьев холодной чистой водой, пахнувшей ладаном, и это было единственным утешением.
***
Сурья облегчённо вздохнул, когда Орест, полностью излечившись, вынырнул на поверхность и, поднатужившись, разорвал цепи. Затем он вскочил на ноги и потянулся, похрустывая сросшимися костями.
- Пойду-ка, погляжу, чего они там наворотили.
Он ловко вскарабкался по склизкой стене колодца на самый верх и ударил кулаком в крышку. Раздался грохот - то свалились несколько мешков с камнями. Тут же зашумел народ, поднимая мешки и кидая обратно. Однако Орест продолжал стучать кулаком - крышка дрожала, как вдруг стала трещать, и сверху на него посыпались щепки.
- Вот дьявол! - воскликнул Орест, сообразив, что вся груда мешков сейчас рухнет вниз, прямо на голову Сурьи. Он мгновенно спустился вниз и навалился на брата, прижав всем телом к стене.
- Ты что делаешь?
- Спасаю тебя.
Однако крышка выдержала. Орест больше не рискнул ломиться вверх. Отдохнув, он освободил от цепей Сурью, и они сели рядом, потупив головы, мучительно размышляя над тем, как выбраться из передряги.