Слезы каменной пустыни

Фиолетовые лучи вставали из-под земли и один за одним прочерчивали всю сферу небосвода над головой. Вскоре над ними уже колыхался громадный ёж, мерцающим сиянием своих игл занявший все небо. Одна из них проткнула дом позади, и тот, разбрасывая языки пламени, вспыхнул и затрещал подобно свечке.

Дождь прекратился. Шелест капель вокруг смолк, как будто его и не было. Теперь только шипение лучей висело в воздухе. Низкие серые тучи таяли на глазах, и вскоре блеклые лучи холодного зимнего солнца залили все вокруг, заиграли в каждой росинке, каждой капле воды в траве. И над всем этим в небе висели три арки сумасшедшей радуги, лежащей на фиолетовых иглах. Между ними, высоко-высоко, реяли два темных силуэта — что-то наподобие парящих и медленно вращающихся пропеллеров.

Мигнул и погас один из лучей, за ним другой, и вот уже над ними вверху ничего нет, как и не было. Лишь солнце. И радуга. Энтони подполз к Джеремии и почти силой вытащил его из лужи. Тот брыкался и отбивался. Только когда безопасник тряхнул его как следует, проводник наконец затих и решился открыть глаза.

— Что это было? — спросил Энтони.

— Кто ж его знает, — Джеремия длинно выругался шепотом. — За крайним домом от нашего присутствия сработал волчок. Этот… Вы их называете перпетум мобиле. Набрав обороты, он полетел за нами и взорвался как раз на линии гейзеров. Разбудил их, чтоб его так и растак. А что было дальше, я не знаю…

— Лучи, фиолетовые лучи, как от лазеров, — продолжал трясти проводника за края куртки Энтони. — Они шли вон оттуда, — показал он на незримую точку где-то далеко в поле. Вон, видите тот холмик? Примерно оттуда.

Джеремия побледнел.

— Там… Там… — лепетал он заплетающимися губами.

— Что там? — спросил подползший Климов. — Что там?

Джеремия сделал над собой усилие и поглядел на безопасников уже более трезвыми глазами.

— Один из первых проводников рассказывал, — прошептал он, — что видел, как Железный Страж вылез из цеха и скрылся под землей примерно там. Но с тех пор никто о нем ничего не слышал.

— А как выглядел этот Железный Страж?

— Это был огромный металлический паук, размером с дом, весь утыканный шипами, — Проводника трясло. Он отер капли грязной воды с лица, огляделся, и посмотрел на парящие в небе пропеллеры. — Давайте-ка поскорее убираться отсюда!

Джеремия поднялся и на шатающихся ногах побрел по высокой желтой траве вдоль линии гейзеров. Те все еще подпирали небо столбами холодного мерцающего пламени, переливающегося медленными сполохами. Проводник медленно обошел их основания, но не пройдя и десятка шагов, вновь остановился.

— Вы ничего не замечаете? — спросил он подошедших сзади безопасников. — Нет? Смотрите на солнце.

Небо над головой было светло-бирюзового цвета, какое бывает только зимой. В нем по-прежнему не спеша парили два далеких темных силуэта. Энтони приложил ладонь к глазам и, сощурившись, взглянул на блекло-желтое, холодное, низко висящее над горизонтом солнце.

— Пятна? Пятна! Я вижу темные пятна на солнце, — прошептал он в ответ. — Что это означает, Джеремия?

— Я не знаю, — проводник пожал плечами. — Раньше такого никогда не бывало. И это мне не нравится. Очень не нравится.

Он, поминутно оглядываясь, побрел дальше прямо по траве, не разбирая дороги. Безопасники шли следом.

Линия гейзеров вывела их аккурат к углу одного из цехов завода. В высокой серой стене без окон и отдушин у самой земли темнела небольшая распахнутая дверь. Джеремия нырнул внутрь и остановился недалеко от входа, давая глазам привыкнуть ко мраку.

— Фонари не вынимать, — предупредил он шепотом безопасников.

В цеху что-то происходило. Шорох, металлический лязг и скрежет раздавались со всех сторон. Их дополняло неясное бульканье и другие непонятные звуки. Как будто давно заброшенная сборочная линия роботов все еще работала.

Когда глаза привыкли к темноте, так оно и оказалось. В полумраке сумеречного пространства сновали неясные тени, двигались руки действующих манипуляторов. Широкие ленты транспортеров, поблескивая металлом полотна, слабо шуршали в темноте, вынося на сборку неизвестные детали. И также безгласно уносили их обратно во мрак. Где-то в глубине вспыхнула дуга сварки, и падающие фонтаном на пол огненные искры на мгновение высветили сплетение движущихся манипуляторов, свисающих с потолка механических рук и тросовых переплетов. Работа в цеху шла полным ходом. Только вот что собиралось там, оставалось загадкой.

— Идите за мной, — негромко позвал Джеремия, когда безопасники немного освоились в темном пространстве. Он двинулся вдоль внешней стены зала и поднялся по металлической лесенке на галерею, идущую над лентами транспортеров. Стараясь ступать бесшумно по слегка покачивающейся под ногами железной дорожке с невысокими поручнями, проводник перебрался в навесную кабинку смотрителя. Она оказалась пуста. На всем лежал толстый слой пыли, на полу валялся брошенный кем-то номер красочного журнала.

Джеремия опустился на пол у одной из стен и с удовольствием вытянул ноги.

— Мы отдохнем здесь немного, — объявил он безопасникам, доставая из рюкзака еду.

— Далеко еще идти? — спросил Энтони.

— А мы уже пришли, — усмехнулся проводник. — Логово черного диска сейчас как раз под нами.

И Павел, и Энтони, также опустившиеся было на пол, как ужаленные подскочили на ноги и начали оглядывать пространство цеха сквозь мутные окна кабинки. Разобрать что-либо там, в полумраке, да еще через грязное стекло, было невозможно.

— Да не беспокойтесь, он сюда никогда не поднимается, — понял их по-своему проводник. — Нам нужно как следует отдохнуть. Путь предстоит не из легких.

— А какие будут трудности? — спросил Климов. — Тяжелая дорога? Придется карабкаться? Или, может, плыть?

— Да нет, — усмехнулся Джеремия. — Дорога-то как раз легче легкого — хоть на велосипеде едь. Только не у каждого получится. Вас вот, к примеру, сейчас мутит?

— Есть немного, — признался Энтони, — чернота эта пресловутая … давит, что ли. И лекарство еще… Голова плавает как в тумане.

— А вы? — спросил проводник у Климова.

— Да я, видимо, попривык на Венере, — Павел усмехнулся. — Пока ничего. Даже медициной не пользовался.

— Это хорошо, — обрадовался Джеремия. — Это очень хорошо. А вот вас, господин Джефферсон, по-первости так скрутит, что неба не увидите, — кивнул он в сторону Энтони. — Можете мне поверить. Сам через это прошел.

— Продержусь как-нибудь, — пожал плечами американец.

— Посмотрим, — усмехнувшись, согласился проводник. — Посмотрим.

Они отдыхали еще около часа. Точнее, отдыхал один лишь Джеремия. Безопасники не переставали вглядываться в окружающий мрак за серыми стеклами.

— Пожалуй, пора, — поднялся наконец проводник. — Сиди, не сиди — дорога легче не будет. Пошли что ли?

Он забросил на плечи свой небольшой рюкзачок, открыл пронзительно заскрипевшую дверь и застучал ботинками по винтовой лесенке. Безопасники, все время оглядываясь по сторонам, старались не отставать.

Лесенка привела их вниз, на бетонный пол первого этажа. Они оказались у высокой стены с противоположной стороны цеха. В сумрачном свете, льющемся через сорванные панели крыши, в стене были видны огромные ворота. Их массивные створки стояли сейчас разъехавшиеся в стороны, открывая совершенно темный, широкий коридор.

Джеремия скользнул к его краю, постоял минуту, всматриваясь и вслушиваясь. Потом, обернувшись, махнул рукой и нырнул во тьму.

Энтони шел следом, на ощупь пробираясь вдоль стены и ориентируясь лишь по шумному дыханию проводника. Он насчитал около сотни шагов, когда ему показалось, что вдали мелькнул слабый отблеск света.

По мере того, как они друг за другом двигались вперед, этот неясный свет становился все ярче и ярче, пока не превратился в огромную, неправильной формы дыру в полу. Присев на корточки, Энтони ощупал ее края. Они были гладкими и оплывшими, как будто кто-то выплавил этот огромный тоннель, уводящий под землю.