Майами Куб

Тень мелькнула в лабиринтах пустынных улиц. Мёрдок насторожился. Он давно бежал наобум, чувствуя, что теряет след преступника, но природное чутьё подсказывало, что дела нужно доводить до конца. Хотя, если быть честным, он давно перестал верить своему чутью. Скрипнула дверь, и мужчина едва успел пригнуться. Раздался выстрел, потом ещё один.

Сумерки становились прозрачнее, и дышать было тяжело, когда Мёрдок понял, что его подстрелили. Рации при нём не оказалось, бронежилета — тоже. Он зажимал рану на шее, теряя кровь. Много крови. Рука немела, и силы покидали его, но глаза успели выхватить удаляющуюся фигуру.

— Приятель…

Мёрдок поднял глаза, чувствуя кровь во рту. Кто-то схватил его за плечи и пытался поднять. Перед глазами всё расплывалось, как на нерезком снимке, но всё же сознание не покинуло Мёрдока до конца.

— Я… вас… знаю, — прохрипел Ричард, сжимая ворот пальто незнакомца. — Вы Девисон.

Незнакомец глянул перед собой и взвалил тяжелого мужчину на свои плечи.

— Терпи.

====== Часть третья. Узы крови. Глава четвертая. Игра в смерть. ======

Everybody needs somebody

You’re not the only one *

© Axl Rose

« — Уйди с моей дороги, сестра!

Эмили иногда считала себя какой-то не совсем нормальной. Она любому за Бриттани могла голову снять без разговоров, но сама сестра этого никогда не ценила. Причём Бриттани делала всё, чтобы унизить её, задеть, подколоть. А Эми, несмотря на то, что была далеко не промах, всегда стояла горой за тех, кто является ей родным по крови.

— Бри, ты не знаешь, что делаешь, эй… Эти парни связаны с криминалом. Ты понимаешь?

— Мне по барабану, понимаешь? Брайан обещал мне пробы в одном из популярных телесериалов, и я за ним куда угодно пойду. Ты мне не помеха!

Эмили достала табельное оружие, хотя совершенно не собиралась его использовать, особенно в таких целях.

— Я не дам этим ублюдкам сломать тебе жизнь! — яросно сказала старшая Стоукс. — Я любому башку снесу!

Бриттани рассмеялась и решила вообще не заморачиваться на мнении сестры-копа.

— Ничего ты мне не сделаешь, милая. Я намерена преподать тебе урок, как надо делать карьеру!

Эми поджала губы, сжимая оружие в руках. Конечно, она не собиралась целиться или стрелять в кого-то, она всего три месяца назад закончила Академию, у неё и опыта стрелять-то толком не было.

— Бри, ты играешь с огнём!

— О да! — сверкнула зелёными глазами Бриттани. — И поверь, детка, мне это нравится!»

Поспать Стоукс удалось только до полдевятого утра. Четыре часа безбожно мало для детектива Особого Отдела. И вообще для такой работы нужно, как минимум, восемь часов сна, но в последнее время Эми вообще, считай, не спала, из-за чего у неё развилась страшная кофе-мания. Она глотала кофе кружками, и, кажется, именно сегодня печень начала бунтовать против такого режима.

— Твою мать! — выругалась Эми, чувствуя боль в правом подрёберье. — Ещё этого не хватало!

Стоукс никогда особо не жаловалась на здоровье, ибо генетика отца была вполне нормальной. Матери своей она не помнила, отец говорил, что она бросила их, когда ей было два года от роду. Просто в один совершенно не прекрасный день, Саймон Стоукс обнаружил записку, в которой говорилось, что матери Эмили не нужна обуза в виде ребёнка. Она оставила девочку в гостинной и уехала в неизвестном направлении. Сэм не стал её искать, принципиально. Думал, что она вернётся сама. Но она не вернулась, и Саймон больше никогда её не видел. Эми всегда мучал вопрос, почему при такой весёлой жизни, разгульном режиме и прочем дерьме, отец не бросил её. Сам Стоукс никогда не отвечал ей на подобные вопросы, считая, что не обязан. Но Эмили всё равно понимала, что он мог отказаться от неё и передать в приёмную семью. Однако он этого не сделал. Хотя в большинстве случаев с ребёнком ему помогали те, кто посещал его после концертов. Бабушку Эмили видела раз в год по обещанию. А тётку Марилу и вообще всего два раза. И тем не менее, при всей паршивости ситуации, Саймон никогда не говорил Эми, что он её не любит, наоборот, частенько признавался в том, что он «мудак и вся его мудачья жизнь не стоит того, чтобы он стал ещё и свиньёй». Это означало то, что он ни за что бы не бросил Эми. Но причины этого поступка всегда были скрыты от девушки. Мужчина не обрадовался, когда ЭмСи стала копом. А по мнению Бриттанни, она вообще всех их опозорила.

Выпив таблетку, Эмили не решилась запить её кофе, поэтому сделала себе боярышниковый чай. Когда-то ей его посоветовала одна из пассий её отца, джазовая пианистка Настейша Барклай. Эта божественная женщина, с которой Саймон записал целый альбом, оказала на Эми большое влияние. И научила многому, в том числе и качественному самолечению. Однажды Эми, будучи в гастрольном туре с отцом, своими глазами наблюдала, как Настейша откачала незадачливого искателя кайфа прямо на сцене «Майами Плезанс». Это было завораживающее зрелище, после которого девушка укрепилась в желании тоже помогать людям. Настейша единственная, кто порадовался за неё, когда она закончила Полицейскую Академию. И даже пришла на её выпуск. Пока девушка вспоминала о том, что надо бы позвонить отцу и спросить: как он, в дверь настойчиво постучали. Эми нехотя надела штаны и пошла открывать. На пороге стояла запыхавшаяся Эштон, в полном боекомплекте. Из-под голубой рубашки проглядывал бронежилет.

— Стоукс! Ты ещё не готова?! Кэнзас нас уже ждёт.

Эми пару раз моргнула, вспоминая о том, где Кэнзас их может ждать, а потом ей почему-то вспомнился вчерашний разговор с женщиной и странное желание объятий. Оглядев Регину с ног до головы, Эми впервые заметила, что женщина предпочитает мужские рубашки блузкам, а штаны — юбкам. Она где-то когда-то читала, что девушки, предпочитающие свой пол, часто ассоциируют себя с парнями. Сейчас эта мысль выбила из головы Эмили все остальные, и в животе появилось нехорошее ощущение, что именно это обстоятельство заставляет Стоукс испытывать тягу к Регине.

— Стоукс! Хватит спать! — крикнула ей в ухо Регина, и Эмили вздрогнула, вспоминая о том, что, кажется, вчера было много событий.

— Я мигом, — сказала она и, прикрыв дверь, решила всё же поискать бронежилет.

— Терпи!

Никогда прежде Мёрдоку не было так плохо. Сейчас, пожалуй, было ясно, что ранение было серьёзным, но осознание этого долго не приходило на ум. Кто-то копошился рядом, и баллистик не осознавал, что ему хотят помочь, отталкивая тёплые сильные руки.

— Улай… — шептал Мёрдок. — Это он, он… будет охотиться за Стоукс.

— Тише, я знаю.

Голос мужчины раздавался словно из какого-то колодца, и Ричард даже не осознавал, что стоило его спасителю всё, что он пытался сейчас делать.

— Стоукс, — прохрипел Мёрдок, чувствуя, что в сознание наступает мгла. Он боролся, но именно сейчас, когда он вспомнил о деле, к нему пришло осознание, что он не сможет донести до Эштон и Стоукс правду о том, что именно он раскопал. Он приподнялся на локте, из последних сил цепляясь за лацканы пиджака незнакомца.

— Код. Запиши… те.

Мужчина схватил какой-то клочок бумаги и наклонился ухом к Мёрдоку. Это была агония. Едва последняя цифра слетела с губ Ричарда, его рука безвольно упала в сторону, и Девисон понял, что ему не удалось спасти полицейского.

Уайт понимал, что делает и зачем. Он слишком долго шёл к тому, чтобы поймать Уизера, и теперь отступаться было нельзя. Но нельзя было и обнаружить себя, иначе фэбээровцы посадят его надолго, а то и вовсе расстреляют, как врага народа. А он всего лишь защищал свою семью. Смотря на неподвижное тело полицейского, Девисон понял, насколько может теперь изменится его жизнь. Впрочем, ему не привыкать. Его жизнь последние двадцать лет неизменно связана с кличкой — Улай.

— У тебя вид, будто ты лягушку проглотила, — подколола Эштон, когда они ехали в машине Эмили. — Что с тобой?

Представление о том, как Эмили могла проглотить лягушку, вызвало у девушки тошноту, и она вспомнила о том, что в последнее время питалась одним лишь кофе, а это не проходит бесследно.