Майами Куб

Она уловила в голосе криминалиста совсем не то, что хотелось бы. Она уловила обиду, которой в принципе не должно быть. И ненужные эмоции. А не бывает эмоций, без чувств. Эштон замолчала, повернувшись к окну, где жара плавила крыши и автомобили.

— Или ты хочешь сдать Эмили Имбердсону с потрохами? — вдруг спросила Фальзон. — Хочешь? Валяй! Только не удивляйся потом, если она сделает всё, чтобы ты никогда больше не работала в этом отделе и в этом городе. Если ты похоронишь её карьеру, она похоронит тебя. И будь уверена, она не станет раскаиваться!

Это было просто кристально чистой правдой, которую Саманта пыталась донести до Регины. Однажды уже было подобное. Был полицейский Митрески, который пытался поставить Стоукс на путь истинный. Всё закончилось тем, что сейчас Митрески драит полы в тюрьме Сан-Квентина. А ведь можно было всё решить миром.

— Я просто хотела помочь ей, Сэм.

Вот сейчас Фальзон уже была уверенна в том, что в выводах она не ошиблась. Наметанный глаз сразу распознал не просто обиду, а ревность. А значит, были чувства.

— Влюбилась?

Женщина резко подняла голову, впиваясь взглядом в спокойные глаза Фальзон, которые по-доброму смотрели на неё. Она сглотнула под присмотром криминалиста. Сейчас казалось, что Саманта насквозь её видит и знает наперёд, что та может сказать.

— Ладно, не парься, — махнула на неё Фальзон, оставляя двадцатку на столе. — Пойдём в отдел, у нас куча работы. Оставь Эмили пока в покое, дай ей самой всё осознать.

А осознавать было что. Ещё утром, когда Эмили проснулась с незнакомцем, она чертыхнулась, поняв, что Эштон может не простить ей таких выкрутасов. Правда, надо сказать, Ти Джей, быстро сообразил, что лучше на кофе с пончиками не задерживаться и уйти быстро и молча. Поэтому, пока Эми была в душе, мужчина ретировался, словно бы его и не было.

А Стоукс около часа просто сидела на подоконнике с кружкой кофе в руках и размышляла, как теперь ей в глаза Эштон смотреть. Не то, чтобы ей стыдно было, но неловкость не оставляла её. Она почувствовала тогда во взгляде жгучую обиду и даже ненависть. Надо было поговорить с Региной, чтобы всё выяснить, а не бегать от этого всю неделю. Решать проблемы надо смотря им в глаза.

— Риггс, у нас цианоакрилат (специальный клей — примечание автора) закончился, ты не зна…

Тейлор с чувством впилась в тёплые губы Эштон, только женщина подошла к ней, чтобы спросить. Риггс всю ночь думала о том, что не должна отступать. Ей нравилась Регина и нравилось то, что женщина не сразу упала в её объятия, предлагая некую игру, сопротивление и прелюдию. Она даже подумать не могла, что Регине вообще это всё не надо. И никаких игр не будет. Мёрдок поморщился и не стал заходить в кабинет. Ему всё ещё не нравилось, что в этом отделе нет чётких рамок и разграничений между полицейскими и криминалистами. Его злил сам факт того, что Регина предпочитает ему девушку.

— Эй, мы на работе, — оттолкнула Тейлор Эштон. — Я не хочу, чтобы мне влетело, да и тебе.

Риггс обольстительно улыбнулась:

— Я не смогла удержаться. Мне нравится, как ты целуешься. Вчера что-то не задалось у нас, может, сегодня повторим, а?

Наверное, если бы мысли Эштон не были забиты Эмили и этим делом, женщина могла бы просто оттянуться, позволив себе провести ночь со случайной девушкой. Но всё было слишком серьёзно и запутано. Эштон влюблялась нечасто, но если она делала это, значит, в её сердце больше не оставалось места для кого-то другого.

— Нет. Знаешь, не стоит.

Тейлор обернулась на входную дверь и тут же снова потянулась за поцелуем, толкая Регину в угол лаборатории, с явным намерением взять то, что она хотела взять ещё вчера вечером.

— Остановись, — отпрянула женщина, отступая в сторону, лишая Риггс этой игры. — Я, наверное, плохо поясняю. Ты мне нравишься, но я не могу с тобой встречаться, — пояснила Регина.

— Но почему? — не понимала Тейлор.

— Потому что ты меня не интересуешь в этом плане. Прости.

Эштон было сложно это сказать, потому что она всё ещё думала, что Тейлор могла бы быть её способом забыться. Но всё же использовать так людей она попросту не умела и боялась действительно привязаться к девушке, а сейчас она уже была привязана к Стоукс.

— Эштон! — вихрем ворвался в кабинет Кэнзас, даже не замечая напряжения между криминалистами. — У нас очередная жертва.

Почему-то когда Эштон ехала на очередной вызов в машине Кэнзаса, она думала, что очередной жертвой окажется Кевин Джефферс. И она невольно вздохнула про себя, когда поняла, что это не он. По идее ей было плевать на продажного полицейского, из-за которого погибли двое её коллег и двое были серьёзно ранены. Однако, если бы это был Кевин, расследование могло снова зайти в тупик.

Стюарт уже ворковала с Мастрантонио и санитаром Брако. Они задорно смеялись над какой-то шуткой, совершенно не замечая толп, зевак справа. Иногда такой расклад Эштон удивлял. То есть, да, жизнь продолжается. Но не у жертвы.

— Мильтон? — опознала Регина полицейского, стоящего над трупом. — Что забыла здесь полиция округа?

— Жертва из округа. Шериф Бримсон приехал, чтобы забрать тело. А я, собственно, ждал Стоукс.

Солнце снова издевалось над всеми собравшимися. Мильтон присел, ставя стаканчик с кофе рядом с накрытым простыней трупом.

— Зачем? — поинтересовалась Эштон.

— За тем, что она должна знать жертву.

Эштон изогнула бровь, наконец-то, подходя к трупу. Отогнув конец простыни, она отшатнулась, упёршись спиной в Стюарт.

— Шею свернули, — глухо констатировала медэксперт. — Мастерски.

— Я тоже его знаю…

Пока Стюарт со своими молодчиками колдовали с погрузкой трупа в машину, а Грант, Кэнзас и Фальзон опрашивали возможных свидетелей, Мильтон успел рассказать Регине, что когда-то давно Эмили встречалась с жертвой, и он даже делал ей предложение. Вот это новости! Эштон в первые несколько минут вообще не могла поверить в то, что они оба знали этого парня раньше, но не сталкивались. Она припомнила, что жертва, имя которой было Кристофер Дидл, говорил её брату, с котором они вместе владели магазинчиком походного снаряжения на Семьдесят восьмой улице, что Дидл действительно собирался остепениться, но со своей женой он их так и не успел познакомить, потому что его, как военнообязанного, забрали в «горячую точку» в Сирию. Удивительные финты иногда судьба выкидывает. Они с Эмили могли познакомиться ещё двенадцать лет назад!

— Эштон! — окликнула её Гарнер, кивая в сторону.

Там, за заградительной жёлтой лентой, стояла одетая в обычную одежду Стоукс. Сердце отчего-то забилось быстрее, и Регина решила всё же подойти к девушке.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась она, смотря поверх головы Эмили, пытаясь разгадать, кто привёз Стоукс.

— Нам надо поговорить. Сейчас у тебя дело, я понимаю. Но поговорить нам всё равно надо и всё выяснить, хорошо? Я буду ждать тебя сегодня в десять вечера в небольшом ресторанчике на углу Твист и МакКуинси. Ресторан называется «Уайт Вейв».

После этого девушка как-то неловко улыбнулась и ушла. Эштон рада была тому, что Эмили всё же желает с ней поговорить, но сам факт того, что это снова будет происходит в ресторане, напрягал. Регина не любила рестораны, они напоминали ей о неудачных свиданиях, которых было достаточно. Она подумала о том, что когда они встретятся вечером, можно просто где-то погулять.

— Я хочу осмотреть место преступления, — уверенно сказала Эштон, и Гарнер улыбнулась так, словно это было что-то более интересное, чем место убийства. Эштон надо было отвлечься. Иначе до вечера она весь мозг себе проест, что она сама должна сказать была девушке. Работа хорошо отвлекала от ненужных мыслей и даже чувств.

Они с Гарнер и Фальзон практически «вылизали» место преступление, но, кроме окурков, непринадлежавших жертве, мусора и камней — ничего. Фальзон, как криминалист с большим опытом, подумала о том, что если что-то тут и было, успели затоптать. А вот Эштон ушла весьма далеко от места, где было совершено убийство. Кто бы ни убил Кристофера, он, возможно, был в курсе, что Эмили собиралась за него замуж. А значит, версия о том, что Уизер желает быть пойманным Стоукс всё ещё была актуальна.