Ловушка для капитана

Хотя Кейл это понимал, он понимал и другое: пока Филипп находится вне пределов досягаемости с пистолетом в руке, он, Кейл, не выйдет из круга живым. Прикинув расстановку сил, работорговец бросился в бой со звериной яростью. Терять ему было нечего; он дрался изо всех сил. При его быстроте и увертливости невозможно было предсказать, куда он нанесет очередной удар; еще труднее оказалось парировать его выпады. Но Калеб был выше, сильнее, у него были шире плечи – и, что самое главное, он был моложе Кейла. Если противник не сумеет прорвать его оборону… рано или поздно правосудие одержит верх.

Он пристально следил за врагом, ожидая, когда до него дойдет, что он обречен. Так и произошло; Кейл прищурился. Потом он бросился вперед, норовя лягнуть Калеба в пах, но тот отскочил в сторону. Не давая Кейлу опомниться, Калеб бросился вперед и что было сил пнул работорговца в колено.

Кейл завопил от боли и машинально опустил голову.

Тигриным прыжком Калеб переместился за спину противника и нанес короткие, но сильные удары по кистям Кейла. Тот снова завопил, выронив оба меча. Калеб потянулся к плечам Кейла, собираясь поставить того на колени, но…

– В сторону!

Калеб метнулся влево, и тут громыхнул пистолет Филиппа.

Кейл согнулся и рухнул на землю.

Калеб в прыжке упал на бок; вставая на ноги, он заметил стилет, торчащий из безжизненной руки Кейла. Он только покачал головой.

– По-моему, – проговорил он, убирая в ножны меч и длинный нож, – правосудие свершилось.

Филипп со вздохом вернул пистолет Рейно. Потом нагнулся, подобрал с земли оба изогнутых меча Кейла и церемонно вручил Калебу рукоятками вперед:

– Победитель получает трофеи!

Калеб широко улыбнулся и взял один меч. Жестом велел другу взять второй.

– По-моему, победителей было двое. Спасибо за своевременное вмешательство!

Взяв второй меч, Филипп рубанул воздух, подбросил меч в руке, проверяя балансировку, и подмигнул:

– Мне показалось, уже пора. Ты и так с ним долго играл.

Калеб рассмеялся, но, тут же посерьезнев, окинул взглядом своих людей.

– Раненые есть?

Он не слишком удивился, узнав, что у многих, в том числе у него самого и у Филиппа, есть легкие раны или царапины. Лишь у трех человек раны оказались настолько серьезными, что потребовалась перевязка. Жертв среди экипажей «Принца» и «Ворона» не оказалось, за что Калеб мысленно вознес благодарственную молитву небесам.

Костер на поляне догорел. Оттащив трупы в сторону, все дружно развели огонь, вскипятили воду и приступили к обработке царапин. Как только с первой медицинской помощью было покончено, Калеб поднялся на крыльцо барака, огляделся по сторонам и поморщился:

– Не хочу никого разочаровывать, но нам придется навести здесь порядок.

Филипп вскочил на крыльцо и встал с ним рядом. По пути к Фритауну Филипп прочел дневники Роберта, поэтому сразу понял, куда клонит Калеб.

– К сожалению, я согласен, – со вздохом произнес он. – Нам нужно сделать так, чтобы Кейл и его люди исчезли. – Филипп изобразил жестом: – Вуаля… исчезли без следа!

Калеб кивнул:

– Мы должны оставить лагерь в таком виде, чтобы со стороны казалось, будто Кейл и его приспешники только что ушли отсюда. Вот что мы сделаем…

Им пришлось целых четыре часа трудиться не покладая рук, но в результате на поляне стало чисто и красиво – и, как ни странно, безмятежно, как будто лагерь ждал своих обитателей. Трупы работорговцев они отволокли в джунгли по неторной восточной тропе. В зарослях вдали от дороги отыскалась поляна, где выкопали большую яму. Там и зарыли трупы.

Калеб достал из сумки дневник Роберта, дополненный портретами отдельных работорговцев, выполненными мисс Эйлин Хопкинс – она сопровождала Роберта на задании. Сравнивая портреты с мертвецами, Калеб убедился, что, помимо Кейла, они убрали не только Роджерса, фритаунского агента работорговцев, но и того, которого Эйлин прозвала Крысоловом. Он отличался гипнотическим голосом, с помощью которого заманивал детей пойти с ним, обещая заработок и приключения. После того как в общую могилу сбросили последнее тело, Калеб захлопнул дневник.

– Похоже, нам повезло, и мы разорили целое гнездо хищников.

Когда все было сделано, к Калебу, стоявшему на краю поляны и озиравшему окрестности, подошел Филипп. Их люди даже подмели пыль пальмовыми листьями, не оставив и следа схватки.

– Ну что ж, неплохо поработали.

Калеб согласился.

– Итак, Кейл таинственным образом исчез, и никто не догадается куда, тем более – почему.

Бросив последний взгляд на поляну, Калеб догнал Филиппа. Отряд возвращался в джунгли. Ни один человек не желал провести ночь в бывшей усадьбе Кейла. Лагерь решили разбить на той поляне, где они оставили свои вьюки и припасы.

Выйдя из зарослей, Калеб увидел, что на поляне уже расставлены палатки, а под котлом ярко пылает костер. Аппетитные ароматы заглушали запах крови и смерти. Почти все люди устало сутулились. Осмотрев раны, они принялись за еду. Обед прошел в молчании. Никто не пел у костра, не рассказывал историй, не хвастал своими подвигами. Им пришлось убивать. И, хотя они привыкли к такому существованию, прежнее воодушевление прошло, и на всех навалилась усталость. Кроме того, их терзали муки совести, которые необходимо было преодолеть.

Костер угасал; пожелав друг другу спокойной ночи, члены отряда завернулись в одеяла и приготовились ко сну.

Завтра начнется следующий этап их задания.

Завтра они отправятся к руднику.

Глава 2

– За завтраком Джон сказал, что не знает, сколько еще ему удастся тянуть с открытием второго тоннеля.

Кэтрин Фортескью посмотрела на свою спутницу, Харриет Фрейзер; они, как и остальные женщины, работали в дробильне, а теперь, во время утреннего перерыва, решили размять ноги и прогуляться по поселку. Кроме того, на прогулке было удобнее общаться. Они могли не слишком понижать голоса, не боясь, что их подслушают.

Капитан Джон Диксон, военный инженер, о котором говорила Харриет, был ее возлюбленным. Он стал первым похищенным жителем Фритауна. Главарь наемников Дюбуа приказал Диксону провести изыскательские работы и начать разработку недавно обнаруженного в джунглях алмазного месторождения в интересах неких неизвестных «гарантов». Услышав отказ, Дюбуа холодно улыбнулся, и спустя несколько дней в тайный поселок доставили Харриет.

Чтобы заставить Диксона подчиниться, Дюбуа угрожал жизни, чести и здоровью Харриет. Его угрозы были чудовищными. И он не шутил. После одного случая щеку Харриет украсил тонкий шрам, на который Диксон поглядывал с горечью и ужасом. Но Харриет гордилась своим шрамом, словно знаком отличия. По ее мнению, которое разделяли остальные пленники, Диксон поступил как надо. Он вынужден был пойти на уступки, чтобы они с Харриет остались в живых.

Другие пленники руководствовались тем же основным принципом: если они погибнут, они не смогут бежать.

Несмотря на внешнее равнодушие и притворное смирение со своей участью, все пленники – мужчины, женщины и дети – держались заодно, и все неуклонно стремились к побегу. Сначала бежать; отомстить можно и потом.

Кэтрин давно привыкла сохранять внешнюю невозмутимость; они с Харриет с бесстрастным и беззаботным видом медленно ходили по кругу, двигаясь по часовой стрелке. Привычный маршрут, который уводил их от хижины, где разместилась дробильня. Туда из недавно открытой шахты доставляли куски породы, из которых женщины осторожно извлекали необработанные алмазы.

Девушки завернули за угол длинного барака, стоящего посреди поселка, где размещались Дюбуа и его подручные. Там наемники спали и отдыхали от дежурства – они охраняли ворота, патрулировали поселок по периметру, наблюдали за пленниками со сторожевой вышки и сопровождали группу пленников за водой к ближайшему озеру.

Приложив руку козырьком ко лбу, Кэтрин посмотрела наверх; на вышке, как всегда, несли вахту два наемника.