Москва, 1941

«Совет народных комиссаров Союза ССР постановляет:

1. Считать строительство объектов МПВО, а также приспособление линий метрополитена под массовые бомбоубежища первоочередными оборонными сооружениями.

2. Выделить в 1941 г. дополнительный лимит на капитальное строительство НКПСу (Метрострой) из резерва СНК СССР 280.0 млн рублей, в том числе:

а) На приспособление метрополитена 1-й, 2-й и 3-й очередей подубежища 120.0 млн рублей;

б) На строительство специальных объектов 108.0 млн рублей;

в) На основные работы 52.0 млн рублей».

Проектами предполагалась установка специальных гермоворот, которые могли бы защитить укрывающихся москвичей от проникновения отравляющих газов.

НКВД, временно отколов от себя НКГБ, последним озаботился созданием убежища глубокого залегания. Распоряжение о его строительстве вышло 13 мая. Место для него определили между знаменитым зданием на Лубянке и домом № 3 по улице Кирова (Мясницкой). Убежище должно было вмещать тысячу человек и иметь выход в путевой тоннель рядом со «Станцией им. Дзержинского» («Лубянка»). Постановление предписывало «проектирование и строительство убежища возложить на Метрострой. Обязать НКВД предоставить Метрострою необходимое количество (неквалифицированной) рабочей силы». Вероятно, под этой рабочей силой подразумевались заключенные. Материалы для строительства убежища должны были быть выделены только в 3 и 4 кварталах 1941 года. Потому маловероятно, что НКВД успел обзавестись убежищем, впрочем, маленький скверик на этом месте никогда не застраивался.

В середине мая произошел инцидент, который мог бы стать проверкой работоспособности системы ПВО, в том числе ПВО Москвы. 15 мая в Москву прибыл внерейсовый германский самолет Junkers Ju 52/3m с бортовым номером 7180, который в 13:53 вылетел из Кёнигсберга и, пролетев над Белостоком, Минском и Смоленском, приземлился на Центральном аэродроме в Москве, сделав перед этим несколько кругов над стадионом «Динамо», где шел футбольный матч. Отметим, что, согласно записке Мехлиса о результатах расследования, у «фирмы» было разрешение на пролет по маршруту Кёнигсберг – Москва, действовавшее до 15 мая. Однако перед вылетом необходимо было уведомить органы советской власти, а те должны были указать маршрут полета. Но полет состоялся безо всякого уведомления, а посты ВНОС прозевали самолет, приняв его за свой. Цель полета так и осталась загадкой, но, по имеющимся немецким данным, в марте 1941 года в СССР было поставлено три аналогичных самолета, и № 7180 должен был быть поставлен в мае. На это указывает и то, что летчиков разместили в гостинице «Националь», а общались с ними представители Наркомата внешней торговли.

Тем не менее несанкционированный пролет стал поводом для оргвыводов и репрессий. 10 июня Тимошенко подписал приказ «О факте беспрепятственного пропуска через границу самолета Ю-52 15 мая 1941 г.», в котором, в частности, говорилось: «вследствие плохой организации службы в штабе 1-го корпуса ПВО г. Москвы командир 1-го корпуса ПВО генерал-майор артиллерии Тихонов и зам. начальника Главного управления ПВО генерал-майор артиллерии Осипов до 17 мая ничего не знали о самовольном перелете границы самолетом Ю-52, хотя дежурный 1-го корпуса ПВО 15 мая получил извещение от диспетчера Гражданского воздушного флота, что внерейсовый самолет пролетел Белосток.

Никаких мер к прекращению полета внерейсового самолета Ю-52 не было принято и по линии Главного управления ВВС КА. Более того, начальник штаба ВВС КА генерал-майор авиации Володин и заместитель начальника 1-го отдела штаба ВВС генерал-майор авиации Грендаль, зная о том, что самолет Ю-52 самовольно перелетел границу, не только не приняли мер к задержанию его, но и содействовали его полету в Москву разрешением посадки на Московском аэродроме и дачей указания службе ПВО обеспечить перелет».

Уже в мае генерал-майора Тихонова на посту командира 1-го корпуса ПВО заменил Даниил Арсентьевич Журавлев. Считается, что именно этот полет стал поводом для репрессий в отношении ряда генералов ВВС, многие из которых были расстреляны осенью 1941 года.

В мае в 28 районах Московской области прошли тактические учения по противовоздушной обороне, в которых приняло участие 255 тыс. человек. Наряду с учениями по противовоздушной обороне почти все районы организовали тактические занятия по борьбе с «парашютными десантами противника». «Энергично ликвидировали "авиадесанты" осоавиахимовские подразделения в Мытищинском, Щелковской, Раменском, Подольском, Реутовском, Кунцевском и других районах области. По сигналу тревоги бойцы быстро собирались на пункты. В Раменском районе, например, через 22 минуты после объявления воздушной тревоги все формирования были в боевой готовности. За две минуты собралась пожарная команда в Мытищах. Хорошо была организована светомаскировка. С наступлением сумерек города и села погружались в темноту». Аварийно-восстановительные команды чинили мосты, исправляли дороги, восстанавливали телефонные линии и водопроводы. В результате за эти дни было отремонтировано 99 и построено 45 деревянных мостов, вырыто 600 щелей-бомбоубежищ, пока лишь в качестве тренировки. На осень планировались большие областные тактические учения…

5 июня председатель Мосгорисполкома Василий Прохорович Пронин предоставил на имя Сталина записку, в которой сообщал о разработанном плане эвакуации из Москвы части населения в военное время. Им предполагался вывоз 1 млн 40 тыс. человек, в том числе 482 тыс. школьников, 226 тыс. дошкольников, 101 тыс. детей из детских садов и яслей, 57 тыс. инвалидов и стариков, 174 тыс. учителей с детьми, обслуживающего персонала и матерей с детьми. Была также дана разнарядка по областям, а сама эвакуация должна была вестись по железной дороге и автобусами. Проектом постановления также предлагалось создать для эвакуируемых детей мобилизационные запасы по 150 тыс. штук зимних детских пальто, шапок и пар валенок.

Хотя план и проект постановления разрабатывался целым коллективом, включая Круглова от НКВД и Щербакова, Сталин ответил резолюцией «Т-щу Пронину. Ваше предложение о "частичной эвакуации населения в военное время" считаю несвоевременным. Комиссию по эвакуации ликвидировать, а разговоры об эвакуации прекратить. Когда… будет и если нужно будет подготовить эвакуацию, – ЦК и СНК уведомят Вас. И. Сталин. 5/VI-41».

ИЮНЬ

Последние мирные дни

10 апреля на Москве-реке началась навигация. Еще никто не знает, что заканчивать ее придется под бомбежками, проводя эвакуацию москвичей как в Подмосковье, так и в глубокий тыл за Волгу. А пока, ровно в 6 утра, из Ногатино (сейчас пишут Нагатино) в Кожухово отправился первый катер: «речные трамваи» на этой линии будут курсировать с интервалом в 11 минут. С 25 апреля началось движение на линии Строгино – Щукино и Серебряный бор – село Троице-Лыково. «Летом большое количество москвичей совершает прогулки по линии Ново-Спасский мост – Крылатское. В этом году количество катеров, обслуживающих эту линию, увеличивается. В выходные дни они будут отправляться от пристаней через каждые 7–8 минут. Московское речное пригородное пароходство открывает в этом году новую пассажирскую линию Нескучный сад – Дом правительства. В Коломенское, Павшино, Серебряный бор экскурсанты смогут поехать на теплоходе "Комсомолец". 25 тысяч школьников и учащихся ремесленных училищ уже подали заявки на такие прогулки».

В ЦПКиО им. Горького весной 1941 года устанавливали павильон СССР, который находился на международной выставке в Нью-Йорке. Он должен был стоять на месте нынешней площади Ленина: между нынешним центральным входом и квадратным прудом «для купания по праздникам». В июне 1941 года должно было завершиться сооружение фундамента – забито 1250 одиннадцатиметровых железобетонных свай. 15 мая началась кладка стен павильона из пустотелых керамических блоков. «В дальнейшем стены будут возводиться с помощью 27-метрового башенного крана. Они будут сплошь покрыты газганским мрамором, которым павильон был частично отделан в США. Понадобится около 12.000 кв. метров такого мрамора. Для отделки 54-метрового обелиска, на котором будет установлена фигура рабочего с рубиновой звездой в руке, решено использовать шокшинский кварцит из Карелии. Необходимые строительству материалы перерабатываются на площадке в Лужниках и в готовом виде поступают на стройку по специально сооруженной трамвайной ветке. Как сообщил сотруднику "Известий" начальник строительства павильона А. В. Воронков, в этом году предполагается закончить возведение стен, соорудить перекрытия и кровлю с тем, чтобы зимой начать внутреннюю отделку». Контуры недостроенного павильона хорошо видны на немецкой аэрофотосъемке. После войны же нашлись более важные задачи, началось противостояние с США, и о выставке в Нью-Йорке предпочли не вспоминать.