Зимняя сказка

– Откуда же вам было знать, что все это всерьез? Да и я ничуть не лучше был, бегал за вами и не знал, что наш «отдел мракобесия и суеверий» давно восстановлен.

– Хорошее название! – восхитился Волков, – Жаль, что нельзя его официальным сделать.

– Да, народ не поймет! – улыбнулся Старик, – А вообще, мы в тридцатых его так и называли между собой. Ладно, пойду я уже, там полковник наш кажется, пришел.

– Я тоже его голос слышал! – кивнул Сергей, провожая наставника в коридор.

Там он остановился, рассуждая, не сходить ли ему сейчас в архив, где милашка Соня легко найдет ему нужные данные. Или уточнить сперва у Юры, что он там нарыл, пока Сергей ездил с Эдиком за город?

– Здорово! Чего это ты тут торчишь посреди коридора? – вывел его из задумчивости подошедший Юра Звонарев.

– Привет! Да вот думаю, с кого начать – с тебя или Сони?

– Это, смотря что ты начать собрался, а то прямо пугаешь такими фразами.

– Я хотел посмотреть, как связана известная нам деятельность группы «серого человека» с появлениями копий Книги в разных местах. Потом вспомнил, что ты вчера ездил на очередное происшествие.

– А, ты об этом! Да, еще одна копия Книги, немного отличается, но суть та же. На этот раз ее практически подбросили школьникам, ученикам старших классов. Но там один болтливый оказался, расхвастался всем, кому мог, что у них запрещенная книга есть, только они ее никому не покажут. В общем, я успел раньше, чем они что-то оттуда попробовали.

– Что-нибудь еще видел? Картины какие-нибудь? – жадно спросил Сергей.

– Не-а. Там же не было никакого колдунства, откуда картинам взяться? Так, одни ощущения. И они тебя, как мне кажется, разочаруют.

– Это почему?

– Потому, что во мне крепнет уверенность, что распространители «бесовских Книг» и группа «серого человека» – это совсем разные люди, несмотря на схожесть методов. А вот кто они, эти книжники?

Юра широко развел руками, ухитрившись зацепить проходившую мимо незнакомую рыжую девушку, старательно несшую пирамиду из картонных папок. Девушка отшатнулась, но было поздно – выбитые из рук могучим ударом папки, словно салют, разлетелись в разные стороны.

– Простите! – воскликнул Юра, нагибаясь, чтобы поднять с пола документы, и чуть не столкнулся лбом с одновременно наклонившейся девушкой.

– Ой!

– Похоже, вы нашли друг друга! – прокомментировал наблюдавший со стороны Сергей.

– Лучше помог бы! – сконфуженно пробурчал Юра, подавая девушке злополучные папки, – Вот, возьмите, пожалуйста!

– Ничего, бывает! – девушка слегка улыбнулась, разглядывая молодых людей яркими зелеными глазами.

– Я вас, кажется, раньше не видел, вы новенькая? – неуверенно спросил Юра.

– Да, первый день сегодня. Вот, получила материалы для изучения! – она слегка потрясла папками, – А вы?

– Да уже пару лет, – Юра с Сергеем переглянулись, – Оперативники отдела: Юрий Звонарев, ясновидящий и Сергей Волков, ликантроп.

– Вот даже как… Девушка задумчиво обвела их взглядом, – Марина Фотиева, эксперт по дистанционному воздействию на сознание или как это правильно называется…

– Правильно называется – ведьма! – авторитетно заявил подошедший к ним Александр Филькин, – Рыжая зеленоглазая ведьма. Смотрите, околдует!

– Тогда уж, Баба-Яга! – издевательски поправила Марина, – Сейчас сварю и съем. Или поджарю, не решила еще!

– Ну ладно, у меня тут дел полно! – вдруг заспешил Александр, – Я побежал! Пока-пока!

– А вы ведь действительно людьми управлять можете… – произнес Сергей, внимательно глядя на нее.

– А то! Особенно – мужчинами, как луноходом! – она изобразила движение руками, будто двигала рычаги, и вдруг рассмеялась: – Не волнуйтесь, мальчики! Не буду я никого привораживать. Мой мужчина будет сильным, а в куклы я еще в детстве наигралась!

Помахав им кончиками пальцев и сверкнув зелеными глазищами напоследок, ведьма удалилась. Юра смотрел ей вслед с разинутым ртом.

– Пропал парень! – сокрушенно покачал головой Сергей.

Эдик проснулся, и какое-то время лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к своим ощущениям. Тепло, легко дышится. И такая удивительная тишина. Легко вскочив с кровати, он потянулся, разминая руки и ноги. Надо же, как хорошо сегодня спалось! Вот, что значит настоящее человеческое жилище, а не те казенные помещения, где он провел последние месяцы своей жизни. Просыпаешься с хорошим настроением, и вокруг все так уютно и славно! Средних размеров комната с потемневшими деревянными стенами, свисающая на проводе широкая лампа с тряпичным абажуром. Кровать с пружинной сеткой, платяной шкаф и стол около окна. Книг в комнате нет, зато они есть в большущем шкафу, в кабинете, где работает Владимир Иванович. Кстати, а где он сам-то? В доме не слышно никакого движения. Спит еще? Эдик прислушался и выглянул в окно: точно, скрип снега под ногами принадлежал почтенному хозяину дома, который нес миску с кашей приплясывающему от нетерпения псу. Наскоро одевшись, Эдик выбежал на улицу, помахал приветственно рукой и помчался к деревянному туалету в углу участка.

Вернувшись, он умылся, позавтракал вместе с Владимиром Ивановичем яичницей с привезенной вчера колбасой. Затем он накачал из скрипучей колонки два ведра воды и принес их в дом. Вопрос, чем помочь еще, привел старика в некоторое замешательство – пользоваться посторонней помощью тот явно отвык. Тогда, поменяв свое городское пальто на полученный от хозяина бушлат, он по собственной инициативе взял снеговую лопату и отправился чистить дорожки.

На улице стояло мартовское утро, с ночи еще чувствовался морозец, хотя погода хмурилась и явно собиралась сменить холод на тепло. Снег был плотным и тяжелым, каким он обычно и становится к концу зимы, но Эдику было даже приятно помахать лопатой на свежем воздухе – отвыкшие мышцы ныли, но его лишь радовало это забытое ощущение жизни. Так, понемногу продвигаясь по участку, он расчистил дорогу к въезду на участок – теперь будет, куда Сереге машину поставить, если на ней приедет. Затем двинулся к кирпичному строению, оплетенному высохшим по зиме вьюном – гаражу, если судить по большим запертым воротам. Заглянув в запыленное окошко в боковой стене, он убедился в своей правоте: внутри горбилась покатой крышей темно-коричневая «Победа».

«Надо же, какой раритет, – подумал Эдик, – Интересно, она еще на ходу? Надо Владимира Ивановича спросить…»

Так, без особой спешки он провозился во дворе до самого обеда, на который получил суп из рыбной консервы и макароны с жареной печенкой. После обеда Эдик собрался было отдохнуть с какой-нибудь книжкой из библиотеки хозяина, но услышал, как старик на кухне сетует на недостаток хлеба в доме и явно собирается идти за ним в магазин. Конечно, он тут же вскочил и предложил прогуляться сам – для книжек еще целый вечер впереди! Владимир Иванович хмыкнул, но вручил Эдику хозяйственную сумку и объяснил дорогу, выразив надежду, что тот не заблудится в пустом поселке, где и спросить-то некого. Но молодому парню эти опасения показались излишними – день же, светло, и он отправился, весело насвистывая, в путь.

Идти, как оказалось, нужно было по той самой улице Стальского, а потом, когда она выведет к другой улице, очень большой и широкой, свернуть налево – там и будет местная продуктовая лавка. Он и шел, разглядывая уснувшие зимним сном дома под снегом, и представляя, как все это будет выглядеть летом. Зелень, цветы, дети на великах носятся, бабки им вслед что-нибудь кричат… Наверняка тут и купаться где-то можно, нужно у Владимира Ивановича спросить, а потом летом приехать – место Эдику понравилось. Кстати, надо заодно узнать, кто же такой этот Стальский? Опять забыл спросить, а ведь старик знает наверняка.

Улица уперлась в изогнувшееся под небольшим углом шоссе, по которому тотчас проехал обычный бело-синий пригородный автобус «Львив», а с другой стороны скромно притулился искомый магазин – небольшой домик с надписью «Продукты». Купив два батона белого хлеба, Эдик подумал, и прибавил к ним пару пачек пельменей с красной ложкой на упаковке и творог в бумажной обертке для сырников. Ничего особо интересного он больше не обнаружил, да и запас какой-то в доме еще был, так что, расплатившись, он пошел обратно. На улице было заметно теплее, чем утром, хотя одновременно и пасмурнее, даже как-то потемнело, хотя зайти солнце должно было только часам к семи.