Бремя богов

– М-м-да… – только теперь начиная осознавать непоправимое, Степан с силой потер лоб костяшкой указательного пальца. – Скажите, Ирина Алексеевна, а если я попрошу вас просто забыть все, что вы увидели за последние полчаса, вы согласитесь?

– Как это «забыть»? – не поняла девушка. – Ты так шутишь?

– Так я и думал, – сильно поморщившись, вздохнул Золотарев. – Не прокатило. Папа меня убьет…

– Что сделает? – заметно побледнела учительница.

– Это было образное выражение, – успокоил ее паренек, достал из кармана телефон, мельком глянул на экран. – У меня до тренировки еще полтора часа. Вы не против, Ирина Алексеевна, если я приглашу вас на чашечку кофе?

– Так ты знаком с этим бомжом? – вскинула палец куда-то вверх девушка.

– Вы отказываетесь?

– А-а-а-а… – Девушка не сразу вникла в суть вопроса. Но все же сообразила и резко кивнула: – Да!

– Что «да»? – терпеливо уточнил молодой человек.

– Я согласна.

Спустя четверть часа они уже сидели в полупустом кафетерии, за столиком с двумя чашками «американо» и блюдцем с тремя пирожными. Четвертое Золотарев сразу отправил в рот, после чего предложил:

– Давайте, Ирина Алексеевна, я сам расскажу, как все произошло? А вы меня, если что, поправите. Хорошо?

Девушка кивнула. Степан сделал пару глотков из своей чашки и заговорил:

– Вас прислали в нашу школу на практику из училища, третий курс. Вы увидели ученика, который аж три раза оставался в разных классах второгодником, и решили спасти его заблудшую душу и наставить на истинный путь. А поскольку правильный, идеальный, рафинированный неудачник должен происходить из неблагополучной семьи, быть избитым и вечно пьяным сиротой, вы решили выследить мою берлогу, обнять, пожалеть и приютить. Правильно?

– Я спрашивала твою «классную», – призналась молодая учительница, не прикасаясь к угощению. – Она сказала, что у тебя дома все хорошо, несколько раз «собес» проверял, что жалоб нет, и все идеально. Просто ты глупый и не тянешь программу. Но ведь ты совсем не дурак! У тебя по математике одни пятерки! Да и по тебе видно… В общем, я решила, что они отнеслись к тебе… Ну, поверхностно, для галочки. И попыталась проследить сама.

– Отлично, Ирина Алексеевна, я очень за вас рад, – отпил еще пару глотков паренек. – Вы решили оказать мне покровительство, бескорыстную помощь. У вас светлая душа, чистые помыслы и открытое сердце. Примите мое восхищение. Это я не шучу, это честно. По справедливости я тоже обязан отплатить вам добром. Так что вы пирожные кушайте, кушайте, не стесняйтесь. С моей стороны это есть скромное выражение благодарности. Но что до меня, то я учусь совсем в другом заведении и по другой программе. И там я отличник. А сюда, в вашу школу, меня записали исключительно для того, чтобы я научился общаться с обычными людьми, не из семьи. Знакомиться, дружить, расставаться, правильно поддерживать контакты. Очень важная практика. Так что у меня все хорошо, можете не беспокоиться.

– А как же все то, что случилось там, на чердаке?! – вскинула палец девушка. – Ты так и не сказал, кто эти люди, кто эта девушка, откуда ты о них узнал и почему спас? И как ты вообще это сделал?

– Это часть моей учебы, – пожал плечами Степан. – Находить точки перегиба. Добиваться результата, оставаясь незамеченным. Побеждать невидимкой. Это моя судьба, мой долг, мое предназначение. Ради этого я живу.

– Это просто слова, Золотарев! Ты не ответил ни на один вопрос!

– Учитывая ваши чистые помыслы, Ирина Алексеевна, я исполню ваше желание и расскажу вам чистую правду, – снова прихлебнул кофе паренек и съел второе пирожное. – Я потомственный колдун из тайного братства чародеев. Я должен спасти этот мир от нашествия оборотней. Ну, а пока тренируюсь на «хомячках», – весело подмигнул он. – Сиречь, на тех, кто под руку подвернется. Реальные поединки, пусть даже столь жалкие, всегда полезнее учебных схваток. Постоянные спаринг-партнеры предсказуемы. Поэтому всегда нужны свежие противники со стороны. Не знакомые.

– А-а-а, ты колдун… – сразу потухла взглядом девушка. – Тогда, конечно, все понятно…

– Сразу все? – вскинул брови паренек.

– Не беспокойся, все хорошо, – поджалась недоучившаяся учительница. – Ты только не нервничай, я тебе верю. Ты, конечно, колдун. Хороший, умелый колдун. Я уверена, тебе удастся спасти мир. Ты победишь всех оборотней и станешь правителем Земли. Все хорошо. Хочешь, я провожу тебя домой?

– Спасибо, Ирина Алексеевна, но не стоит, – скривился Степан и одним глотком допил кофе. – Мне еще нужно встретиться со своим психиатром!

Он вскинул руки, щелкнул пальцами – и разлетелся темным облаком бабочек-шоколадниц.

Девушка взвизгнула, шарахнулась назад, вскочила и отбежала на несколько шагов, отмахиваясь руками.

Впрочем, бабочки к ней приставать не стали и быстро скрылись какие в дверь, какие на кухню, а какие в вентиляцию.

Посетители и продавщица за прилавком повернули к Ирине головы, смотря кто с удивлением, кто с жалостью. Никто из присутствующих ничего странного в исчезновении собеседника девушки, похоже, не заметил…

Серое марево, покрытое множеством разноцветных светлячков, походило на ночное небо – однако звезды, что перемигивались перед внутренним взором воспитанника древнего братства, постоянно перемещались, становились то ярче, то тусклее, иногда разгораясь в маленькие солнышки, а иногда вовсе угасая, сходились и раскатывались, сливались в яркие Млечные пути…

Вот только происходило все это на ткани мироздания, ощутимом исключительно через глубокую медитацию. В реальном же мире, в распускающемся под весенним солнцем парке Победы – радостно щебетали птицы, натужно жужжали первые, сонные шмели, проносились мухи, шелестели ветви берез, широко растекался едковатый аромат свежевскопанных клумб, в которые садовники уже успели высадить тюльпаны, нарциссы и неизменные маргаритки.

– Я должна тебе кофе.

Степан вздрогнул, открыл глаза и убрал руки, раскинутые на спинке парковой скамьи.

– Вы меня преследуете, Ирина Алексеевна?

– Совсем немножко, Золотарев. Не могу так сразу избавиться от привычки за тобой следить, – пухленькая рыжая практикантка, все в том же свитере и джинсах, уселась на скамейку рядом с учеником и поставила на колени матерчатую сумку. – К тому же, я должна тебе кофе. Ну, и еще, наверное, мне нужно извиниться.

– За то, что сочли меня сумасшедшим, который не способен перейти из класса в класс из-за диких тараканов в голове? – криво усмехнулся паренек. – Да пустяки, Ирина Алексеевна! Дело житейское.

– Я ничего подобного не говорила, Степан!

– Но подумали.

– Какая разница, кто о чем думает? – возмутилась девушка. – Важно не то, какие мысли у человека в голове, а то, как он поступает! Тебе, может быть, меня изнасиловать хочется? Я же тебя ни в чем не обвиняю!

– Какие интересные у вас идеи, Ирина Алексеевна! – восхитился паренек. – Вы уверены, что хотите стать именно учительницей? Может, лучше в прокуратуру?

– Судить человека нужно не по словам, а по делам! – не стала отвечать ему практикантка. – И, кстати, о поступках… Что это вчера было? В кафе?

Похоже, девушку привело на новое свидание отнюдь не раскаяние в почти открытом оскорблении, а банальное женское любопытство.

– Иллюзия, – пожал плечами чуть разочарованный Степан.

– М-м-м… – Девушка задумчиво потерла нос, потом открыла сумку и достала термос. – Ты кофе с молоком пьешь или без?

– Какой есть, тот и пью, – не стал привередничать молодой человек.

– У меня со сливками, – открутила колпачок-стаканчик Ирина, налила его почти до краев и протянула ученику: – Золотарев, а чем отличается колдовство от иллюзии?

– Качеством, – принял стаканчик паренек. – Фокусники для своих иллюзий обманывают внимание. Киношники обманывают зрение. Гипнотизеры обманывают чувства. Физики обманывают информационное восприятие. Я умею обманывать восприятие ментальное.